Пелена (СИ) - Гольский Валентин (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗

Пелена

Глава 1. Пятница. Утро

Возвращаться — плохая примета, говорят — дороги не будет. Максим никогда не был суеверным и возвращался десятки раз, забывая дома ключи, документы, пакет с обедом, а ещё раньше, в школе, вторую обувь, и, как утверждала мама, иногда голову. Сегодня, теория вероятности проявила себя, попутно подтвердив примету. Выйдя из подъезда он, лишь подойдя к машине, обнаружил, что ключи от неё остались дома, на холодильнике. Пришлось возвращаться, бежать по лестнице на третий этаж, опять отпирать, а затем запирать входную дверь и лишь спустя пять минут он выскочил из подъезда второй раз.

Выбежал запыхавшийся, держа ключ наготове, точно намереваясь с разбегу вонзить его в замочную скважину водительской двери, и не сдержавшись выругался в голос. Громадный оранжевый мусоровоз рычал, нацеливаясь захватить первый из мусорных контейнеров, и стоял он, перегородив выезд так, что никак не объехать.

— Да чтоб тебя, — уже без прежней злости, скорее печально, сказал Максим, и заведя свою потрёпанную тёмно-синюю Гранту — пусть салон охладится кондиционером, — вылез из неё, присел на лавочку.

Он смотрел, как местный дворник тычет пальцем в следующий, треснутый с одного боку контейнер и что-то объясняет водителю. Погружённый в свои мысли, не заметил, как рядом присел сосед, опомнился лишь от сиплого голоса, с лёгкой картавостью произнёсшего:

— Здорово, Максик. Что, опаздываешь?

— Привет, Паш.

Максим поморщился, посмотрел на сидящего рядом, уже пьяного парня. Или ещё пьяного? Бывший одноклассник, бывшая гордость школы, спортсмен и неплохой когда-то в прошлом приятель, выглядел как обычно последние пару лет. Нечто среднее между великовозрастным хулиганом, профессиональным ханыгой и ушедшим в запой уголовником. Мятые синие треники, футболка с жёлтыми пятнами у воротника, коротко стриженная голова с помятым лицом и богатой палитрой перегарно-алкогольных ароматов. Длинный шрам бежал от правого уголка губ к уху — память о пьяной драке на ножах.

Да ещё это обращение. Максима «Максиком» никто не называл, кроме Паши, который сохранил эту привычку со школы, с тех времён, когда почти отличник и лучший игрок в футбол и волейбол Павел Зарубный, любимчик директора и учителя физкультуры, сдружился с недавно отсидевшим и только что вышедшим на волю троюродным братом Колей, по кличке Болт. Именно его брат, называл Максима «Максиком» и с его лёгкой руки, это то ли имя, а то ли кличка, прилипла до конца школьных лет. Коля-Болт со временем опять загремел на зону, но оставил после себя росток, что проклюнулся очень скоро, пусть и в меньших пока масштабах.

Паша стал прогуливать уроки. Сначала это происходило редко, на фоне прошлых заслуг, прогулы прощались и списывались на юношеские играющие гормоны, но затем на директора посыпались жалобы от учеников на Пашу, который вымогал у младших деньги, шарил по портфелям одноклассников, орал матные песни и задирался к кому не попадя. Мать плакала и заламывала руки, ходила регулярно в школу, но никак повлиять на катящегося под откос сына не могла. С трудом досидев девятый класс, бывший хороший ученик вылетел из школы.

Спортсмен и почти отличник Паша, стал хулиганом. Или шпаной.

Сам он себя, называл почему-то корсаром, возможно мечтая о подобной кличке, но кличка не прилипала, зато намертво прилип местный участковый, взявший под присмотр потенциального будущего клиента исправительных колоний.

И вот это чудо сейчас сидело рядом с Максимом, пьяное настолько, что немного покачивалось, а взгляд, мутный и сонный, бессмысленно блуждал по двору.

— Дай закурить?

— Не курю.

— Иэх… — вздохнул Паша так печально, словно только что были разрушены его самые лучшие надежды на человечество.

Собственно, Максим никогда не курил, но какой смысл напоминать об этом нетрезвому соседу?

— Тогда займи.

— Тоже нету.

— А чего так?! — в голосе Паши проклюнулись раздражённо-задиристые нотки.

Поднявшись с лавочки, Максим прошёлся взад-вперёд, начиная злиться на своё опоздание, на соседа, а ещё больше на мусоровоз, что до сих пор никак не мог совладать с третьим по счёту контейнером, но Паша кажется сам сообразил, что перегибает палку. В родном дворе он старался не устраивать больших скандалов, да и Максик был далеко не тем заумным мальчиком, каким его Паша ещё помнил по школе.

— Да шучу я, шучу, — он пьяно ухмыльнулся, махнул рукой. — Настроение хорошее, день то какой, смотри!

Чем сегодняшний день хорош — Максим не понял. Жара, подступившая к городу на прошлой неделе, взяла его в осаду и одним блицкригом одолела на всех фронтах. По телевизору, назвали этот май аномально жарким, а МЧС привычно рассылало сообщения с предупреждениями. Детям было неохота учиться — мысленно они уже были в таком близком июне, в предстоящих летних каникулах; взрослые с трудом вставали и собрав в кулак силу воли шли на работу; пенсионеры жаловались на давление, на сердце, на общее состояние, а заодно, по привычке, на пенсии и правительство.

— Сегодня на речку собираемся, за город, — поделился планами Паша. — Серёга говорит, в затоне рыбы в этом году — море!

— Как на реке может быть море рыбы? — невольно выдал Максим.

Шуточка так себе, но Паша закрякал, скаля жёлтые зубы и выдвигая вперёд нижнюю челюсть.

— Гыг-гыг, — он даже хлопнул себя по боку, — прикольно, надо Серёге сказать!

Стуча каблуками по тротуару, мимо прошла соседка с первого этажа, пожилая, худющая, прихрамывающая на правую ногу. Неодобрительно покосившись на Пашу, она отвернулась, достала сигарету, прикурила на ходу. Парень смотрел ей вслед с завистью, наклонив голову пробурчал нечто неразборчивое, но встать и попросить сигарету не рискнул. Муж худющей был крепким мужиком, бывшим десантником, и Паша один раз уже попал ему под горячую руку.

— Займи стольник, — попросил Паша, — на пиво. Завтра отдам.

— Нету, — вздохнув, Максим с облегчением увидел, что мусоровоз начал пятиться, выбираясь со двора. — Давай, удачи.

— Ага, тебе тоже, — Паша проводил бывшего одноклассника злым взглядом.

Кто такой этот Максик? Да бывший ботан-троечник, и учился он кое-как, сам Паша был намного лучше, но вот сейчас, прошло несколько лет после окончания школы, и Паша порой едва-едва наскребает на вечерний променад, а одноклассник купил подержанную Гранту, работу имеет постоянную, и девчонки на его работе ухоженные, хорошенькие, так не похожие на Светку и Маринку, которые затесались в Пашину компанию.

Он почувствовал злость. Подловить соседа, что ли как-нибудь? Навалять ему по старой памяти? Но нельзя, — участковый только этого и ждёт, сразу зацепится хуже клеща — не оторвёшь потом.

— Утро, а он уже пьяный сидит, что-ж вечером будет? — зло пробубнила бабулька Семёновна, проходя мимо лавочки. Куда только намылилась с утра пораньше?

— Утро, а ты уже старая и страшная, что-ж вечером будет?! — не сдержался Паша на свою голову и тут же поднялся, торопливо зашагал к выходу со двора, делая вид что не слышит разъярённых воплей за спиной.

Город жил своей обычной жизнью. Изнемогал от жары, пришедшей внезапно, клял отсутствие дождей, которые по словам метеорологов не ожидались ни на этой, ни на будущей неделе, ненавидел вездесущую пыль, что оседала на одежду, предметы и людей. Работающие горожане разделились на два лагеря: первые имели на рабочем месте кондиционеры, а вторые лишь нескончаемую жару, непрекращающуюся усталость и вялую ненависть к первым. Пивные точки делали месячные выручки за день, очереди в них стояли в любое время суток. Крупнейший в городке магазин бытовой техники объявил глобальную распродажу кондиционеров и двадцатипроцентные скидки, не забыв незадолго до этого, поднять цены на сорок-пятьдесят процентов.

Город раскалялся днём, словно стремясь уподобиться доменной печи, ерошил высохшую траву горячим, точно пришедшим с пустыни ветром, плакал битумом и пачкал асфальтом. Город едва-едва успевал сделать торопливый вздох облегчения ночью, хрустя остывающими крышами, выпуская из своих глубин малых обитателей, что торопливо бегали меж бетонных коробок в поисках пропитания, а главное воды. Город становился кладбищем для умирающих от жары растений, птиц, крыс, кошек, собак, людей и многих других его жителей. Город не ведал, что кладбище лишь открывало свой сезон, что ему ещё только предстоит развернуться с невиданным в этих краях размахом.