Великан (ЛП) - Слейд Стюарт (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
И «Баньши» — яркий тому пример. Палубная авиация гордилась этим самолётом, но в нём не было ничего особенного. Прочный, с хорошей боевой нагрузкой, но его облик, если сказать помягче, отставал. На фоне германской техники так вообще на годы. Даже более старый Ме-262 выглядело современнее, а летающее крыло «Готы» как будто сошло со страниц недорогих научно-фантастических журналов. Эвансу понравилась научная фантастика. Он следил за публикациями одного парня, Роберта Хайнлайна. Читая новый номер журнала «Поразительно!», он всегда предпочитал его повести работам другого автора, Энсона МакДональда [26]. Наверное, «Грумману» и «Локхиду» не помешало бы купить пару выпусков, чтобы освежить запас идей. А F2G был хорошим примером тезиса «горе от ума». Когда «Воут» проектировали оригинальный «Корсар», то взяли самый мощный двигатель из доступных, и втиснули его в самый маленький фюзеляж — лишь бы уложиться в требования по топливу и огневой мощи. Казалось бы, вышел превосходный истребитель, но конструкция оказалась на пределе. Его было трудно поддерживать в боеспособном состоянии. В начале типичного полётного дня из авиагруппы «Геттисберга» можно было без опаски взлетать примерно на половине машин. К вечеру половина из этого количества так или иначе выходила из строя. Двигатель плевался маслом, быстро пачкая фонарь. Для самолёта, у которого обзор вперёд и так ограничен, это очень плохо. Пилоты «Корсаров» сразу научились отыскивать полосы дождя, чтобы смывать масло.
Затем «Гудьир» затолкал в тот же самолёт ещё более мощный мотор. Четырёхрядное чудовище R-4360, выдающее свыше 3500 лошадиных сил. Крутящий момент получился так силён, что пришлось ставить дополнительный руль-компенсатор, только чтобы удерживать его ровно. И если обслуживание старшего «Корсара» было затруднительно, с новым всё обстояло ещё хуже. Проблему усугубляла обстановка с запчастями. Их не хватало, как и запасных двигателей в сборе. Из-за этого сохранили производство старой модели F4U-7. Вначале это не имело существенного значения. При всей своей избыточной мощи, F2G выступил лишь немногим лучше, чем старая версия с R-2800. Но потом инженеры «Пратт&Уитни» поработали над двигателем и обводами фюзеляжа. Теперь, развивая на уровне моря почти 800 км/ч, «Суперкорсар» без труда обгонял предка. Взлёт с полной боевой нагрузкой стал намного легче, при том что полностью снаряжённый «Терминатор» нёс три 127-мм ракеты, 250-кг бомбы под крыльями и два бака с напалмом под брюхом.
Но при всём при этом новые самолёты делали его как стоячего. Пока Эванс ждал ведомого, чтобы завершить построение, четыре «Колымаги» с «Геттисберга» просто просквозили мимо. Сегодня их последний с лейтенантом Бримом совместный вылет. Потом они разделятся. Эванс пересядет на «Банши», Брим на новую «Пантеру».
Берег приближался. В этом и состояла сложность. Флот США владел морем; за горизонтом его авианосцы и самолёты были в безопасности. Над сушей придётся лететь на бреющем, скрываясь в каждой складке ландшафта. Но при пересечении береговой линии немецкие зенитчики всё равно их засекут. В отличие от расчётов, прикрывающих неподвижные объекты, стрелки самоходных установок могли выбирать. Морские лётчики не увидят их, пока те не откроют огонь. Получалась игра в ястребов и голубей. Самолёт приближается, зенитчики ждут. Если им хватит терпения, то лётчик попадёт под обстрел, когда уже поздно будет высматривать позиции или отвечать огнём. Если они запаникуют и вскроются слишком рано, то попадут под ракеты или напалм. Эванс предпочитал выжигать зенитки. Другие пилоты его эскадрильи уже устали слушать, насколько он любит запах напалма поутру.
Нервы у зенитчиков были крепкими. Расчёты счетверённых 20-мм и спаренных 30-мм установок сидели тихо, пока истребители не оказались почти у них над головами. Лейтенант видел, как метнулись наперерез искрящиеся белые трассеры. Фюзеляж отозвался глухим «баммм!». Попадание. Но «Терминатор» никак на него не отреагировал. Кому-то другому, напротив, не повезло. Эванс заметил, как чей-то «Гудьир» окутался бешеным пламенем напалма из вспоротого бака, прежде чем исчезнуть в чёрном, маслянистом взрыве на песке. Ещё один F2G уходил в море, густо дымя и быстро теряя высоту. Тяните в море — это стало правилом. Так далеко и так быстро, как только получается. Остальное сделают спасатели. Брим со своей «Госпожой» всё ещё держались в строю и вроде бы не получили повреждений. Они выбрались на берег, не замочив ног.
Сегодняшней целью значился Отён [27], один из аэродромов вокруг Дижона. Судя по карте, он и Брим пересекли побережье точно к югу от Ла-Рошели. Теперь им предстояло пролететь 450 км над пересечённой местностью. В таком режиме F2G шли на пределе возможностей, места для ошибки не оставалось. Было бы легче, если бы они могли сбавить скорость до крейсерской, но замедление увеличивало риск попасть под обстрел зениток. Эти могли прятаться где угодно — в лесах, за заборами, а то и вовсе внутри домов. Немцы ставили их на бронемашины. Если ты попался им в прицел, тебя собьют. А значит, надо прижиматься к земле и гнать на полную. Тогда, если всё сделано правильно, тебя заметят слишком поздно и не успеют открыть огонь.
Реактивные были лучше, почти на 150 км/ч быстрее «Суперкорсаров». Поэтому первыми в тщательно рассчитанную атаку пошли они. Пилоты точно знали, где чья цель и что требуется уничтожить. Важнее всего восемнадцать «Гот», базирующихся в Отёне. «Летающие блинчики», вот настоящая угроза — скоростнее большинства американских самолетов и чертовски манёвренные. Почему бы их просто не скопировать? В общем, место базирования первой цели ясно отмечено на карте, рядом с постройками. Рисунок атаки прост — один удар и ходу. Палубные лётчики описывали это очень просто: долбанул и жопу в горсть. Развернёшься, чтобы сделать второй заход, погибнешь. Неизбежно, как приход налоговой инспекции.
О-па… внезапно на дороге прямо перед носом нарисовался старый грузовичок «Опель». Эванс нажал гашетку и почувствовал краткую дрожь 20-мм пушек. Попал, не попал, неважно, он даже не посмотрел в его сторону. С левой стороны другая пара F2G, «Бензопила» и «Горький плод» тоже кого-то обстреляли. Наверное, там ехали ещё грузовики. Как только «Суперкорсары» стали использовать речные долины как укрытие, появилось предложение прорывать зенитные заграждения с их помощью. Вот по левую руку появилась река Севр. Заманчивый, но фатальный путь. Когда немцы догадались, что именно американские лётчики делают так низко над водой, то стали натягивать поперёк течения тяжёлые сети. Пилоты приняли предложенную игру и стали перепрыгивать сети либо с ходу нырять под мосты. Тогда немцы заменили сети крашеными тросами, располагая их в тени. Так полёт над рекой стал слишком опасен.
Прямо по курсу лежал Приссак [28]. Небольшая деревня, ничего необычного. Эванс направил машину на главную улицу, пронёсся мимо полицейского околотка и вынырнул на дальнем конце. За ним следовал хаос — четыре истребителя на бреющем, летящие ниже крыш, гарантировали это. За два года они разбили, наверное, больше средневековых витражей, чем кто-либо ещё за прошедшие века. Правая рука болела от постоянной борьбы с крутящим моментом двигателя. Сельский дом, чуть левее, между сараями и… уток нет. Ничего смешного, заходя в атаку, можно было от удара утки потерять машину так же надёжно, как от попадания зенитного снаряда.
Теперь немного южнее, в обход Аржантона. Там, вокруг узловой станции, слишком много батарей. Вскоре их накроют другие ударные группы, наверняка «Скайрейдеры». Он догадывался, что так будет со всеми дорогами и железнодорожными узлами. Ехать днём, когда летает морская авиация — самоубийство. За какой же надобностью грузовики так рискуют? Стоит доложить о них по возвращении. Но большая часть грузов всё равно перевозилась ночью, и для этой задачи требовалось решение. На некоторых авианосцах имелись ночные перехватчики F7F. Двухмоторные машины несли радар и целый арсенал вооружения — ракеты, пушки и бомбы. Куда сложнее было находить цели.
