Все лорды Камелота - Свержин Владимир Игоревич (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Ох уж мне эти византийские витиеватости, вздохнул я, делая знак невольникам внести паланкин в шатер.
– Капитан, не нравится мне все это, – негромко на чистом трансальписком произнес Сергей. – Помнишь Юдифь с головой олигофрена? Там тоже все начиналось хи-хи, ха-ха, а закончилось тем, что уважаемый всеми мужчина потерял голову, буквально в прямом смысле этого слова, из-за бабы.
– Олаферна, – машинально поправил я Лиса.
– Что? – переспросил он.
– Олаферна, а не олигофрена.
– Да один черт! Умным его после этого все равно не назовешь. Ладно, держи связь включенной. Если что, я поблизости.
Я махнул рукой и вошел в шатер, на всякий случай кладя левую ладонь на эфес меча. Как ни крути, а Лис был не далек от истины. Византийский подарок вполне мог быть делом рук тети Морганы.
Шелковая занавесь слегка дернулась и из нее показалась тонкая ручка, сделавшая знак невольникам удалиться, а затем…
– Мне кто-нибудь поможет выйти, или я должна сидеть в этом ящике до вечера? – раздалось из паланкина.
Я тяжело вздохнул и подал руку. Моей голове сегодня вряд ли что-то угрожало, разве что быть замороченной до полного умопомешательства.
– Добрый день, сестрица. Здравствуй, дорогая Лендис, давно не виделись.
– Не так уж давно, – лукаво произнесла королева Каледонии, выпархивая из своего экзотического средства передвижения. – Всего-то полмесяца. Если не считать пяти дней Зачарованного леса, – загадочно улыбнулась волшебница. – Ты удивлен? Позволь узнать – чему? Разве я не обещала, что в нужный час буду рядом с тобой? Или, может быть, ты подозревал меня во лжи?
– Да, но такой способ, – попытался было выкрутиться я.
– А чем он хуже иных? – Лендис удивленно распахнула свои зеленющие глаза. – Пожалуй, даже лучше. По дорогам я путешествовать не могу. Во-первых, они сейчас весьма опасны, а во-вторых, меня легко могли узнать люди Ллевелина, а это пострашнее, чем разбойники. Лететь по воздуху далеко и утомительно, к тому же в облаках сыро, а если лететь над ними, то холодно.
– А если ниже? – поинтересовался я.
– Из лука подбить могут.
– Хорошо, – кивнул я. – Ну а, предположим, блюдо, как тогда, у тана?
– Можно было и блюдом. Но для начала его все равно бы пришлось везти к тебе. А кроме того, на то, чтобы пронзить расстояние, уходит так много магической силы, что просто ужас. – Лендис вздохнула и хищно улыбнулась, что на ее милом личике выглядело весьма настораживающе. – А магическая сила в ближайшие дни и мне, и тебе еще очень пригодится. Кстати, что тут вчера происходило? Гром, молнии, пожар, туман, мороз… Нам пришлось торчать в море у входа в залив всю ночь! А утром, ты не поверишь, мы видели здесь в воде плавающий лед, совсем как у нас в Оркнее.
– М-да, – хмыкнул я. – Почему же не поверю? Очень даже поверю. Ну, гром и пожар – это, скажем, мы с Лисом устроили, плюс одна знакомая виверна. А молнии, туман, мороз и айсберги – это дело рук Морганы.
– Вот как, – улыбнулась моя собеседница, – значит, Моргана и здесь творила чудеса. Очень славно. Хорошо бы, чтобы ей еще пришлось выкинуть что-нибудь эдакое.
– Не дай бог! – замахал я на нее руками.
– Не беспокойся, – вновь расплылась в улыбке Лендис, – ведь я же с тобой. Я не дам тебя в обиду.
– Вот спасибо! – Я отвесил кузине шутливый поклон. – Кто б меня еще взял под защиту. Кстати, если ты уже все просчитала и все знаешь, может, подскажешь, что мне говорить доблестным соратникам по поводу услады глаз и бальзама для души, присланных владыкой Константинополя?
– Услада глаз? Бальзам души? Торвальд, когда хочешь, ты умеешь говорить красиво. А насчет того, что говорить, милый мой, конечно же, я об этом подумала.
– Я чего-то не понимаю, – нахмурился я. – Ты что же, собираешься танцевать для Ллевелина, Ланселота и всей честной компании?
– Братец, ну как ты мог обо мне такое подумать? Миель! – Она отдернула занавес паланкина. – Покажись сэру рыцарю.
Красавица, появившаяся из переносной кареты, шаловливо улыбнулась, оценивая произведенный на меня эффект, и чуть занавесила длиннющими ресницами голубые сапфиры глаз. Безусловно, она стоила всех превосходных эпитетов, произнесенных начальником стражи. А также всех тех, которые он, очевидно, из-за нехватки времени не успел произнести.
– Знакомься, Торвальд, это Миель, что в переводе на наш язык означает мед. И если блеск, который я вижу в твоих глазах, свидетельствует о том, что она красавица, какую не во всяком поколении рождает этот мир, то я скажу тебе, что ты еще не видел главного. Ты не знаешь, как она танцует. Поверь мне, в этом есть свое волшебство.
Мужчины клубятся вокруг нее, точно осы вокруг меда, гордясь своей яркой раскраской и острым жалом. Но, слабые глупые существа, они обречены увязнуть в меде и сгинуть навсегда, когда прельстятся ее танцем. Так что ты, конечно, можешь показать своим боевым друзьям подарок императора, но я бы советовала тебе, не приняв, отослать его обратно с благодарностью. Это только повысит твою славу. Или уж, во всяком случае, не позволять Миель танцевать перед вашими начальниками. – Она вздохнула с деланной печалью. – Иначе они убьют друг друга за право обладать ею. А Британия достанется Мордреду. Решай сам, дорогой братец, корабль еще в гавани…
– А э-э…
– Капитан, очнись, Лендис не врет. Это ж та самая: «А подать сюда девицу, шамаханскую царицу». Отправляй ее на фиг в Константинополь, Бомбей, Дамаск, в общем, куда подальше. Иначе золотого петушка на темечке я тебе гарантирую.
– Лис, но ничего прекраснее я в жизни не видел!
– Все, понял. Тогда позволь мне испортить эти сто с лихом фунтов меда ложкой дегтя: у тебя по окончании великого подвига еще свиданка с Белой Дамой. Ты представляешь, какую она тебе сцену ревности закатит из-за этой гуманитарной помощи с Востока? Отправляй, это я тебе говорю! Иначе я сейчас разворачиваюсь и еду прямо к камере перехода, поскольку дальнейшее пребывание в этом мире для меня теряет всякий смысл.
– Да… ты права… Лендис, – едва размыкая сведенные судорогой скулы, выдавил я. – Я вынужден отказаться от подарка. Но сударыня, – я поклонился Миель, – расставание с вами для меня великое горе, и я глубоко сожалею, что не повстречал вас в другое время и при иных обстоятельствах.
Лендис подала знак, и Миель послушно скрылась в паланкине, хотя, как мне показалось, не без выражения некоторого разочарования на лице.
– Умница, мальчик! Вернемся домой, купи себе медаль в галантерее, – язвительно похвалил Сергей.
– Мой милый Торвальд, надеюсь, у тебя в обозе найдется не слишком приметное местечко, в котором молодая женщина без ущерба для своей репутации может провести несколько дней.
– Да, конечно, – вздохнул я.
– И вот еще что, если тебе не трудно, пусть еду приносит тот славный юноша, с которым ты гостил у меня. Кажется, его зовут Годвин.
– Да, – кивнув, точно лунатик, бросил я, глядя, как чернокожие невольники выносят из шатра паланкин с несравненной Миель.
– Торвальд, – хитроумная кузина положила свою нежную руку мне на плечо, – ты обижаешься на меня? Ты думаешь, я поманила тебя этим благоуханным цветком и заставила его исчезнуть? Поверь, это не так. Ты сделал правильный выбор. Миель – опасный подарок. Она не будет ничьей, как бы этого ни хотели те, кому дарит она свои улыбки. Зато теперь ты свободен от чар Белой Дамы. Или же ты намеревался после встречи в Камелоте отправиться прямиком в Замок, Который За Спиной? Ты очень неосмотрительно дал слово, братец!
– Да, – прошептал я, выходя из шатра и глядя, как процессия, сопровождающая неземную красавицу, возвращается к кораблю. – Ты права.
Армия вновь двинулась в поход, стремительно возвращаясь к Кориниуму, чтобы оттуда изо всех сил спешить к конечной цели наших странствий – воспетому легендами Камелоту. Теперь ни о каких задержках в пути речи уже не шло. Раненые были оставлены в Кордуэле, продовольствие на три дня навьючено на лошадей, шатры и вся прочая утварь под охраной небольшого отряда бросались в Кориниуме с наказом самим добираться до места. До встречи оставалось три дня. Всего лишь три, или целых три, это уж как посмотреть.
