Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич (е книги txt) 📗
Рептилоид выпрямляет слегка согнутую спину, руки величаво сдвигают капюшон, дабы царственный взор коснулся грешной земли. Солдаты тотчас опускают головы, взгляды устремлены вниз. Ну да, смотреть-то на представителя высшей касты простым солдатешкам не положено. И неважно, что они жизнью рискуют и проливают кровь за таких вот «господ» или «избранников» народных, защищают страну и народ, родных и близких — все равно дрянь, пробравшаяся наверх, считает их мусором, пресловутым «пушечным мясом», которое должно и обязано умирать за него, такого умного, мудрого и необходимого для народа (нации, страны, племени или районного совета народных депутатов — нужное подчеркнуть). В прошлой, земной жизни Данила инстинктивно недолюбливал депутатов и особенно чинуш. Всегда важные, высокомерные, даже не считающие нужным скрывать пренебрежение к людям — ну, разве что слегка! — они вызывали отвращение и страх, как ядовитые насекомые. Вроде и прихлопнуть можно старым тапком, но вдруг промахнешься, а оно прыгнет и укусит!
Знакомое чувство отвращения поднялось из глубины души, заполнило целиком, исказило черты лица и заставило стиснуть зубы. Рептилоид вдруг дергается, словно его бешеная муха куснула (ну, могут же быть бешеные мухи на другой планете?), капюшон падает на спину, по ящериному угловатая башка поворачивается. Взгляды человека и ящера встречаются. Что-то происходит внутри Данилы, он перестает слышать посторонние звуки, в ушах появляется тонкий комариный писк, ломит виски. Расстояние от окна до рептилоида метров тридцать, сумерки сгустились почти до ночной темноты, но Данила удивительным образом видит глаза твари. Круглые, наполовину прикрытые полупрозрачными веками, с пульсирующими вертикальными зрачками. Они то сужаются до едва заметной полоски, то расширяются, заполняя глазное яблоко. Данилу охватывает злоба, пальцы сжимаются в кулаки, из груди с нарастающей силой рвется наружу звериный рык. Безумное желание бросится на врага заставляет сжать стальные прутья решетки на окне и рвануть на себя.
Конечно, железо не поддалось. Так, скрипнуло слегка — что-то вроде: не дури, парень, с голыми рукам на взвод солдат негоже переть. Сухожилия отозвались отрезвляющей болью, ярость схлынула, голова посветлела. Рептилоид пошатнулся и даже оперся рукой на плечо ближайшего солдата. Тот, видимо, не понял, чего от него хочет господин и на всякий случай брякнулся на колени — может, орденом на золотом шнурке наградит или в звании повысит? Типа в рыцари! Но рептилоид раздраженно тряхнул угловатой башкой, гримаса изогнула узкие губы. Он опять поднимает глаза, но теперь это взгляд затравленного зверька! Испуганного, растерянного, потерявшего веру в свои силы и возможности. Изумрудно-зеленая кожа тускнеет, появляются серые пятна, на шее вздуваются жилы. Строй солдат оживает. Шеренги синхронно, как на строевом плацу, поворачиваются лицом к башне, солдаты сгибают руки в локтях и в ногу, будто роботы, бегут по направлении ко входу.
— Вот сука, он же мысленно командует! — сквозь зубы произносит Данила.
Рептилоид неуверенно поворачивается и медленно идет в темное нутро квадрокоптера. Спина сгорблена, руки висят плетьми, голова низко опущена на грудь. «Гад ползучий, я доберусь до тебя! Только вот как? — думает Данила. — И солдаты скоро здесь будут». Оглядывается по сторонам. Петр сидит в углу, сжавшись в комок и обхватив голову руками. От него толку ноль, самому надо думать! Взгляд задерживается на железной палке, которой он так здорово лупил грибы. Нет, не отмахаться, солдат слишком много и стволы у них.
Из железяки получается неплохая подпорка для двери. Ерунда, но на пару минут задержит, все-таки дверь не из китайского пластика, а из древовидного папоротника, это почти дуб! Теперь бегом наверх, отбросить лестницу и закрыть люк, это еще на полминуты задержит погоню. Что дальше? Вниз по стене, как Петр учил, только не снаружи, там, внизу, тебя с нетерпением ждут сороконожки и сколопендры, а по внутренней стороне, во двор. Пока солдаты будут ломиться в запертую дверь и обыскивать башню — им ведь так приказали? — ты успеешь спуститься, перебежать через двор и забраться в квадрокоптер. Дальше пустяки — убить рептилоида в рясе и перебить экипаж. Что дальше? Ты умеешь управлять инопланетной техникой? Нет? Значит, одного члена экипажа надо оставить.
— Если получится, блин горелый! — скривившись, говорит Данила.
Он уже почти слез со стены, но на последнем метре пальцы соскользнули и зад врезается в утоптанную землю, как бомба. От удара щелкнуло в голове, из глаз брызнули белые искры, задницу заломило так, будто поленом ударили со всей дури. До квадрокоптера считанные метры, за пару секунд пробежишь — Данила «мчится» подбитым пеликаном, нелепо припадая на обе ноги и размахивая руками. Жгучее желание прибить ящера телепата пересиливает боль, Данила набирает скорость и буквально впрыгивает в квадрокоптер через поднимающуюся аппарель. Видимо, пилот заподозрил неладное или ящер в рясе решил не рисковать своей зеленой шкуркой. Данила бросается к пилотской кабине, но попадает в отделение для вип-персон. Пара кресел, полированный стол из древовидного папоротника, какие-то канделябры, будуарные светильники и поднос из желтого металла с такой же посудой. Представитель высшей касты стоит по середине салона, руки вытянуты вдоль тела, голова наклонена набок, в выпученных круглых глазах с вертикальными зрачками стынет страх и неверие во все происходящее. Увидев человека ящер начинает трястись и что-то беззвучно бормотать, шевеля узкими губами. Данила тычет кулаком в рыло и рослый, упитанный ящер отлетает к стене, попутно сметая поднос с посудой, изысканные канделябры и одно кресло. Грохот и звон на мгновение заглушает вой турбин. Открывается дверь пилотской кабины, на пороге появляется ящер в шлеме и коричневом, под цвет кожи, комбинезоне. Данила, приятно удивленный силой своего удара, бьет еще раз. И опять совсем не мелкий ящер падает, будто бревном в рыло сунули. Данила пинком распахивает дверь, створка едва не срывается с петель. Взору открывается «картина маслом» — второй пилот сидит в кресле, обернувшись в пол оборота и глядит на него выпученными глазами. Руки на штурвале, крупно дрожат. Взгляд пилота неверяще перебегает с трупа неподвижного тела ящера высшей касты на лежащего на полу второго пилота, у которого из разбитого всмятку лица обильно вытекает кровь и, словно оттолкнувшись от страшного зрелища, останавливается на человеке.
— Какое чудное мгновенье … слышь ты, козел, а ну живо поднимай посудину! — командует Данила, нимало не заботясь о том, что его могут не понять. Тут интонация важна и морды лица выражение!
Коричневая рожа пилота — чистокровный боец и воин! — слегка светлеет, приобретая белесый оттенок вроде кофе с молоком. Он как-то странно, вбок дергает башкой, квадрокоптер задирает нос и отрывается от земли.
— Живее, ящерица! — понукает Данила и для верности дает подзатыльника, от которого слетает шлем.
Пилот взвизгивает, в панике дергает штурвал и прибавляет оборотов двигателям. Квадрокоптер буквально прыгает вверх. Чтобы не упасть Данила хватается за поручень. Краем глаза видит, как внизу будто мешки с мусором, в клубах пыли разлетаются в стороны солдаты, которые уже успели выбежать из башни.
— Шустрые! — усмехнулся Данила. — Полетайте теперь.
Летательный аппарат поднимается выше, мимо проплывает башня, крепостные стены остаются внизу. Турбины наклоняются, квадрокоптер переходит в режим горизонтального полета. Крепость удаляется, внизу проносятся пятна небольших водоемов, тянется нескончаемый зеленый ковер папоротниковых джунглей. Лес быстро темнеет, из-за неровной линии горизонта выглядывает узкая полоска рыжего огня заходящего солнца, в черном небе сверкают первые звезды. Квадрокоптер летит в никуда, на полоску света, ведь Данила не сказал пилоту, куда лететь. Он стоит, держась одной рукой за поручень, второй держит пилота за шею и чуточку давит пальцами — смотри, мол, чуть что не так, сломаю! Но что дальше? Данила не представлял, куда лететь, зачем и что вообще делать. Он лихорадочно перебирал в уме варианты действий, но все они в конечном счете сводились к одному — надо где-то сесть. И где садиться в джунглях? Сожрут через пять минут. В горах? Тут нет гор, во всяком случае, по близости. Да и что это меняет! Тогда куда, в ближайший город? Но тут везде ящеры, везде!!!
