Не тихий Тихий океан - Протасов Сергей Анатольевич (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT, FB2) 📗
Началось!
В это время в Йокосуке и Иокогаме лихорадочно готовили к выходу в море всё, что могло быть использовано в атаках и способно совершить, хоть и короткий, но все же океанский переход. Шхуны, отправленные к Нампо несколько дней назад, перенацелили на осмотр Хатидзе. Они только что миновали его, так что возвращаться было недалеко. Надеялись получить от них сведения уже следующим утром.
К вечеру не оставалось сомнений, что обнаружены все русские силы или, по крайней мере, большая их часть. Они продолжали накапливаться, и их целью, несомненно, являлся Токийский залив. Судя по количеству больших транспортов, стоило ждать и высадки серьезного десанта.
В штабах, исходя из анализа приемов, применявшихся ранее русскими, предположили, что они планируют с помощью высаженной пехоты овладеть восточным берегом пролива Урага. Он являлся еще плохо освоенным в военном отношении сельскохозяйственным районом, а потому противостоять массированной атаке не сможет. Овладев немногими укреплениями, имевшимися там, русские могут получить возможность вдоль него просочиться всем флотом в сам залив, форсировав мощные новые минные заграждения по лишившемуся защиты флангу. Далее, держась на максимально возможном расстоянии от мощных батарей мыса Канон, попытаться прорвать главную артиллерийскую позицию.
Исходя из этих предположений, начались передвижения поднятых по тревоге частей столичного гарнизона. Дежурные минные заградители выставили плановые дополнительные заграждения и снова начали принимать мины для усиления передового заграждения в районе мыса Миогане.
Атаковать флот вторжения противника, численность которого, по донесениям с Хатидзе, к вечеру 22 ноября уже перевалила далеко за полсотни вымпелов и продолжала увеличиваться, планировалось только собрав в кулак все минные отряды и имевшиеся боеспособные вспомогательные крейсера. Это ожидалось к вечеру 23-го. Достаточно закрытый рейд между западным побережьем Ниидзимы и островком Дзинай-то назначили пунктом сбора.
Эти острова с группой небольших скал между ними позволяли укрыться легким силам от зыби и ветра, дав отдых командам до завершения сосредоточения. Выдвижение первых отрядов началось еще с полудня 22-го. К исходу дня они уже встали на якорь у Ниидзимы в ожидании остальных.
«Анегава-мару» со своими истребителями действовал автономно. Он двинулся на юг, имея приказ совместно со шхунами провести скрытную разведку ночных подходов к стоянкам со стороны моря. Островные наблюдатели об этом не могли рассказать, поскольку просто не видели ничего в темноте.
Еще при выдвижении к объекту разведки, на закате обнаружили дым чужого большого корабля чуть левее курса. От него уклонились вправо и продолжили движение к цели. Разглядеть, кто это был, не пытались. Приходилось спешить. Пользоваться радио не стали, чтобы не выдать своего присутствия, судя по усилившемуся телеграфированию, близкому противнику. В любом случае этот дым найдется кому встретить.
Ночь ожидалась лунная, что сулило определенные трудности при проведении скрытной разведки. Но вскоре небо закрылось облаками, сгустив тьму над океаном. Однако луна все же периодически показывалась из-за туч, поэтому «Анегава-мару» не стал приближаться к острову. Как только впереди, над почти утонувшим в ночи горизонтом, разглядели темные контуры конусовидных гор Хатидзе, крейсер скинул ход, выслав вперед только истребители.
Те, едва обогнав свой флагман на полторы мили, встретили одну из шхун парусной разведывательной экспедиции. Когда сблизились, с нее сообщили, что у северо-восточного берега Хатидзе много русских кораблей и имеются дозорные суда. Истребители отправили шхуну к пароходу, а сами двинулись дальше, соблюдая все меры предосторожности.
Около полуночи «Хатсусимо» и «Камикадзе» вышли к западной оконечности острова, повернув на восток, где была стоянка. Но приблизиться к ней не удавалось: всякий раз натыкались на дозоры. Покружив пару часов, видели несколько сторожевых судов и смутные тени за ними.
Погода явно портилась. Барометр падал, а с запада потянул крепкий ветер с порывами. Вероятность, что вся эта армада решится покинуть стоянку, считающуюся безопасной, в подобных условиях казалась предельно малой, зато надеяться на исключение из состава дозоров к следующему вечеру так досаждавших катеров и прочей мелочовки можно было смело.
Посчитав, что узнали уже достаточно, командиры истребителей медленно и осторожно двинулись на север. На обратном пути несколько раз принимали сигналы русского передатчика. Себя работой радио не обнаруживали. Слишком близко еще были от Хатидзе, так что опасались встревожить противника. Никого более не встретив, вернулись к «Анегава-мару» и доложили обо всем, что видели и слышали.
Станция вспомогательного крейсера также улавливала чужое телеграфирование на исходе ночи. Но его сочли достаточно отдаленным и пока неопасным. Ясиро был удовлетворен результатами разведки и приказал полным ходом возвращаться к Микурадзиме.
Спустя час, считая, что находятся себя уже достаточно далеко от противника, отправили телеграмму о нахождении русского флота на прежней позиции и о плотных дозорах вокруг стоянки. Но квитанции о получении не было. Зато снова заработала русская станция, причем где-то совсем рядом. Ей тут же откликнулись еще две такие же, находившиеся недалеко, а затем другая, уже издали. И ни одной строчки японской азбукой, словно вокруг были только русские.
Повторив свою депешу и так и не получив положенного отзыва, пришли к выводу, что место прежней дислокации вспомогательного крейсера и приданных ему истребителей уже сменило хозяев. Пришлось откатиться еще дальше на север, раз за разом повторяя свою передачу.
На рассвете, почти миновав Микурадзиму, наконец услышали работу уже японского передатчика, а вскоре и звуки стрельбы, доносившиеся откуда-то с востока, где над горизонтом пачкал небо дым большого судна. Отправленные на разведку миноносцы обнаружили быстро приближавшийся крейсер «Богатырь», о чем и поспешили предупредить. Он это стрелял или нет, и в кого – выяснить не удалось.
«Анегава-мару» шел максимальным двадцатиузловым ходом и к тому моменту почти миновал русскую завесу, поэтому успел уклониться к западу и легко избежал встречи. Погони, вопреки ожиданиям, не было, хотя его дым с русского наверняка видели. С этого момента телеграммы с обеих сторон пошли сплошным потоком. Эпизодически в него пытался вклиниться неопознанный бессистемный писк морзянки, явно из вредительских побуждений, но тщетно. Сомнений в том, что русские начали атаку и теснят японские передовые дозоры, не оставалось.
В этих условиях командир «Анегава-мару» считал уже совершенно не нужным таиться самому и дальше. Он приказал разворачиваться на юго-восток, надеясь прикрыть отступавшие суда своей артиллерией. Но до огневого контакта с противником дело не дошло. Был получен категорический приказ немедленно прибыть в Йокосуку вместе со всеми остальными отрядами, назначенными ранее для решительно атаки.
Похоже, планы менялись!
Глава 23
В штабе адмирала Ноэла очень внимательно следили за развитием событий на Дальнем Востоке. Они вызывали немалую тревогу с самого прорыва русской эскадры, которую изворотливый шельмец Рожественский все-таки смог протащить через три океана, а потом еще и через весь японский флот. Известие об этом почти совпало по времени с присвоением командовавшему Китайской станцией сэру Джерарду Ноэлу чина полного адмирала. При этом из Лондона прозрачно намекнули, что теперь уровень ответственности адмирала возрастает.
В оценке ситуации во Владивостоке (в том числе и степени боеспособности русских кораблей после тяжелого боя и перспектив их ремонта) англичане опирались на данные японской разведки. А они успокаивали. Настолько, что Ноэл счел возможной отправку броненосцев «Оушен» и «Видженс» [44], имевших проблемы с машинами, из дальневосточных вод в метрополию.
