Звездолет «Иосиф Сталин» - Перемолотов Владимир Васильевич (читать полную версию книги TXT) 📗
Миллионер бросил руку вниз и вокруг него птицами закрутились листы бумаги.
– В интересах всего человечества мы должны установить контроль над действиями большевиков. Может быть, даже, применить для этого силу! Страна, принесшая столько горя мировому сообществу и своему народу, не должна оставаться вне цивилизованного контроля!
Зал дворца Лиги Наций взорвался аплодисментами и свистом.
Год 1930. Июнь
СССР. Москва
…В кабинете горела зеленая, ленинская лампа.
Свет ложился на стол, усыпанный бумагами и на поднос с чайным стаканом и блюдечком с печением. И только немного света падало на карту. Европа тонула в полумраке, словно стараясь спрятаться от сурового взгляда Генерального секретаря ВКП(б), только тайн у неё каких-то особенных от Сталина не было.
ОГПУ, Коминтерн, их же, западные журналисты давали достаточно информации, чтоб понимать суть процессов, происходящих на континенте. А там где информации все же не доставало, выручало классовое чутьё и марксистско-ленинская логика.
Маховик подготовки к Большой Войне раскручивался все быстрее и быстрее. Буржуазные газеты, словно получив указания, выплескивали на читателей воспоминания героев белого движения о зверствах большевиков и страданиях Русского народа.
На соседних полосах политики среднего масштаба комментировали выступление на заседании Лиги Наций личного представителя Президента САСШ и американского народа мистера Вандербильта, единодушно восторгаясь его напором и бескомпромиссностью позиций в отношении большевиков.
Ощущение близких грозных перемен пронизывало всю Европу. Особенно ясно это было видно во Франции. С политических эмпирей оно спускалось вниз, к обывателям и даже глубже – к клошарам. Появлялось это даже в мелочах.
Фокстрот «Идем на Восток», в исполнении краковского диксиленд – джаза Марыньского, начал пользоваться бешеной популярностью. Наверное в виду неизбежной гибели большевизма как культурно-исторического явления появился ажиотажный спрос на предметы искусства с советской символикой.
Сталин вспомнил это место из справки и невольно улыбнулся.
Конечно, все это не ограничивалось словами. Дела тоже делались и были они несравненно опаснее и гнуснее. Дипломаты «Санитарного кордона» собрались в Париже, провели стремительное совещание и оставив журналистов, пронюхавших об этом без коммюнике о целях и итогах встречи. Особо прытким журналистам удалось сфотографировать спину вездесущего мистера Вандербильта и это фото кочевало из газеты в газету с многозначительными, в зависимости от позиции владельца газеты, подписями от «Рыцарь справедливости» до «Отец войны».
Все обозреватели, вне зависимости от степени информированности и политического оптимизма сходились на том, что что-то случится.
Напряжение в обществе копилось, и оно должно было найти выход.
Газеты Польши, Эстонии, Румынии, Чехо-Словакии выстрелили набором статей, где громко и пафосно говорилось о долге цивилизованных стран перед русским народом и под сурдинку о скромных территориальных претензиях и восстановлении исторической справедливости.
Потом началось то, что газетчики мгновенно окрестили «войной глоток». Словно спущенные с цепи политики забросали свои парламенты речами. Старт дал Маннергейм, выступивший перед эдускунтом и осудил позицию Финляндии в отношении армии Юденича, назвав все, что случилось в 1918 году «ошибкой, которая вопиет об исправлении».
Потом варианты этой арии зазвучали по всему Санитарному Кордону – от Эстонии до боярской Румынии, а после слов неизбежно последовали дела.
Провокации на границах СССР следовали одна за другой.
Мелкие шавки Империализма задирали Российского медведя под пристальными взглядами охотников из Англии и Франции.
Из-за океана за всем этим наблюдали САСШ.
Год 1930. Июнь
СССР. Москва
– Как же они проскользнули мимо вас, Енох Гершенович? Как вы умудрились не обратить на них свое просвещенное внимание?
Сарказма в голосе первого чекиста хватило с избытком, но его зам находился не в том состоянии, чтоб оценить это.
– Вот это-то и есть самое удивительное! – почти с восторгом отозвался Ягода. – До чего додумались! Они проверяли лояльность новых членов организации под глубоким гипнозом! Был, есть у них такой специалист, которому чужие мозги прощупать, что чихнуть – один труд!
– Его нашли?
– Ищем… Между прочим этот же гений и создал и загрузил в мозги нашего русского профессора совершенно искусственную личность профессора германского! Вы представляете?!
– Что-то у вас, Генрих Григорьевич, восклицательных знаков уж слишком много.
– Так ведь какая идея! Какие возможности! Это ведь не чемодан – человек с двойным дном! Если врага можно признать гениальным, то это как раз тот самый случай!
– Гипноз, говорите, – задумался первый чекист страны. Занимаясь безопасностью первого пролетарского государства, ОГПУ приходилось сталкиваться с ситуациями, когда традиционные методы работы давали осечку. В таких случаях к работе привлекался спецотдел ОГПУ. Шифры, яды, гипноз, оккультные тайны, масонские организации… В отделе работали специалисты, способные разобраться с такими загадками.
– Где они сейчас?
– В Париже, по моим сведениям.
– А «Пролетарий»?
– Там же.
– Французы не догадываются?
– Скорее всего делают вид, что им ничего не известно.
– Так. Это существенно меняет дело и нашу тактику… – наконец сказал Менжинский. Если тем, что сейчас назревало в Париже не управлять, то события могли пойти так, как нужно кому-то, а не Советским людям. – Да… Профессора нужно вернуть в Москву. Если мы не сделаем этого, то его просто заставят делать свои аппараты во Франции или в Британии.
Несколько секунд он стоял у окна, проверяя правильность умозаключений.
– Жду вас через два часа вместе с товарищем Бокием. Эта работа для его специалистов. Да! И узнайте где нынче наши герои околоземных орбит.
– Они в Москве. На Лубянке. Ждут распоряжений…
… Разница между последним посещением Федосеем здания на Лубянке состояла только в том, что признав в них героев космоса, дежурный отдал честь, а так, все как и было – и сверлящий спину взгляд, и обтянутая клеенкой двойная дверь, и часы и стол и нарукавники на Артузове.
Положительно он хотел, что они приняли его за счетовода!
Они подошли и также, как и в прошлый раз не отрывая взгляда от бумаг на столе, он сказал.
– Есть работа для двоих старичков по ту сторону границы…
Они подтянулись, расправив плечи.
– Нужно поехать во Францию и привезти оттуда одного человека…
– Выкрасть? – задал вопрос Федосей. Дёготь только глазом дернул. Дежавю какое-то. Отложивший перо в сторону Менжинский заметил это и усмехнулся.
– Нет. Всего лишь помочь вернуться…
