Античная наркомафия-8 (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
Типовая конструкция моторника плясала, естественно, от давно отработанной конструкции чистого парусника. Ради машинного отделения корпус прибавил в длине до тридцати пяти метров по ватерлинии. Три штатных полудизеля, расположенных гуськом, передавали через расцепные муфты крутящий момент на общий вал, от которого передачи вертикальной колонки вели уже к внешнему валу гребного винта. Конечно, это несколько снижало КПД привода из-за потерь в передачах, зато избавляло нас от дейдвудной трубы под водой, чреватой течью в случае расшатывания её герметизации от вибраций привода или от штормовых волн. На хрен, на хрен! Смешно же в самом-то деле тщательнейшим образом конопатить и смолить обшивку корпуса, чтобы тут же просверлить в нём дыру ниже ватерлинии. Только не с нашим околонулевым ещё опытом строительства винтовых судов. Наработается драгоценный эксплуатационный опыт, и не на одном только вот этом экспериментальном судне, а уже на штатной серии, тогда и над дейдвудом можно будет помозговать, а пока – на хрен, на хрен. Вот этим приводом, да прямым рулём только и отличалось принципиально новое судно от прежней двухмачтовой корбиты. В парусном вооружении уменьшили высоту основных прямых парусов, увеличив дополнительные и сделав их трапецеидальными – добавились небольшие верхние реи, образовав тем самым нормальный второй ярус. Третьего, уже треугольного, решили пока не городить – пущай мореманы и со вторым-то для начала освоятся. Тем более, что добавлялись треугольные кливера и стаксели, позволявшие отказаться от сменных малых латин. В целом оно где-то то на то по полезному грузу за счёт этого и выходило, но усложнялась работа мореманов.
Даже по поводу усложнявших погрузку и разгрузку трюма водонепроницаемых переборок мореманы не ворчали так, как по поводу этих новых треугольных парусов, ну уж очень непривычных им даже по сравнению с уже опробованной латиной. Переборки – это ведь понятно для чего, хоть и неудобно с ними грузить-разгружать, так зато живучесть судна с такими переборками очевидна, а с парусами этими начальственная блажь зачем? И деды ведь под старыми плавали, и отцы, и всё благополучно возвращались, кто Нетона и прочих богов не гневил, и чего тут теперь начальству неймётся, когда всякий видавший виды человек знает назубок, что от добра добра не ищут?
С другой-то стороны новшества – интересны, и уж среди молодёжи находились желающие опробовать их в деле, послужив на таком новаторском судне. Но экипаж ведь в море на ком держится? На просоленных за множество плаваний старых морских волках, а вовсе не на восторженных желторотых юнцах. Они – основной костяк экипажа, но как ты их тут навербуешь, когда они от добра добра не ищут и ко всяким новшествам относятся с опаской? Во-первых, в деле не проверены, а во-вторых, это же переучиваться на них надо, теряя те самые преимущества наработанного с годами опыта, за который прежде всего и ценится матёрый профессионал. И будь ты даже хоть сотню раз большой начальник, будь ты хоть тыщу раз высокочтимый и уважаемый, перед тобой ведь тут не бесправные рабы, а вольные и знающие себе цену люди, и почти каждого приходится убеждать отдельно.
– Вот скажи мне, досточтимый, вот эти три больших машины – такие же, как и та малая, которая стоит вон на той рыбацкой посудине? – допытывается у меня Малх, тот самый мореман с погибшего "Дельфина Нетона", успевший и поробинзонить на островке к северу от Кубы.
– Абсолютно такие же, только больше и мощнее, – подтвердил я ему.
– И это что значит, что большому судну с такой машиной, как и этой скорлупке, не нужно будет больше ходить на вёслах?
– Ну, не совсем, Малх. По ту сторону Моря Мрака некоторые вещи мы очень не хотим показывать кому попало, и эти машины – тоже из их числа. Поэтому в испанских и африканских портах придётся делать вид, будто машин нет, а значит, и входить в гавань, и выходить из неё на вёслах, как вы всегда и делали. Но на Горгадах, в здешней Антилии и на Атлантиде, где нет ни лишних глаз, ни лишних ушей, вёсла с машиной и в самом деле не понадобятся. Ну, если только на самый крайний случай, когда машина сломалась или масло к ней кончилось.
– А зачем их три, когда достаточно и одной?
– Так ведь машина же и сломаться может. Если одна сломается, так две других исправны, вторая сломается – третья остаётся, а чтобы и все три сломались – это команда уж очень сильно прогневить богов должна. Это во-первых. Во-вторых, ты же помнишь и сам ваше крушение. Ну, о неправильных волнах говорить не будем, от них и машина не спасёт, но от обычных штормовых волн, чтобы они на скалы судно не загнали, разве не лучше двигаться против них? И разве не маловато против них будет одной машины? Ну и в-третьих, вот представь себе, что встретилась вам у испанского или африканского берега римская бирема, а то и вовсе трирема. Да, они в Море Мрака обычно не выходят, но мало ли, что взбредёт в башку их командованию? И разве уйдёшь от неё на одной машине? На двух – тоже уверенности нет, а вот на трёх – уйдёшь наверняка.
– Ну, если так – тогда да, – почесал загривок бывший робинзон, – Но тогда, если эти машины так хороши, зачем вообще нужны паруса, когда есть эти машины?
– Если тебе плыть недалеко, то не очень они и нужны, можно дойти и на одних машинах. Но через Море Мрака, хоть ты весь трюм амфорами с маслом загрузи, не хватит его на весь путь. А надо же и запасы для команды взять, и тот полезный груз, за перевозку которого досточтимые Тарквинии и платят вам ваше жалованье. Иначе зачем им были бы нужны все эти плавания через Море Мрака? Поэтому плавание как было парусным, так и остаётся в основном парусным, просто с вёслами теперь напрягаться меньше.
– А с парусами – больше, – возразил мореман, намекая на треугольные кливера со стакселями.
– Да, с ними – больше. Из-за их количества и высоты. Зато каждый из них не так велик, как большой треугольный, и не нужно возиться с заменой ими старых прямых. Да, к ним надо ещё привыкнуть, но если и ошибся с каким-то одним из них – не настолько же он велик, чтобы опрокинуть судно. А ошибиться со всеми ими вместе – уж настолько-то бестолковой команде кто же такое судно доверит? – и мы с ним рассмеялись.
– Ну а ты что мне скажешь, почтенный? – Малх обернулся к Акобалу, – Кого ты навигатором выделишь?
– Навигатором будет Гигин с "Медузы".
– Гигин? Ну, мужик толковый. Правда, чуть судно не утопил, но для той волны простительно, да и спас же он его всё-таки. А один битый, если по справедливости, и двух небитых стоит. Хоть и далеко ему до нашего Ларса...
– Так где же я ещё такого же найду? Есть ещё пара человек не хуже, но ты сам, Малх, отдал бы их на моём месте? И так не худшего выделяю, далеко не худшего, и ты не думай, что я отдаю его с большим удовольствием. Для меня это немалая потеря.
– Понятное дело, почтенный. А помощником кто?
– Элий с "Осьминога".
– А почему не Авкат? Они же с Гигином сработанные!
– Ну интересно ты рассуждаешь, Малх! А "Медузу" я на кого оставлю? Не на Фаба же, в самом деле! – судя по их смеху, названный человек в помощники навигатора не годился абсолютно, – Не переживай, сработается Гигин и с Элием – матросами оба на "Каракатице" начинали и знают друг друга как облупленных.
– Хвала богам, если так. А кормчим кого?
– Кормчим будет Мид с "Каракатицы". Гигин, конечно, своего хотел забрать, но не могу же я и Авката до такой степени оголить. Отказал я ему, конечно, и тогда он Мида попросил. Ну, тоже не ваш Карутан, конечно, но в него его навигатор вцепился так, что не так-то легко и мне уступил. Не худших отдаю, Малх, далеко не худших, самому жалко...
– Ну, Мид – кормчий хороший. А помощником к нему кого? Своего-то ведь ему навигатор разве добром отдаст?
– Конечно не отдаст, а давить на него мне и совесть не позволит. Но я надеюсь, Малх, что и нет в этом особой нужды. Я от всех своих навигаторов требую характеристик на всех людей из их экипажей. Как бы я иначе замену подбирал для тех, кто на повышение у меня идёт? И тебя почтенный Ларс характеризовал очень хорошо. Ты ведь, когда Марул приболел, подменял его у Карутана?
