В логове льва - Гаррисон Гарри (версия книг txt) 📗
Публичные дебаты были Аврааму Линкольну не в диковинку. Он медленно выпрямился во весь рост, с небрежным видом держась за лацканы, но те, кто знал его получше, сразу поняли, что этот потупленный взор не сулит оппоненту ничего хорошего. Едва Пальмерстон примолк, чтобы перевести дыхание, как высокий, пронзительный голос Линкольна эхом раскатился по залу.
– Полагаю, британский представитель действует под влиянием вбитых себе в голову ложных представлений, за что я и прошу прощения у всех собравшихся. Следовало бы ему знать, что все представленные нации собрались здесь по официальному приглашению самого короля Леопольда Бельгийского. Мы стали участниками чрезвычайно серьезного и важного события, ибо это не провинциальная европейская сходка, а форум держав, сошедшихся, дабы вместе обсудить вопросы всемирной важности. Как Британия представляет всепланетную империю, так и мы говорим от лица Нового Света и его стран из-за Атлантического океана…
– Ваши аналогии одиозны, сэр! – взревел Пальмерстон. – Да как смеете вы сравнивать просторы Британской империи, мощь нашего союза, движущего миром, со своими ублюдочными так называемыми демократиями?!
– Да как смели вы возводить клевету на этого доблестного воина, генерала Шермана, когда я вижу военные мундиры во множестве по всему залу? И не будете ли вы так добры поведать мне, не генерал ли прямо у вас за спиной?
Пальмерстон, побагровевший от гнева, совсем забылся.
– Вы слишком много на себя берете, говоря со мной в подобном тоне…
– Я много на себя беру, сэр? Да я вообще ничего на себя не беру. На самом деле я прекрасно владею собой, говоря с человеком, который был столь нагл, столь опрометчив, что осмелился послать войска для нападения на нашу миролюбивую Родину. И этот воинственный акт не сошел ему с рук безнаказанно. Однако я от всей души уповаю, что народы, собравшиеся здесь, забудут прошлое и войны. Вместо этого мы должны устремить взоры к миру и мирному сосуществованию.
Пальмерстон, вне себя от ярости, молотил своей тростью по столу до тех пор, пока протестующие голоса шокированных делегатов не смолкли.
– Посланцы Ее Величества прибыли сюда не для того, чтобы выслушивать оскорбления. Мы с радостью обсудим вопросы взаимного сотрудничества с посланниками европейских держав как-нибудь в другой раз. Но не здесь, не сегодня, пока эти совершенно омерзительные заморские агрессоры находятся в этом зале. Посему вынужден пожелать вам всем счастливо оставаться.
И заковылял прочь из залы. Распухшая нога сдерживала его прихрамывающий аллюр, ослабив эффект демонстративного ухода. Большинство остальных членов делегации поспешили за ним. Дверь с грохотом захлопнулась, Линкольн глубокомысленно кивнул и без спешки уселся, проронив:
– Полагаю, теперь секретарь может продолжать.
Секретарь начал было снова зачитывать повестку дрожащим голосом, но тут его перебил барон де Шокье.
– Мне кажется, мы сможем вернуться к повестке дня после краткого перерыва. С вашего позволения, господа, встретимся через час.
– Чрезвычайно свирепый нрав для старика, – заметил Линкольн. – Просто удивительно, как он не лопнул много лет назад.
– Должно быть, все было подстроено заранее. – Фокс встревожился не на шутку. – Король Леопольд – любимый дядюшка королевы Виктории, и она то и дело обращается к нему за советом и помощью. Зная это, премьер-министр не мог запросто отмахнуться от приглашения. Но прибыть сюда для Пальмерстона одно дело, а вот остаться и говорить о мире с янки – совсем другое. Зато теперь они подняли боевые знамена…
– И отступили после первой же стычки, – подхватил Линкольн. – Можем ли мы продолжать без них?
– Можем, – откликнулся Пирс. – Впрочем, сомневаюсь, что добьемся многого. Британский королевский род повязан родственными узами с половиной коронованных особ Европы и пользуется заметным влиянием. Пальмерстон наверняка доложит обо всем королеве, возложив вину за все случившееся сегодня на нас. Маловероятно, что этот форум сможет продолжаться после того, как королева Виктория выразит свое недовольство прочим коронованным особам. Политиков, уполномоченных принимать решения, отзовут, а тут останутся только посредственности и марионетки, каковые наверняка будут блокировать любое реальное соглашение и только разведут волокиту. Боюсь, этот форум, представлявшийся столь многообещающим, обернется отрепетированным представлением, которое окончится практически безрезультатно.
– Что ж, – кивнул Линкольн, – нам нужно сыграть свою роль в представлении, а не отступать при первых же раскатах пушечной пальбы. Будь оно хоть трижды представление, мы высидим его до конца. Британия не сможет обвинить нас, что мы угрожаем миру в Европе, или воспрепятствовать заключению торговых соглашений.
Предсказание Пирса сбылось до йоты. Последовали обсуждения повестки дня, но в них участвовали только мелкие сошки, а главы делегаций сбегали один за другим. К исходу первой недели их примеру последовал и Линкольн.
– Слишком много болтовни, слишком мало дела, – пояснил он. – Посол Пирс, оставляю вас во главе делегации, поскольку в Вашингтоне меня ждут неотложные дела.
– Понимаю, господин президент, – угрюмо кивнул Пирс. – Генерал Шерман, могу ли я рассчитывать на вашу помощь?
– Увы, нет. Я сопровождаю президента в Остенде, где по сей день стоит на якоре крейсер ВМФ США «Диктатор». Мы знаем, что вы сделаете все возможное.
Пирс с тяжким вздохом кивнул. Конференция, сулившая такие большие перспективы, обернулась фарсом. Послу же осталось лишь проводить отбывающую президентскую команду мрачным взглядом.
– А вы двое так и не надумали открыть мне, что вы там затеваете? Что за таинственные дела влекут вас за мной в Остенде? – поинтересовался Линкольн у Фокса и Шермана, как только все трое оказались в карете. Их упорное молчание только разжигало его любопытство.
– Не смеем, – просто ответил Фокс. – Если о том, что мы делаем, просочится хотя бы шепоток – боюсь, международные последствия могут быть просто катастрофическими.
– Вот теперь вы меня заинтересовали по-настоящему. Но… – Линкольн упреждающим жестом поднял ладонь, – расспрашивать больше не буду. Однако обещайте мне, пожалуйста, доложить обо всем, как только ваша миссия завершится.
– Вы узнаете обо всем первым, уж это-то я вам обещаю.
Вернувшись в гостиничный номер, генерал Шерман вытащил из комода и гардероба всю свою одежду и разложил на кровати, после чего отпер чемодан. Внутри обнаружился лист бумаги, которого не было, когда Шерман запирал чемодан много дней назад. Поднеся лист к свету, льющемуся из окна, он прочел:
За вами пристально следят британские агенты. Подымайтесь с президентом на борт судна ВМФ США «Диктатор». Дальнейшие инструкции получите у мистера Фокса.
Подписи не было.
Приготовления были сделаны с большим упреждением, и для президентской команды – а также для немалого отряда вооруженных офицеров бельгийской гвардии – был забронирован целый вагон. Король Леопольд испытает громадное облегчение, когда американцы в целости и сохранности подымутся на борт военного корабля в Остенде, но до того их будут неусыпно охранять. Путешествие было совсем недолгим, сперва поездом, потом в экипаже. Едва Шерман успел ступить на палубу, как моряк попросил его пройти в офицерскую кают-компанию. Там его ждал Гус Фокс вместе с озадаченным офицером флота.
– Генерал Шерман, это старший помощник капитан третьего ранга Уильям Уилсон, – представил Фокс. – До поступления в Аннаполис, давшего начало его флотской карьере, капитан был топографом на правительственной службе.
– Рад познакомиться, капитан, – произнес Шерман, прекрасно догадываясь, что замышляет Фокс. И как только Фокс заговорил, его догадка подтвердилась.
– Я поведал капитану Уилсону лишь тот простой факт, что мы с вами предпринимаем миссию, имеющую величайшее значение для нашей страны. А также то, что она может оказаться крайне опасной. Конечно, будучи военным, он может просто получить приказ сопровождать нас. Однако, принимая во внимание опасность – не говоря уж о деликатности – этого поручения, я счел, что решение должно оставаться за ним. Посему я спросил его, поможет ли он нам, не получив пока более никаких сведений. С радостью сообщаю, что он идет добровольцем.
