Князь Вяземский. Дилогия (СИ) - "Мархуз" (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Достигнутое согласование с французами зон влияния вполне устраивало князя Вяземского. Границей между завоевателями решили сделать естественное препятствие – нижнюю часть реки Эйзер. Дальше на восток будущая граница проходит через Винендаель до самого Халле. С голландцами определили зону к востоку от линии Халле‑Брюссель‑Антверпен, до реки Диль. По крайней мере, на карте именно так и нарисовали, и подписали, и печатями снабдили. Осталось лишь начать кампанию. В принципе, всех окружающих уже задолбала ситуация с Испанскими Нидерландами. Вкрапление слабеющей империи – эдакое наследство Бургундского Дома. Только сама Бургундия уже французская. Мало того, то, что было отгрызено у испанцев в тех местах в предыдущих войнах, запутывало положение пунктами различных договоров. Да и слишком много претендентов на то, что осталось, даже Австрия. Поэтому предстоящая война, по крайней мере, расставит точки над «и», а русский кусок станет буфером между Францией и Голландией. Поэтому «коназу Вяземски» доверили уничтожить единственную сильную группировку, осевшую под Брукселем (оказалось, что тамошние жители так Брюссель называют, недотыкомоки). Восемнадцатитысячный корпус генерала Вальехо, который пока развлекался и нагибал местное население, пользуясь абсолютным преимуществом в силе. В остальных городках присутствовали лишь мини‑гарнизоны из сотни‑другой солдат при вальяжных комендантах.
В марте Франция предъявила претензии Испании, невнятные, но грозные. Дело в том, что после предыдущей войны, французы единственные, кто сохранил большую армию. Эх, если бы они на пару лет позже вылезли со своим наездом, то всё сложилось бы, как в реальной Истории. Но что‑то в мире изменилось в последнее время. Появилась новая страна Маальц, куда в апреле прибыл повелитель, причём из варварских краёв (из Московии). Он пригласил на торжества не только благородных жителей Южной Зеландии, но и авторитетных простолюдинов: предпринимателей и купцов. В программной речи позволил сохранить язык, культуру и, чего никто не ожидал, временно отменил все налоги. Сообщив, что будет создана новая справедливая система налогообложения, мол, потерпите года два‑три. Заманухи из его выступления бегом распространились по окружающим территориям. Сами по себе, без спекуляций и пиара. В порту Нёзена высадилась личная гвардия новоиспечённого монарха количеством в четыре бригады «тигрят». Двадцать восемь тысяч дружинников как‑никак, бронированные и при пушках. Одиннадцать батарей по шесть орудий, плюс дюжина тех, что погромче и явно посильнее. Куда столько бахалок девятнадцатилетнему князю? Там же, после основного состава, началась высадка корпуса шведских наёмников (вообще‑то солдат регулярной армии, временно вышедших в запас на неопределённый срок). Луи Четырнадцатый щедро проплатил их службу «через задний кирильцо».
А в Остенде начали прибывать корабли с товарами и охраной, ясен перец. Все торговые дома готовились к приёму русских дефицитов и ништяков. Вот обозы и поползли в Брюгге и Гент, им пока не до Антверпена было. Туда поползли Мишкины гвардейцы, сразу после того, как наглая попаданская рожа объявил войну той же Испании через представителя. Правда ответа не дождался почему‑то: то ли ему не ответили, то ли спешил куда‑то по делам. В общем, когда франки вторглись в южные земли, север потихоньку покорялся русскими. В том же Остенде, охреневший от большого количества «охранников» коммендант, сразу сдался. Отличный плацдарм для «португальских наёмников» образовался. Испанский король не успевал толком отреагировать, так как ни армия, ни флот не были готовы именно в этот момент. А ябеде, отправленной австрийскому императору, ещё долго добираться до адресата. Да и не хотел сей адресат заморачиваться, когда имелась возможность всеми силами жахнуть по туркам и переломить ход Истории. Даже при близком родстве своя рубашка ближе к телу, а фландро‑брабантские интересы где‑то там, где идут цветные дожди. И Вильгельм Оранский не помощник Карлосу Второму, ибо сосредоточен на том, чтобы у Якова Второго английский трон скоммуниздить. Тем более, что его солдаты потопали «тренироваться» в Восточный Брабант, а значит тоже враги. Тренинг, ясное дело, перед вторжением в Англию и Ирландию, как же без него.
Союзники захватили Турнэ и подошли к Монсу, чтобы наложить лапу на северную часть графства Эно (вдобавок к южной). Крохотульные территории играли почему‑то важную роль для европейцев. Разбирая Фландрию и Брабант на части, Голландия, Франция и Маальц фактически дополняли свои земли, чтобы местный глобус имел поменьше вкраплений, а точнее не имел совсем. Единственной сложностью кампании явилась лишь осада Брюсселя. Да и осада не совсем правильное слово в данном случае. Генерал Вальехо решил сначала дать бой в открытом поле, построил войска, как положено и выкатил все двенадцать пушек. А что делать, если его отправили куда подальше из Мадрида, в своё время, за бестолковость (при изрядной родовитости). Так что весь бой выглядел для него каким‑то сумбуром с сопутствующим анахронизмом. Испанским пушкам даже не довелось пострелять, так как враги были ещё далековато, когда прилетели пороховые ракеты. Летающие бестии войны подожгли кучку‑другую заготовленных мешочков с порохом и создали неудобство, разогнав при этом артиллерийскую прислугу. Ну кто же тратит столь дорогие снаряды в обычном сражении? Мало того, в правый фланг наступающих мушкетёрских колонн вонзилась… рыцарская конница, явно из прошлых веков. Солдаты, конечно же развернулись и даже багинеты успели воткнуть, но «рыцари» были вооружены… копьями. А не новомодными пиками. Да ещё шли каким‑то устаревшим клином. Причём их было очень много, хватило даже, чтобы отразить атаку испанских кавалеристов, поспешивших на помощь своим пехотинцам. Несколько десятков русских пушек молотили по наступающим, причём сами московиты никуда не наступали, а предоставили это противнику. В общем, когда гордые остатки добрались‑таки до противника, их ждали «вяземские залпы ближнего боя». Хотя, сам герцог Вальехо уже мчался с ближниками к ближайшим воротам, так как его штабной шатёр уже горел синим (ну или каким другим) пламенем. Так нечего располагать командирскую позицию так близко только потому что нашлось удобное возвышение.
Разгромленное воинство разбегалось или сдавалось на милость победителя, кое‑кто успел добраться до ворот, понадеявшись укрыться за стенами города. Одно испанцы не учли: ночью почтенные горожане, вместе с малопочтенными и совсем непочтенными, открыли ворота. Брюссельцев совсем не устраивала возможная бомбардировка города, да и треклятые испашки довели народ до гражданского неповиновения. Генерал с личной парой сотен укрылся в Гран‑пласе, но утром увидел под окнами ряды орудий и предпочёл сдаться раз и навсегда. Не сработала испанская гордость, герцог захотел остаться живёхоньким и здоровёхоньким. Его, как и остальных пленных, на время припрятали, чтобы впоследствии передать французам.
Конечно, если судить по русским меркам, то захваченная территория мала даже на глобусе Европы. Но торгово‑мануфактурная эффективность высока, если тамошние бизнесы не гнобить налогами. По меркам семнадцатого века на всю кампанию потратили немного времени – к середине июня Маальц заполучил личные границы. Тогда же и голландцы прирезали восточную часть Брабанта, а франки разобрались со своим добром лишь к концу июля. Скоротечная война поставила крест на испанском присутствии в регионе, хотя оказалась преддверием новой.
– Друзья, – обратился к ближникам экселенц всея Маальц, – вроде своего добились. Как жить будем теперь?
Совет ближников созвали по‑бырому, чтобы определиться с последующей стратегией. Иначе можно перегнуть палку‑копалку и сломать хребет своему верблюду амбиций.
– Михаил Алексеич, вроде фламандцы нормально нас приняли, – порадовал Ларион, один из первых получивший дворянский статус в новой стране, – а вот те, кто под французом, опасаются, что их дополнительными налогами покроют. Могут беженцы появиться.
