Последний выход (СИ) - Лобин Александр (бесплатные серии книг .txt) 📗
Мелкими перебежками, не отвлекаясь на поиск аномалий — а то они мне неизвестны — я быстро пересек территорию заправки и вышел к сторожке. Это место было для меня в самый раз — вряд ли кто из новых рискнет туда сунуться — слишком много было аномалий вокруг, зато я оттуда видел все и увиденное мне категорически не нравилось.
Кинодеятели как оказалось еще не улетели и сейчас как раз толпились вокруг разбитого автобуса — снимали роскошные местные виды. Кроме уже знакомых мне Клары и оператора, в деле участвовало еще трое — тот самый вчерашний оратор, я так пока и не понял его функции, а также парочка охранников.
Смотреть, как осторожно они двигаются — ну натурально, коровы на льду, было забавно. Я достал фляжку и упаковку галет — время приближалось к обеду — и настроился на краткий насыщенный отдых, однако Зона решила иначе. Съемочная группа как раз дошла до закрытых ворот на территорию бывшей базы Борова, когда в привычной тишине раздался низкий, на грани слышимости звук. Ни с чем его не спутаешь, вой кровососа. Эта тварь, выходя на рубеж атаки, всегда орет, непонятно зачем. Много народу осталось в живых, благодаря этой странной привычке самого, пожалуй, опасного мутанта. Ну, если не считать контролеров.
Я поднял «вал» и осмотрел окрестность. Кровосос невидим, малоуязвим и стремителен, зато очень предсказуем. Самым удобным местом для него сейчас были чахлые елочки перед фасадом — и действительно, я без труда нашел его там. Все же стопроцентной невидимости он обеспечить не может, и вблизи вполне различим по изменению прозрачности воздуха. В этот раз он нацелился не на меня, но это все же не повод спокойно отдыхать, глядя, как убивают других.
Я совместил мушку с прорезью и нажал на спуск. «Вал» стреляет не так часто как «Калашников» однако две-три пули я в него точно всадил, прежде чем он успел прыгнуть. Раненый монстр сразу стал виден, а поскольку находился он всего в десятке метров от намеченных жертв, появление вышло эффектным. Немногие могут сохранить самообладание, увидев вдруг так близко атакующего кровососа. Эти вот — не сумели.
Оператор вскинул камеру, журналистка открыла рот, а третий схватился за кобуру. Охранники среагировали быстро, но неправильно — им надо было бы стать рядом и встречать его в упор очередями с двух стволов, они же резко разошлись в разные стороны, словно имели дело с человеком, вооруженным автоматом. Судя по реакции, это действительно были бывшие вояки.
Кровосос прыгнул на крайнего. Тот успел дать очередь, перед тем как отлетел в сторону сбитой кеглей, но промахнулся. Второй стрелять не мог, потому что остальные оказались как раз на линии огня. Я выдал еще одну очередь. Кровосос заревел и на секунду замер на месте. Тут уж они не оплошали — общий залп из автомата и пистолета опрокинул тварь на спину, остальное было лишь вопросом скорострельности.
Молодцы, в общем, справились.
— Ну, что Лаборант, будем пробу снимать? — предложил Коготь, протягивая мне ложку.
Я зачерпнул из котелка и попробовал. Было бы чего пробовать — лапша китайская с тушенкой, она и в Зоне китайская лапша…
— Готово. — сообщил я ему, возвращая ложку.
— Тогда пойду, позову остальных….
— Валяй…
Это называлось идиллия. Во дворе, практически на том самом месте, где я меньше двух суток назад прощался с Боцманом, горел костер. Летели вверх искры. Парила лапша в котелке, распространяя острый запах специй. Лежали чьи-то грязные носки поверх клапана рюкзака. Уже стояла на виду моя бутылка «Казацкой». Гитары только не хватало, а так — хоть картину с нас пиши. Называться будет: «Дикобразы на привале».
Возможно, я совершил ошибку, не оставшись на своем месте. Но спокойно смотреть, как чужие и жадные люди крутятся совсем рядом с моим кладом было невмоготу. И никакой надежды не было, что они оттуда когда-нибудь уберутся — с какой стати? Следовало влиться в коллектив, а уж потом ловить удобный случай.
Появление Ботаника могло вызвать нездоровый ажиотаж, а поскольку ни одной знакомой рожи я тут не заметил, имело смысл сменить масть. Легко сказать — сменить…
Разобранный автомат с трудом, но поместился в рюкзаке. КПК я отключил и спрятал во внутренний карман. Всего жальче было расставаться с броней, но в ней я слишком выделялся в общей толпе голодранцев. Излишек снаряжения я спрятал в тайник, в котором Монах в свое время любил прятать водку. Там и сейчас еще лежали пара штук, и я их взял, а еще прихватил завалявшееся там с прошлого месяца помповое ружье.
В таком виде — можно сказать голый и босый — я и предстал перед своими… конкурентами, что ли — как их еще назовешь. Назвался, сильно не заморачиваясь, Лаборантом, выставил на общий стол бутылку, выделил в котел банку тушенки. Можно было бы и сигарет им предложить, но не хотелось выглядеть слишком богатым. Таким простым и легким образом вопрос с моей пропиской был решен, тем более, что никто мной особо и не интересовался — все торопились поскорее собрать первый урожай артефактов. Большого хабара им не светило — все наиболее ценное давно собрали без них, но оставалось еще менее ценное и плохо доступное, к тому же перед Выбросом часть аномалий затухла до следующей подзарядки и кое-что после них осталось.
Трое сразу ушли на свиноферму, двое направились в сторону болот, еще одна тройка шарились вокруг. Мой напарник по дежурству, Коготь, остался на месте только из-за больной ноги, да и то постоянно выскакивал к воротам, посмотреть, как там его кореша деньги делают. В итоге ужин мне пришлось готовить в одиночку.
И все эти жертвы оказались совершенно напрасными — в Лабораторию ходя не было. Там, как выяснилось, засело отделение вояк, ожидающих неизвестно каких распоряжений. Присутствие военных отравляло аппетит и туманило горизонты, тем не менее, уйти я уже не мог.
От ворот грохнул выстрел. Я взялся за пистолет, отошел немного в сторону, скрываясь за лежащими плитами, но предосторожности оказались излишними — это всего лишь возвращались с промысла коллеги. По разгоряченным и радостным лицам я сразу понял, что их поиск был удачным. Сколько раз я сам возвращался из рейда с набитыми контейнерами и точно также бросался к еде.
Нормальная бригада вольных бродяг, работающих без определенной прописки. Вряд ли кто из них умеет драться на ножах и попадет со ста шагов в бегущую собаку — именно такие к нам бегут из малых городов и крупных сел от нищенских зарплат и пособий, чтобы здесь бродить по зараженным болотам, обыскивать полуразрушенные дома, жрать галеты и месяцами не мыться.
Урожайные места вроде Долины давно поделены, вот и крутятся ребята на свободных местах: тут «медузу» подберут, здесь собачьим хвостом разживутся или мертвого обберут — хватает ровно на прокорм, потому что туда, где имеются более серьезный хабар их не пускают, да и не сунешься туда без соответствующей снаряги, а где им на нее заработать? Получается замкнутый круг, в нем и вертятся. Вот и с едой у них плохо — одна китайская лапша, и с оружием — на четверых одна хорошо поюзанная «гадюка» и три обреза.
В таких условиях многие ломаются, теряют кураж, скатываются до бомжатника на АТП. Или, крайний вариант для особо обиженных, — в бандиты. Из таких вот озлобленных неудачников Боров в свое время сформировал целое бандформирование, да такое, что долговцы об них все зубы обломали.
Но у этих пока с куражом все в порядке. Такие, если и уйдут, то не в «дикобразы», а в «Долг». Эта группировка на восемьдесят процентов укомплектована парнями, что пришли в Зону за большими деньгами, а заработали только шрамы и гастрит, поэтому ненавидят ее лютой ненавистью. После нищего и бесперспективного существования на грани смерти, приятно обвешаться серьезным оружием, получить цель в жизни и ощутить принадлежность к сильной команде.
Уходя от Глыбы, я как раз и рассчитывал найти таких отчаянных и нищих, чтобы хорошей компанией уйти на север — в Лелево, Лиманск, на Озера. Благо, после того, как Меченый отключил излучатели, дорога мимо Припяти была вполне проходима.
