Поймать звездный ветер - Чандлер (Чендлер) Бертрам (книги бесплатно без онлайн txt) 📗

Чандлер Бертрам

Поймать звездный ветер

Часть 1

Экипаж

Глава 1

Он был старым и усталым, наш «Дракон Приграничья», а после этого, последнего путешествия, и мы ощущали себя такими же. Складывалось впечатление, что кораблю был известен поджидавший его унылый и безрадостный конец, а он пытался предотвратить неизбежное и закончить свои дни красиво. Хотя, о какой красоте может идти речь, когда дело касается обветшалого грузовоза класса эпсилон, неоднократно сменявшего хозяина здесь, на краю Галактики, на границе тьмы.

К счастью для нас, погибнуть красиво кораблю не удалось.

Когда мы покидали Гроллор, к примеру, одновременно начал глючить компьютер отсека управления, и вышел из строя насос главного двигателя. Если бы второй помощник не сделал неверных расчетов, наша нестабильная орбита привела бы к такому катастрофическому входу в слои атмосферы, что единственным выходом стало бы применение спасательных шлюпок, пока это еще возможно. Однако ошибки, сделанные навигатором и его компьютером, привели к тому, что мы встали на прекрасную устойчивую орбиту, и в нашем распоряжении оказалось достаточно времени для ремонта.

Потом беда случилась с атомным реактором и с Манншеннским двигателем. Если вы не знаете, что это за двигатель такой, объясняю: это такая штуковина, находясь рядом с которой точно не знаешь, полнолуние сегодня или прошлый четверг. И вот, когда это чудо техники разладилось, Кэссиди, наш главный инженер по двигателям, вдруг потерял контроль над атомной печкой. По счастливой случайности, поток радиации не обрушился на членов экипажа. Он был поглощен контейнерами с водорослями. После чего мутировавшие растения взбудоражили всю колонию, нарушили кондиционирование воздуха и вывели из строя очиститель воды. Большая часть водорослей погибла, но выживших оказалось достаточно, чтобы дать начало новой колонии.

Затем произошел еще ряд подобных случаев, время «Дракона Приграничья» было уже на исходе. Взять, к примеру, трубу на обшивке, которая треснула хоть и не в полете, но, к несчастью, в порту Граймсе, на Тарне, где легче стартовать на неисправном корабле, чем поменять крыло.

Потом случилась еще одна неприятность с насосом двигателя, и это заставило нас все же остаться для ремонта на этой планете, где нам пришлось сполна испытать на себе все прелести тропического урагана. К счастью, процедура по усмирению таких атмосферных неудобств записана в «Сборнике инструкций и директив приграничников». По-моему, капитан Калвер попал в подобную переделку на Мелиссе несколько лет назад на одной из старых развалюх под названием «Госпожа одиночества».

Он справился с ситуацией при помощи вращающихся стоек, благодаря которым спас корабль от опрокидывания ветром. Мы поступили точно так же. Помогло — несмотря на то, что передние поддерживающие лаги, к которым крепились стойки, были вырваны «с мясом» из обшивки непрекращающимися порывами ветра.

Тем не менее, время нашего путешествия подошло к концу — или почти подошло.

Мы приземлялись в порте Обреченный, на Одинокой, медленно падая, поддерживаемые светящейся колонной, испускаемой нашим двигателем. Мы опускались на серую круглую бетонную площадку, которая почти не отличалась от серого ландшафта, и над унылыми равнинами шел сильный дождь, а серый дым и гарь валили из выхлопных труб.

Мы были рады возвращению, но даже при этом…

Ральф Листауэл, один из наших, выразил в словах чувство, владевшее, пожалуй, всеми нами:

«Жил один человек, омертвевший душой,

Возвращаясь из странствий далеких домой,

Никому, никогда не сказал он ни разу:

’’Как я счастлив, что снова вернулся домой!’’»

Старик был единственным из нас чистокровным уроженцем Приграничья, происходившим из семьи первых поселенцев. Сейчас он оторвался от пульта управления, только чтобы бросить сердитый взгляд на старшего офицера. А тут еще я подлил масла в огонь, прибавив к вышесказанному парочку старинных вирш:

— Вся беда, Ральф, в том, что ты не романтик. Попробуй-ка представить себе такое:

«Я видел небеса, где жизнь кипит, суда на парусах волшебных,

Где кормчие зари пурпурной летели вниз с поклажей драгоценной…»

— Какого черта этот проклятый стюард делает здесь?! — взревел капитан, оборачиваясь ко мне. — Мистер Малькольм, не будете ли вы так любезны убрать свою задницу из моей рубки управления? А вы, мистер Листауэл, приступите к своим обязанностям как можно скорее!

Я соскочил с кресла и поспешно ретировался. У нас не было третьего помощника, и я иногда помогал при посадке и во время старта, присматривая за связью. Кроме того, любил бывать в рубке, чтобы видеть происходящее. С испорченным настроением я поплелся вниз, в помещения для офицеров, слегка пошатываясь, ибо корабль кренился набок. Вошел в кают-компанию.

Там уже сидели другие двое «надоедливых» — Сандра и док Дженкинс. Они удобно развалились в амортизационных креслах, потягивая напитки из высоких запотевших бокалов.

— Вот она, жизнь бедняков! — ядовито заметил я.

— Судя по тому, как эта старая галоша разваливается на куски, эта выпивка может быть последней для всех нас, — отозвалась Сандра. — Но как могло случиться, что ты не в оранжерее?

—Они вышвырнули меня под зад коленом, — сообщил я, падая в ближайшее кресло и растягиваясь во весь рост. Чувствовал я себя, надо сказать, ужасно раздосадованным. На приличных кораблях стюардам нечего делать в отсеках управления, но на протяжении последних нескольких месяцев я привык играть какую-то роль во время взлетов и посадок. Риск, который мы все испытывали, горячил мне кровь. Если случится катастрофа и мне суждено погибнуть, тут уж никакой разницы, где смерть застигнет меня. Но мне хотелось думать, что и от меня зависит хоть что-то.

— Значит, они вышвырнули тебя под зад коленом, — повторила Сандра, но без всякого сожаления. Кто-то слышал, как она жаловалась, что, если уж стюард получил привилегию наблюдать за всем происходящим, значит, эта привилегия должна распространяться и на офицера по снабжению. — А могу я узнать, почему?

—Можешь, — рассеянно отвечал я, ибо мое внимание было целиком поглощено ревом ракетных двигателей, слегка приглушенным из-за повреждений, но все же достаточно громким в замкнутом пространстве. Похоже, без меня там, наверху, справлялись. Но мы еще не сели.

— Почему? — резко спросила она.

— Налей мне выпить и получишь ответ.

Она не сдвинулась с места, зато вытянула длинную точеную руку, подняла тяжелый графин и стакан, поставив их на стол в пределах моей досягаемости. Я посмотрел на жидкость в сосуде. Из-за вибрации по поверхности пробегала мелкая рябь. Старая лошадка показывала свой норов. Может, еще успею выпить, пока все не начнется. Или не закончится. Я плеснул себе изрядную порцию и поднес бокал к губам. Насколько я понимаю в напитках, джин был весьма недурен. Способности доктора к биохимии достойны всяческих похвал. Аромат лимона смягчал резкий запах джина.

— Ты получил свой напиток, — бросила она.

— Хорошо. Да будет тебе известно, я увлекаюсь поэзией. Все началось с Ральфа. Мастер не одобрил этого и…

—«Вниз» — бархатным голосом изрек доктор и продолжил:

«Вниз.

Резкие вспышки,

Пламенные фаллосы,

Разрывающие

Мембраны атмосферы,

Паутину облаков,

Устремляющиеся

В каменную утробу мира.

Космонавты, я спрашиваю вас:

Что за монстр,

Что за чудовище

Станет плодом этого насилия?»

Я посмотрел на него с отвращением. Его круглое лицо под длинными жирными черными волосами выглядело, как всегда, преувеличенно чувственным. Он знал огромное количество современных стихов, и почти во всех упоминалась тема изнасилования, либо буквально, либо иносказательно.

— Если бы я стал читать этот мусор, старик имел бы все основания, чтобы изгнать меня из святая святых, — сказал я ему. — Но я-то читал настоящую поэзию. Классику.