Противостояние - Шхиян Сергей (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Все наши разговоры на вольные темы начались после того, как я подобрал-таки себе подходящий паспорт. Выписан он был в 1884 году на имя лютеранина Василия Тимофеевича Харлсона. Документ был еще без фотографии, вместо которой следовало описание примет давно усопшего лютеранина. К сожалению, у нас с Харслоном совпадали только возраст, пол и отсутствие особых примет. Впрочем, условно можно было смириться с описанными чертами лица и цветом глаз. А вот что касается масти и роста, то тут не было ничего общего. Прадедушка Гутмахера был низкорослым блондином, в то время как я – высокий, четко выраженный шатен.
– Оль, в твоем имуществе случайно нет краски для волос? – спросил я. – Или хотя бы перекиси водорода обесцветить волосы? Придется сделаться белокурой бестией.
– Зачем вам краска, – вмешался Гутмахер, – давайте сделаем новый паспорт на компьютере.
– Это каким же образом?
– Отсканируем этот паспорт, а потом в копию впишем ваш цвет волос и изменим рост. Он у вас по старой системе мер два аршина одиннадцать вершков, а у моего прадеда два аршина четыре вершка, что на тридцать сантиметров меньше.
Мысль была хорошая, тем более что паспорт Харлсона за столько лет хранения в сыром подвале между старых бумагах приобрел весьма подозрительный, заплесневелый вид и готов был рассыпаться от ветхости.
– Но для этого нужен хороший струйный принтер. Где мы его возьмем? – усомнился я.
– Да, это затруднительно, но решаемо, мне придется ненадолго вернуться в большой дом.
– Но вас же сразу застукают, – заметил я.
– Не думаю. Будем уповать на то, что милиционерам не так-то просто будет заметить мое присутствие, – скромно сказал Гутмахер. – У меня на такой случай есть иммунитет.
Я только молча кивнул. Приставать с расспросами к Гутмахеру было совершенно бесполезно. То, что он не тот, за кого себя выдает, сомнений у меня больше не было. Слишком разнообразны оказались его таланты для заурядного доктора физико-математических наук. Этакий современный Леонардо да Винчи.
Тот великий флорентинец также вызывает у меня большие сомнения в своем обычном земном происхождении. Мне сложно судить о возможностях гениальных людей, для этого нужно быть одним из них, но, как мне видится, в ряду себе подобных Леонардо просто не знает равных. Он и великий художник, и великий поэт, и скульптор, и ученый, и архитектор, и инженер. Причем не только на уровне своего XV века. Что он только не предвидел в науке и технике: будущие металлургические печи и прокатные станы, ткацкие станки, печатные, деревообрабатывающие машины, подводные лодки и танки, конструкции летальных аппаратов и парашюты.
Создавать бездоказательные гипотезы – дело неблагодарное, потому я и не стану строить предположения, как он возник во Флоренции, прилетел из космоса или переселился туда на постоянное место жительства из будущего.
Но теперь, когда я оказался рядом с таким необычным человеком, как Гутмахер, стоило попытаться разобраться в происхождении его необыкновенных способностей.
Поэтому, я решил попытаться незаметно проследить за ним, подглядеть, каким образом он превращается в человека-невидимку, чтобы в очередной раз не наткнуться на туманное обещание как-нибудь на досуге попытаться мне, неучу, объяснить механику своего непонятного действия. Кстати сказать, до вразумительных объяснений дело у нас с ним пока еще ни разу не дошло.
Однако, опять у меня случилась промашка, когда я проснулся следующим утром, новенький паспорт, выписанный Московским полицейским департаментом в 1884 году, готовый лежал на столе.
– Какая прелесть, – сказал я, разглядывая липовый документ, – прямо, как настоящий.
– Я подумал, может быть вам еще подпечатать деньжат? – поинтересовался Гутмахер.
– Нет, спасибо, – отказался я. – Не стоит подрывать экономическую мощь Российской империи. С меня хватит и фальшивого паспорта.
– Ой, как здорово! – обрадовалась Ольга. – Арик, ты – гений. Сделай и мне паспорт, только я хочу быть княгиней! Княгиня Дубова! Звучит?! Ваше сиятельство, княгиня!
Она сначала поклонилась новоявленной княгине, а потом сделала глубокий реверанс.
– А царицей ты стать не хочешь? – подумал я, свирепо глядя на зарвавшуюся невесту. Девушка Оля наглела просто на глазах.
Гутмахер, в отличие от меня, посмотрел на девушку с умилением. Потом будничным голосом обратился ко мне:
– Если вы готовы, то я могу отправить вас хоть сейчас.
– Утром нельзя, мало ли кто там может оказаться, – ответил я. – Представляете, что будет, если я материализуюсь при свидетелях. Давайте подождем до вечера.
Честно говоря, волновали меня не возможные свидетели. Мне было элементарно страшно. Ощущение было как перед первым парашютным прыжком с самолета. Вроде бы дело нехитрое, но вдруг он не раскроется!
– Вы правы, я этого не учел. Но раз у нас есть свободное время, мы с Олюшкой сможем устроить вам прощальный обед! Отпразднуем наш первый опыт с путешествием во времени.
– Устраивайте, – почти обреченно, согласился я. Решиться на прыжок все равно придется, не сидеть же мне с ними вечно взаперти в этой комнате. Но небольшая отсрочка позволяла внутренне настроиться.
«Олюшка» от предстоящего «праздника» пришла в телячий восторг и тут же развила бурную подготовительную деятельность – взвалила на свои хрупкие плечи общее руководство. Возможно, в этом и было глубоко скрытое рациональное зерно. За обыденными хлопотами я отвлекся от предстоящего рискованного эксперимента.
Когда застолье было готово, Гутмахер торжественно водрузил на стол запыленную бутылку старинной формы без этикетки. Мы тожественно сели за стол. Я уже переоделся в ветхое платье начала прошлого века. Вероятно, вид у меня был достаточно смешной, во всяком случае Ольга, стоило ей взглянуть на меня, еле сдерживала смех. Мы разложили разогретую тушенку с зеленым горошком по тарелкам, и Аарон Моисеевич предложил первый тост за героя сегодняшнего дня. Мы выпили по рюмке ароматного коньяка, после чего он торжественно вручил мне новый паспорт.
После нескольких рюмок этого потрясающего напитка я совсем расслабился и почувствовал, что теперь мне море по колено.
