Метро 2033: Подземный доктор - Буторин Андрей Русланович (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
По возвращении в Устюг доктор Подволоцкий не вернулся в больницу – после архангельской лаборатории эта мысль даже не приходила к нему в голову. Условия и уровни были в принципе несовместимы. Геннадий Александрович продолжил опыты самостоятельно, в пустующем гараже – старенькую «девятку» пришлось продать, чтобы купить хотя бы какое-то оборудование.
Однажды, ровно за неделю до Катастрофы, будущий Подземный Доктор, как обычно, вернулся домой из гаража далеко за полночь. К его удивлению, супруга еще не спала. Мало того, в гостиной был накрыт праздничный стол, романтично освещаемый свечами.
– Что это значит? – не стал скрывать удивления Геннадий Александрович.
– Выбирай сам, – сказала одетая в вечернее платье жена, с умело наложенной на красивое, но холодное, казавшееся совершенно равнодушным лицо косметикой. – Это или день рождения нашей новой, настоящей семьи, или ее поминки. Одно из двух, Гена, без вариантов.
Потом была самая прекрасная ночь в его жизни. Вино, тихая музыка, свечи, обнаженное тело жены – всё сплелось для него в яркий сумасшедший букет… Нет, скорее, в поминальный венок. Наутро он снова на целый день ушел в гараж, а по возвращении увидел возле входной двери сумку и чемодан со своими пожитками.
Будущий Подземный Доктор поселился там же, в гараже. По сути, для него ничего не изменилось – стало лишь больше времени для опытов. О еде он практически забыл, покупая раз в два-три дня буханку хлеба да большую бутыль воды. Долго бы он еще так протянул, неизвестно. Кончились бы последние копейки – и что? Пошел бы по помойкам рыться или на поклон к жене? Скорее, первое. Но не пришлось, стряслась она – Катастрофа.
Тряхнуло внушительно, но гараж устоял. Однако, нужно отдать его владельцу должное, в первую очередь Геннадий Александрович подумал о жене. Он выскочил на улицу, где в серой, пахнущей гарью грязной пелене метались обрывки тряпья, щепки, прочий легкий мусор. Прикрыв лицо ладонями и пригнувшись, борясь с порывами ветра, дующего, казалось, сразу со всех сторон, доктор побрел к своему бывшему дому. Как оказалось, панельная пятиэтажка не устояла – разлом проходил именно по их подъезду. Квартира, в которой он когда-то жил, была погребена под плитами и перегородками вперемешку с остатками мебели и… телами жильцов. Некоторых он даже узнал. Помогать им было уже поздно. Да и не до этого ему сейчас было. Найти жену, откопать, отрыть – вот что было сейчас для него самым главным! Плевать на человеколюбие, к чертям собачьим Клятву Гиппократа, пусть Земля развалится на части – только бы найти жену. Пусть покалеченную, лишь бы живую! С помощью наногеля он вернет ей здоровье и больше никогда-никогда ее не оставит!
Но разгребать руками бетонные блоки мог бы лишь супергерой из детских фильмов. Доктор Подволоцкий таким героем не был. Правда, поначалу он ждал, что примчится команда МЧС, или полиция, или военные, или хоть черт с хвостом и рогами!.. Но не примчался никто. Телефон также был бесполезен, и Геннадий Александрович разбил его вдребезги.
Как ни странно, большинство домов остались целыми. Ну, почти целыми, не считая выбитых окон и сорванных крыш. Кое-где чадили пожары, но какие-то робкие, словно выжидающие чьего-то высочайшего дозволения на полноценную огненную вакханалию. По крайней мере, на текущий момент в зоне видимости наиболее серьезно пострадал именно их с супругой дом. Как раз та его часть, где жили Подволоцкие. Геннадий машинально прикинул, что ядерный взрыв (в природе катаклизма он был почему-то твердо уверен) произошел не в самом Устюге; в ином случае от города ничего бы не осталось. Тогда где – в Череповце, Вологде? Вроде бы далековато. В Котласе? Вот это вероятнее всего. Тем более, насколько он знал, там базировалась часть ВВС и, помимо гражданского, имелся военный аэродром. К тому же Котлас был портовым городом, хоть и далеко не первой величины. Но к черту рассуждения! Пусть рухнет всё, лишь бы осталась живой его жена, его любимая! Геннадий Александрович вновь принялся ковыряться в развалинах, в охватившем его безумии хватаясь за неподъемные части стен и перекрытий.
Потом он заметил бегущих куда-то людей. Их было немного, человек пять-шесть, но доктор Подволоцкий, будучи вне себя от происходящего, почему-то решил, что с их помощью можно будет легко разобрать завал и найти умирающую супругу. Он попытался крикнуть, но из горла вырвался лишь звериный вой. Тогда он бросился в погоню. Догнать людей оказалось несложно – двое мужчин и три женщины были изрядно в возрасте – за пятьдесят точно. Почти все были в крови, в грязи, перепуганными, на грани истерики. Одна женщина постоянно приговаривала: «Стасик, Стасик, Стасик…» Одного взгляда на этих несчастных было достаточно, чтобы понять: помощи от них ждать не стоит. Но Геннадий Александрович встал перед ними, раскинув руки, и сначала нечленораздельно зарычал, а потом выдавил:
– Назад!.. Туда!.. Там моя жена! Всем копать!
– Вы разве не видите, – с трудом восстановив дыхание, заговорил один из мужчин. – Не видите, кто перед вами?.. Кто здесь сможет копать? И у всех кто-то пропал, кого-то завалило, кого-то убило прямо на глазах… Опомнитесь и бегите с нами. Нужно найти хотя бы какое-то убежище, иначе нас всех убьет радиация!
– Нет! – завопил будущий Подземный Доктор. – Вас убьет не радиация! Если вы не пойдете со мной спасать мою жену, вас убью я! Слышите, твари?! Крысы! Точно так ведут себя крысы! Я знаю! Я видел очень много крыс!.. И перестань причитать!!! – брызжа слюной, заорал он на женщину, продолжающую то ли звать, то ли вспоминать какого-то Стасика – внука, сына, мужа, брата ли… Геннадий Александрович, которого затопила вдруг звериная ярость, занес над головой кулак, но тут же сам провалился во тьму от треснувшего, казалось, напополам черепа.
Очнулся он, когда уже наступила ночь. Голову словно стиснули колючим обручем. Доктор коснулся макушки и, шипя от боли, нащупал липкую вмятину с осколками кости по краю. С такой раной долго ему не прожить, это он прекрасно знал. Удача еще, что вообще пришел в сознание. В «кармане» на животе хранилась ампула с гелем, но Геннадий Александрович опасался, что дрожащими руками может вытряхнуть всё вещество и разлить «тормозящую» жидкость. Поэтому, собрав всю волю в кулак, он сумел подняться на четвереньки и доползти до гаража, где имелись специальные емкости для «выращивания» геля и достаточные запасы «тормозилки». После этого, с полчаса отлежавшись, он обработал рану и заживил ее наногелем. Затем рухнул в тяжелый сон и проспал не менее суток. Проснувшись, сразу ощутил, что давление «обруча» ослабело настолько, что на него можно было не обращать внимания. Покачиваясь, он поднялся на ноги и сжевал зачерствевшую краюху хлеба, запив ее остатками воды.
Нужно было уходить – стены гаража от радиации не спасут. Хотя, какую дозу он уже успел словить? Скорее всего, и рыпаться не стоит, всё равно скоро подохнет. Но сидеть и ждать смерти – пусть она и в самом деле уже на пороге – доктор Подволоцкий не мог, не в его это было привычках. Эти пресловутые привычки и так за последние годы поменялись у него почти кардинально. Он всё больше и больше любил свое дело, свою работу, и всё меньше и меньше – людей. Кроме жены. Но и тут его любовь была странной, не такой, как ее описывают в книгах и показывают в мелодрамах. А теперь… Теперь, скорее всего, любить оставалось только дело, ради которого – так уж вышло – он разрушил всё остальное в жизни. Можно было еще любить себя – ну, хотя бы слегка пожалеть, – но первым из людей, кого он больше всего ненавидел, был сам Геннадий Александрович, остальным повезло в этом чуточку больше. Иногда он думал, что попросту сошел с ума, но, будучи медиком, знал, что умалишенные никогда себя таковыми не считают. Может, он был исключением и в этом?
Поразмыслив, будущий Подземный Доктор решил, что свершившаяся Катастрофа – это даже хорошо. Перемрут всем скопом эти никчемные, грязные, алчные, похотливые людишки; сдохнет он сам; планета избавится от вируса разума, очистится, расцветет, обновится – что может быть лучше? Разве что мир, в котором жили бы только они с женой?.. Нет, лучше она одна. А поскольку это невозможно – пропади оно всё пропадом!
