Хроники тридцатилетней войны (СИ) - Васильев Николай Федорович (читать хорошую книгу TXT) 📗
Тем временем армия Тилли соединилась с небольшой имперской армией под командованием фландрского дворянина графа де Бюкуа и в конце сентября пересекла южную границу Богемии, подступив к Пльзеню, все еще занятому наемниками Мансфельда. Тот на переговорах стал вилять, но в город католические войска не пустил. Тогда имперцы оставили его в своем тылу и пошли в сторону Праги. В эти же дни протестантский курфюрст Саксонии во исполнение договоренности с императором напал на Верхнюю Лусатию (составная часть Богемии на границе Верхней Саксонии и Силезии) и взял без боя ее столицу Баутцен - правда, далее на Прагу не пошел.
Тилли же и Бюкуа на пути к Праге вдруг стали встречать небольшое, но очень досадливое сопротивление богемских войск: там разъезд рейтаров перестрелян, тут палатку с офицерами на ночевке кто-то сжег, вдруг взорвалось несколько пушек.... У местечка Рокицан войска богемцев основательно преградили путь имперцам, но через несколько дней скрытно (ночной порой) отступили. Разъезды имперцев стали их разыскивать и обнаружили утром 8 ноября на Белой горе, прикрывающей с запада Градчаны. На состоявшемся совещании раненный граф де Бюкуа предложил обойти чехов с юга и заставить их покинуть наверняка укрепленные позиции. Однако Тилли и сам Максимилиан Баварский настояли на немедленной атаке.
Глава девятая. Сражение на Белой горе
Когда утренний туман рассеялся, имперским офицерам стал виден западный склон пологой горы, раскопанный кое-где карьерами, но в целом покрытый пожухлой травой. Богемские войска занимали самую вершину горы и, видимо, ее обратный склон, так как их, этих войск, было что-то очень мало. Расстояние до них было около 400 клафтеров (800 м).
- Далеко до них, - озабоченно сказал Тилли своему герцогу, - да и скакать рейтарам в гору. Предлагаю начать артиллерии, затем пустить вперед пехоту клафтеров на 300, а под их прикрытием сосредоточим рейтар.
- Действуйте, граф.
Взревели расставленные за болотистым ручьем полевые 1,5 тонные пушки, посылавшие ядра как раз на 400-500 клафтеров, к вершине горы. Ответ не замедлил себя ждать, причем пушки протестантов были, видимо, заранее пристреляны к местности - в результате то одно орудие католиков, то другое стали опрокидываться, прислуга поражалась какими-то странными взрывающимися ядрами, а вот и пороховой ящик в тылу артиллерийской позиции взлетел на воздух!
- Надо бы сменить орудиям позицию, - обеспокоился герцог.
- Не получится, - сквозь зубы сказал Тилли. - Откатишь пушки назад - им дальности не хватит, а через эту болотину вперед их не перетащишь. Пусть стреляют отсюда, у нас их осталось еще 10. А, дьявол, уже девять! Но не стрелять тоже нельзя, иначе их пушки будут палить по нашей пехоте! Кстати, терции - вперед! Пока их пушки заняты артиллерийской дуэлью....
Несколько квадратных терций, состоявших из пикинеров и заключенных внутри терций мушкетеров, двинулись вверх по склону. И сразу же из их передних рядов стали выпадать пикинеры: один, другой, третий....
- Не понял, из чего они стреляют? - возмутился Тилли. - Даже штуцеры на такое расстояние не бьют....
- Их штуцеры, видимо, бьют, - скривился герцог. - Скомандуй перейти на бег, чтобы уменьшить потери....
Терции двинулись вверх быстрее, но еще быстрее они стали терять бойцов. Вот уже пикинеры первых рядов напрочь выбиты, вперед выдвинулся ряд мушкетеров и, уперев в землю сошки, выстрелил по противнику. Тотчас же большинство стрелков упало под ноги двинувшейся вперед терции. Новая остановка, новый залп и новые обильные потери. Расстояние до противника составило уже около 50 клафтеров, как вдруг в порядках терций стали происходить многочисленные взрывы, которые быстро превратили наступающих солдат в разбегающихся во все стороны паникеров. Следовавшие за пехотой рейтары в черных кирасах пропустили беглецов и бросили своих коней в атаку, готовясь к знаменитому караколю (два-три выстрела в упор из пистолей в толпу пикинеров и ретирада в задние ряды колонны), но вдруг пехота противника упала на землю, и рейтары напоролись на густую пушечную картечь! А также многочисленные мушкетные пули, не разбиравшие, где всадники, а где кони! Вал из пораженных коней и людей мигом образовался перед позицией протестантов, а рейтары, которым повезло быть в задних рядах, помчались вниз по склону подобно предшествующим паникерам из пехоты.
К тому времени в имперской армии большинство полков еще не участвовало в сражении. Однако несущаяся вниз по склону горы лавина из разгромленных терций и рейтарских полков породила ужас в большинстве сердец резервников. К тому же из-за горы уже широко выметнулись венгерские гусары, прикрытые тарчами (скошенными легкими щитами) и воздевшие к небу сабли, желая вонзать их в бегущих врагов.
- Поляки, выручай! - вскричал Тилли и наперерез венгерским гусарам бросился полк польских гусар, защищенных кирасами и шлемами. Под прикрытием конной круговерти Тилли стал спешно отводить сохраненные полки. Однако из-за горы уже рысили рейтарские полки богемского короля, а также густо валили мушкетеры. Имперскому войску пришлось оставить противнику все пушки и обоз и стремительно отступать в сторону Пльзеня, теряя и теряя все новых бойцов. Путь отхода оказался роковым: Мансфельд исподтишка следил за перипетиями схватки имперцев с богемцами и в решающий момент вышел на перехват католиков. В итоге в его руках оказались и Тилли и Максимилиан Баварский вместе с остатками некогда грозной армии. Раненный граф де Бюкуа, как ни странно, ускользнул из ловушки и скоро объявился в Вене.
- Удивительно у тебя все получилось, Алекс, - рек признательно Кристиан. - А в прошлой истории я был ранен и попал в плен?
- Ну, бился ты как лев, все бы так сражались, глядишь, и отстояли бы Прагу от имперцев....
- Но сейчас у Тилли не было, по-моему, никаких шансов. И полевые пушки с бомбами большую роль сыграли и легкие полковые вовремя ударили картечью, а уж новые кремневые мушкеты с юбочными пулями довели скорострельность до 4-5 выстрелов в минуту. Как ты назвал эти пули?
- Пули Нейслера. Ты забыл, что они и летят в 2 раза дальше. В штуцерах же я применил пули Минье, что тоже резко повысило их скорострельность и дальность.
- А гранаты-то какой эффект оказали?!
- Да, разметали их терции на раз. Ну, и конечно, пращи помогли - шиш какой гренадер кинет гранату на 50 крафтеров.
- А траншеи? Имперцы видели перед собой только далеких пикинеров, а мы стреляли в них из более близких замаскированных траншей - как на охоте по уткам!
- Боюсь только, что наши секреты и секретики скоро станут достоянием многих - рты ведь очевидцам не заткнешь. Впрочем, можно заняться фабрикованием самых нелепых слухов, меж которыми достоверные рассказы затеряются. Для этого мы станем выпускать в Праге газету, тем более что в Кельне и Страсбурге газеты уже печатают. В ней будут, конечно, и достоверные новости, но дезинформация врагов - дело святое....
Глава десятая. Конец герцога Баварского
Мансфельду, конечно, хотелось вытянуть из герцога Баварского максимум денег или заполучить в свое владение небольшое баварское графство. Однако Кристиан (с А.М.) и его отец поставили наемнику жесткий ультиматум: выдать герцога немедленно королю Богемии, иначе Пльзень будет взят штурмом. В подтверждение этого в ту же ночь его Пражские ворота были захвачены спецгруппой егерского богемского полка. Мансфельд почесал затылок и смирился перед безусловной силой - тем более что ему оплатили, наконец, годовой контракт из войсковой кассы, найденной в обозе Тилли. Во избежание дальнейших эксцессов с наемниками в Богемии король срочно направил их на защиту Пфальца, переподчинив сэру Горацио.
Возвращение богемской армии в Прагу было встречено ликованием. Чехи враз забыли мелкие обиды, которые в изобилии причиняли им незадачливые король и королева. Фридрих принял Максимилиана уважительно, но свободу его ограничил аппартаментами в одной из башен Градчанского замка. Первое время они часто вместе обедали и много говорили на разные темы (в том числе и политические), но вскоре король отъехал в свой родной Пфальц (налаживать контакты с рейнскими князьями), посоветовав герцогу принимать иногда для беседы молодого Кристиана фон Анхальт-Бернберга. Того самого, что организовал поражение имперских войск на Белой горе. Что касается Тилли, то ему отвели скромную комнату в другом крыле замка - с правом общения только с тюремщиками.
