Корейский вариант (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
По привычке вскочив, я вытянулся, глядя на того. Особист тоже-самое сделал, даже успев раньше меня. С интересом осмотрев меня, генерал спросил на корейском:
- Уставу отец учил или русские?
Слегка подивившись, что местные успели генералу доложить не только по моему прилёту, ага, попробуй не доложи, но и о моём рассказе где это всё было сказано, я спокойно ответил:
- В Союзе. Там за любую провинность заставляли строевые проходить с проштрафившимися. Один раз у меня при посадке левое шасси сложилось, винтом бетонную полосу задел, повредив его, командир полка обиделся, криворукой макакой меня назвал. Потом месяц ходил только строем с песнями и отрабатывал теорию посадок.
Генерал засмеялся, мне удалось, припустив в голос обиды, описать неплохой случай, чтобы произвести нормальное, хорошее впечатление. Подобное в действительности происходило со мной, только в декабре сорок третьего, через месяц, когда я попал на войну, меня тогда на месяц дежурным по полку сделали, и теорию посадок тоже учил. Посмеявшись, генерал уточнил у советского советника:
- Такое могло быть?
Переводчик перевёл вопрос, он также переводил всё что я говорил, и те кто не знал корейского, были в курсе того о чём мы общались. Стоявший у правого плеча генерала светловолосый парень, лет тридцати на вид, лишь пожал плечами, ответив:
- Всякое может быть, товарищ генерал, но я лично сомневаюсь. Хотя проверить можно легко.
- Это как? - уточнил командующий.
- Провести тренировочный бой. Если тот так категорически отказывается говорить где его обучали у нас, то стиль пилотирования сразу покажет врёт он или нет. Я видел на стоянке несколько «Ла-семь», пусть подготовят две машины, у одной заблокировав вооружение. Проведём тренировочный вылет.
- Хм, а вы заинтересовали меня майор, - задумался генерал, и с интересом покосившись на меня, добавил. - Я даже решил задержаться и посмотреть на ваш бой. Полковник, обеспечьте.
Начальник аэродрома, думаю это был он, тут же сорвался с места и отдав несколько приказов, вернулся, преданно глядя на командующего. Мы все вышли из помещения и направились к стоянке. Там дальше мы с майором оговорили правила боя. Да никаких правил, расходимся и атакуем друг друга. Кто дольше всего удержится на хвосте другого, тот и победил. Обычная тренировка. Надев шлемофон что мне выдали, проверив как держатся очки и неловко из-за парашюта забравшись в кабину, с помощью техника закрыл колпак. Нормальная машина, свежая, стекло плексигласа колпака не пожелтело, видимость нормальная. Дальше проверив мотор на холостых, я следом за машиной неизвестного мне советского майора вывел свой аппарат на начало взлётной полосы, майор после разгона уже поднимайся в воздух, поэтому тоже дав газу, я стал разгоняться. Подняв машину, я стал наворачивать круги, следом за противником поднимаясь выше. Наконец тот по рации сообщил что высота достаточная и мы разошлись, после чего одновременно развернувшись, сигнал отдали по рации с земли, стремительно атаковали. Первая проверка на характер, летели мы друг на друга и я не отвернул, это пришлось сделать сопернику, да и то успел в последний момент, иначе таран и обломки полетели бы вниз. Мгновенно развернувшись, я даже застонал от навалившихся перегрузок, слишком резко это сделал и сразу ушёл вниз, так как майор тоже разворачивался, и завертелась круговерть боя. Тут всё легло, в основном, на мастерство. Как я не тренировался в последние дни, но всё же физических данных не хватало, после нескольких перегрузок что мне удалось выдержать, корпус истребителя тоже стонал от них, сил у меня осталось мало, но мне удавалось и сбрасывать с хвоста соперника и трижды самому заходить. Причём один раз так уцепился, что тот минут пять не мог меня сбросить, в какие только крайности не бросаясь от этого. Однако, наконец, пришёл сигнал с земли, и мы пошли на посадку. Сначала я совершил её, подгоняя машину к месту её стоянки, а потом и майор. Мою одежду выжимать можно, сняв очки и шлемофон, я провёл рукой по слегка отросшим мокрым волосам, коснувшись зарубцевавшиеся раны. Повязку медик снял, пластырь я давно потерял, а новую не накладывал, видимо думал, что я после общения с особистом у него побываю и тот снимет швы. Да ладно, успею ещё.
Потянув на себя шарик ручки запорного устройства, я сдвинул фонарь назад и отстегнув ремни, с помощью техника выбрался. Помощь мне его была нужна, сам бы не вылез, не сейчас точно. Выложился я всё же изрядно, да и для моего тела такие нагрузки стресс, не привычно оно пока к ним. Меня одно порадовало, встав на крыле я посмотрел на соперника, что вылезал из кабины своей машины. Гимнастёрка, со знаками различия офицера северокорейской армии, у майора тоже была мокрой от пота, полоса на спине и пятна подмышками. Значит, заставил я его попотеть, что не могло не радовать. Могём.
Я уже немного пришёл в себя и наблюдая как несколько легковушек остановилось около нас, из них вышел генерал и его сопровождение, спрыгнув с крыла на бетон полосы, и слегка потянувшись, вернув шлемофон с очками технику, прошёл к сопернику. Тот протянул руку, которую я с улыбкой пожал, услышав от него:
- Хорош, чертяка. Удивил.
- Так что, майор, вы подтверждаете, что парень учился у вас?
- Точно у нас, никаких сомнений. Стиль и повадки наши, не спутаешь, я сколько лет уже инструктором, разбираюсь. Машину он чувствует как родную, явно не раз в ней сидел. Сколько налёту у тебя на ней? - спросил тот у меня.
- Почти сто часов.
- Об этом я и говорю. Если его кто учил из наших, из тех что у заклятых друзей живёт, была бы видна однобокость обучения, но тут сразу видно, что обучало несколько инструкторов, причём учили хорошо, с отдачей. Парень отлично маневрировал и правильно реагировал на все мои действия. Это школа, и это наша школа.
- Хорошо, - кивнул генерал, и посмотрев на меня, сказал. - Нам нужны лётчики и нужны опытные инструкторы. Возраст у тебя мал, но для инструкторов годишься. Я помогу получить документы, гражданство, в школу походишь. Заодно переводчиком поработаешь. После собеседования с контрразведкой, и другими лётчиками, они решат куда тебя назначить инструктором. Мало у нас лётчиков, учить нужно.
- Благодарю вас, товарищ генерал. Я получу то о чём мечтал, разве что по школе… Находясь в Советском Союзе, я учился там в школе, закончил восьмой класс. Жаль документы пошли на дно вместе с теми вещами что я сбросил с борта контрабандиста, пригодились бы.
После этого генерал отбыл, покинув аэродром, отправившись в город, а за меня взялся тот полковник, видимо под его началом я и буду проходить службу. Для начал мне помогли забрать вещи из салона самолёта, причём я достаточно быстро собрал велосипед, там, как я уже говорил, ничего сложного, проверил натяжение цепи, навесил на него вещи, оружие, точнее пистолет, уже забрали, да вещи мельком проверили, три банки американской тушёнки и одна с рыбой их заинтересовали, но я пояснил что купил на рынке Пусана, рис и остальное закончилось, а на одном мясе не проживёшь, потому рискнул угнать и вылететь. Поселили меня казарме где квартировала охрана, выделив койку. Велосипед я снаружи оставил, к стене казармы прислонил, а вещи где на койку сложил, где в тумбочку. Карты контрразведка уже забрала, включая ту что в планшете была. Комбезы осмотрели, планшет, бинокль, шлемофон и очки, и оставили мне, пусть моим имуществом будет, тем более мой размер. Остальные вещи и посуду тоже не без интереса изучили, не найдя ничего предосудительного. Но вот столовый нож тоже забрали и стропорез что я прибрал, когда был в диспетчерской. Забыл про него.
Дальше с сопровождением я сначала посетил медика. Тот снял швы, и наложил пластырь, пока так похожу, потом была столовая, позавтракал и снова к особистам. Вот там и началось самое тяжелое, особо никаких методов ко мне не применяли, но работая совместно, и советские особисты и местные, в перекрёстных допросах серьёзно насели на меня. Выдержал всё же, смог остаться вне подозрений, но особисты всё равно подозревали, на что я не особо опечалился, работа у них такая. Вот так весь день, с перерывами на обед и ужин, и прошёл. За мной записывали показания, да заставили самому написать их, в двух экземплярах, на русском и корейском. Наши спецы и так и эдак крутили меня, чтобы выяснить в каком авиационном полку меня обучали, то что в истребительном, уже догадались, и кто тот знакомый отца, что этому поспособствовал. Причём упирали на то, что вряд ли такое знакомство может заставить знакомого отца Муна пойти на такие должностные преступления. Всё же как не крути, но ресурс техники и топлива тратить на кого попало не будут, нужна была мотивация. Вот и пытались у меня вызнать её. Профи работали, признаю, поэтому не выдержав, устало вздохнув, я попросил составить меня с одним из советских специалистов один на один, то что я скажу, не для чужих ушей. Ну и пояснил ему свою версию, пусть ложную, но она хоть как-то объясняла, снижая недоумение и подозрительность спецов. В общем, я пояснил что сбегая из дома, забрал накопления отца, он сам велел это сделать, объяснив для чего нам с сестрой это нужно. Запасы в золоте были. Знакомство отца и того советского офицера действительно было поверхностным, чтобы так помогать мне, но золото выручило. Знакомый был уже генералом, он просто отдал приказ командиру одного из своих полков обучить меня и тот выполнил, вот и всё. Спец скривился, но эту мою версию принял, такое как раз могло быть, вполне укладывалось в мой рассказ. Только вот это в рапортах отображать я отказался, и вообще, если повторно об этом попросят рассказать, ничего не скажу. Не хотел навредить хорошим людям. Неприятно врать, но ничего не поделаешь, пришлось.
