Ради жизни. Рассказы по миру романа "Дурак космического масштаба" (СИ) - Бэд Кристиан (мир книг txt, fb2) 📗

Annotation

Рассказы по миру романа "Дурак космического масштаба". Решил собрать в один файл, чтобы было удобнее.

Ради жизни. Рассказы по миру романа «Дурак космического масштаба»

Ради жизни

1. Сохраняющий сердце

2. Не смотри ей в лицо

3. Навестил, называется

Ради жизни. Рассказы по миру романа «Дурак космического масштаба»

Ради жизни

1. Сохраняющий сердце

Гражданское мужество и мужество военное проистекают из одного начала.

Оноре де Бальзак

Апло Дерен не был суровым космодесантником. Он был геоинженером и по воле случая защитником крохотной имперской колонии на луне под названием Эскгам.

Но история его мужества вошла в учебники космических академий. Потому что не обязательно быть сильным по принадлежности к боевому братству, можно быть просто сильным.

1. Ледяной пояс, Эскгам, имперская колония

— Как же ты мог решиться на такое, Апло? Я всегда учил тебя быть равновесным своей породе! — Дед склонил шишковатый череп и уставился на внука и наследника пустыми чёрными глазницами. Тёмные языки пламени потянулись из них к лицу непутёвого ренние. Дохнуло жаром и почему-то болотом. Апло вздрогнул и проснулся.

И тут же замёрз. Тонкая полотняная рубашка пропиталась пóтом. Так выходила лихорадка. И стенки медкапсулы уже потеплели, согревая пациента.

Капсула была смонтирована прямо в рабочем кабинете. Там Апло и спал сейчас, чтобы не тревожить по ночам жену. Главный медик колонии настаивал на госпитализации, но лихорадка Бахова не заразна, её порождают резкая смена силы тяжести и непомерные нагрузки. К тому же болезнь отступала, а работы было как никогда много. И, чтобы полноценно высыпаться, Апло установил дома медкапсулу. Хотя так и не смог понять, что ему больше помогало — привычные по сороднению дыхательные практики или транквилизаторы и кислород.

Вот и сейчас он предпочёл выключить недовольно пискнувший меддиагност и сосредоточиться на дыхании. Вдох через нос на четыре счёта, пауза и на четыре счёта выдох ртом.

'Это сон, просто сон, срежиссированный отступающей лихорадкой. Это пройдёт, и дед не будет больше пожирать по ночам чёрными провалами глаз…

Но и не простит'.

Дед был категорически против женитьбы. Когда скромный имперский геоинженер взял в жены наследницу родовитой экзотианской семьи, старик едва не впал в безумие. Союз Борге — закрытое сообщество, иные говорят, что и секта. А внук, надежда и опора сороднения, вдруг берёт за себя чужеземную красотку, да мало того, носительницу гнилой аристократической крови!

Дед даже начал было курить горькую, но страшный наркотик не довершил беды, напротив, прояснил будущее и забил горе.

И вот Апло уже вызван на семейный совет и с позором отправлен из родового гнезда строить новую жизнь в удалении. Позор несмываем, пусть хоть глаза не мозолит.

Апло не возражал: любовь была настоящей, выстраданной, а место ссылки — вполне перспективным с точки зрения карьеры. Конечно, Эскгам всего лишь луна, но с двумя любимыми — женой и работой — неплохо и на луне. Да и место оказалось красивое — с иссиня-чёрным небом, пронзительными звёздами, сияющей цепочкой жилых куполов. Эскгам. Окраины Ледяного пояса. Самые задворки имперских земель. И рукой подать до экзотианских.

Впрочем, себя экзоты называют Содружеством, так им веселее. Они меньше похожи на хомо, космос сумел изменить их. У Валлери — удлинённые золотистые глаза, она стройнее соплеменниц Апло, её волосы пахнут нектаром, как крылышки бабочек. Но она крепка и вынослива, несмотря на кажущуюся хрупкость. И умна. Апло нравятся умные женщины. Другое дело, Валлери-то что в нём углядела? И ростом не вышел, и телосложения не особого, и возраст не самый романтический. Какая после тридцати романтика? Сухарь, педант… А экзотианка — молодая, высокая, стройная, с лучистыми и тёплыми, но чуть-чуть нечеловеческими глазами.

И всё-таки сошлись.

Валлери скорёхонько забеременела, аристократическое прошлое ей в этом ничуть не помешало. Апло заказывал по каталогам детскую одежду и был так счастлив, что даже заготовил голосообщение будущему деду. Только не отправил.

Беременность протекала легко. Ждали мальчика. Роды при силе тяжести в 0,8 g тоже ожидались лёгкими.

— Дерен, я есть рад твой назначений! — Похожий размахом рук на гориллоида, связист Синги Торстон хлопнул пять минут как главу технической защиты сектора по не самому широкому плечу. — Я есть готов мыть! Коллектив нас тебя проставлять!

Коллектив противометеорной станции, выведенной под отдельный небольшой купол, был маленьким: начальник, смена связистов, парни из техподдержки и дежурный. Дежурного Апло только что отпустил, чтобы не мешал работать с бумагами. Сеть космических модулей противометеорной защиты в штатном режиме в дополнительном контроле не нуждалась. Конечно, экран навигации инженер держал на всякий пожарный активированным, но это, в отличие от любопытного паренька-дежурного, не мешало составлять заявку на аукцион геомастеринга. И вдруг… это хэдово сообщение о назначении!

— Брось, Синги, — попробовал отбрехаться Дерен. — Нашёл, когда обмывать. Нужно срочно решать с квотами специалистов по корректировке орбиты. Или мы корректируем орбиту, что в будущем предполагает заселение, или подписываем лицензию только на сырьевое использование Эскгама. Хоть это и луна, но размеры и расположение относительно Солнца-5 здесь благоприятнее, чем на обеих планетах в зоне обитаемости. Если мы не решим это на пороге…

— Начальник, — хохотнул Торстон, — твой «срочно» есть два дня! Кончай делай работа! Сюда прибыть комендант! Мы есть будем пить за твой новый толжност!

Апло вздохнул. Аукцион по квотам через двое стандартных суток, их как ни тяни — всего сорок часов… Как же не повезло, что документы по назначению пришли именно сегодня. Смех же, а не должность. Кого тут защищать, если на весь приграничный сектор — одна эскгамская колония, где обитателей — пять тысяч горных инженеров и ещё полторы — членов семей и обслуги? А модули противометеорной защиты он, да, провешивал лично. Каждый облизывал, настраивал. За то и наградили, получается. Но на орбите всё как раз работает, тут другая головная боль… Хотя… Новая должность — существенная прибавка к зарплате, а у него скоро будет сын. Сын!

Дерен улыбнулся. Торстон, ровно в эту же секунду извлёкший из-за пазухи пластиковую бутыль с аргианским виски, который называют ещё в народе «деревянной выпивкой», оглянулся на начальника и, поймав эту случайную улыбку, решил, что инженер пьянку всё-таки одобряет.

И тут же в рубку наблюдения ввалились два знакомых геолога — начальник партии Леон Беакур и его беспутный приятель-певун Вольфганг Шуль с гитарой наперевес. И затянули:

Славу тебе поём!

О солнцеликий бог!

Сотни звездных дорог

Твой истоптал сапог!

Последний экзотианский хит, как будто своих мало.

Впрочем, Апло теперь нужно привыкать к культуре соседей. Валлери — экзотианка, и тут уж придётся морщиться, но родниться. Да и нет у него никаких собственных претензий к Содружеству, только дедовы. Дед — имперец до мозга костей, для него все экзоты — выродки и мутанты. Хотя в мутациях ли дело? Просто экзотианцы были первой волной переселенцев, покинувших матушку-Землю, а имперцы — второй. Глупость, ревность людская да малая разница языков и культур…