#Даша_на_Луне - Сергиенко Алексей Леонидович "Asta Zangasta" (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Зачем они вообще потащили на Луну сковородку, мы могли только гадать. Я рассказала, что знакома с одним космонавтом, который сумел протащить на станцию МИР гитару.
— Ну, ты сравнила тоже, — возразил Бывалый, плетя авоську из проволоки, чтоб не растерять коробки с инструментами, — гитара, это культурный досуг.
— Сковородка тоже культурный досуг, — только для людей другой культуры, — ответила я, — Может один из астронавтов хотел стать первым человеком, что испек на Луне оладушки?
— Возможно, — задумчиво сказал Балбес, — я видел среди припасов муку и банку с маслом.
— Тогда ты обязательно должен реализовать его мечту. Возьми их с собой и испеки оладьи при первой возможности. Это важнее, чем чинить рацию — вверху всё равно глушилка летает.
— Спасибо, Дарья, — поблагодарил меня Балбес, прижимая руку к сердцу, — если честно, я шел в этот чертов Замок, как на казнь. Было чувство обреченности. Теперь я иду туда, чтоб испечь оладушки. Мне легче, честное слово.
— Всегда пожалуйста, — ответила я, переливая воду из найденной в модуле бутылки в систему водоснабжения скафандра. Сегодняшний день обещал быть жарким.
Потом мы, матерясь и толкаясь, пытались сначала залезть в неповоротливые скафандры в загроможденной вещами крохотной каютке, а потом вылезти наружу, вытащив собранные сокровища и покойного астронавта. На последнем настояла я, сказав что негоже оставлять покойника в модуле, после всего того, что мы с модулем сделали.
Пусть покоится под звездами, к которым так стремился.
Уже выбравшись из модуля, я посмотрела на часы. Было два часа пополудни. Снаружи всё было так-же, как и вчера, только тени от камней, практически отсутствующие в день нашего прилета, стали еще длиннее, говоря мне о том, что лунная ночь близко.
Выбравшись, я первым делом бросилась проверять уровень зарядки аккумуляторов ровера. Вчера, добравшись до модуля, мы с Бывалым раскатали полотнища солнечных батарей, подключив их через предусмотрительно положенное моей командой в ящик с инструментом универсальное зарядное устройство.
Безумное лунное солнце зарядило зеркальный монолит батареи до 82 процентов — отличный результат, если вдуматься — этого должно было хватить мне на 12 часов езды. То есть ровно на столько, сколько работал сменный картридж системы жизнеобеспечения моего скафандра.
Утром я как раз поставила свежий, без сожаления выбросив пустой. Первоначально картриджей было пять — один в скафандре и четыре в огромном алюминиевом сундуке. Теперь их оставалось три, не считая заправленного. Впрочем, запас воздуха еще был в разработанной нашими инженерами палатке, так что всё было вовсе не так печально.
Я вздохнула. В любом случае, я должна убраться с Луны до прихода ночи — за оставшиеся четыре дня.
Потом мы похоронили погибших астронавтов. Рыть могилы нам было нечем, поэтому мы просто положили мумию около лежащего на реголите коллеги и заложили камнями. Потом я смотала проволокой предусмотрительно захваченные из модуля перфорированные уголки, воткнув в изголовье могил по кресту.
Если называть вещи своими именами, то это было абсолютно неправильно с логической точки зрения. Я, атеистка, хороню двух астронавтов неизвестной религиозной ориентации, ставя им христианские кресты. Но, это показалось мне уместным. Правильным.
Это заняло около получаса.
Всё это время Балбес возился около ровера, приделывая к рулю предусмотрительно снятый с погибшего Чанъэ механический переключатель. Теперь ровером можно было управлять не зажимая защищенные провода в перчатке скафандра.
Потом мы скорбно постояли пару секунд у могилы, отдавая почести погибшим. Почему так мало? В китайских скафандрах кончался кислород. Потом погрузились в ровер и направились к зрачку, следуя по своим собственным следам. Сундуки и раскатанные рулоны солнечных батарей мы оставили на около модуля, чтоб не перегружать ровер.
Который на этот раз вела я. Чтоб немного поучиться, пока есть такая возможность, под надзором инструктора. Справиться с примотанной проволокой коробкой скоростей оказалось не особенно сложно. Впрочем, всё моё внимание было сосредоточенно на том, чтоб выбирать среди камней маршрут — уезженный вчера ровер сидел заметно ниже и часто царапал грунт днищем. Колеса выглядели так, словно были на последнем издыхании. Ладно, не на последнем, но близко.
Но были и хороши новости. Столь доставших нас вчера прилипчивых двулевоногов нигде не было видно — видимо, открывавшиеся врата вовнутрь замка, наиздовали столько любимых ими вибраций, что все двулевоноги, сколько бы их не было, собрались у входа в замок.
Утром мы попытались обсудить возможную стратегию противодействия, но ничего хорошего не придумали, решив действовать по обстоятельствам. От автомата с последней обоймой тайконавты вежливо отказались, сославшись на то, что являться вооруженными на первый контакт нетактично.
Прощание вышло скомканным.
Запаса кислорода у Труса, который сейчас находился в единственном скафандре с работающей электронной начинкой, оставалось на два с небольшим часа. Но это ничего особо не значило: Балбес с Бывалым тратили кислород заметно активней, так что при особо неудачном стечении обстоятельств могли в любой момент начать задыхаться, не дожив до спасения буквально несколько минут.
Поэтому мы просто обнялись, обмениваясь ничего не значащими фразами, соприкасаясь шлемами.
— Выживи, Дарья, — сказал Трус.
— Постарайся выжить, Дарья, — сказал Бывалый.
— А может ты передумаешь, Дарья? — выдавил из себя Балбес. По голосу было ясно, что он плакал.
«МЫ» «ЕЩЕ» «УВИДИМСЯ», — показала знаками я, и поспешила к роверу.
Уже отъезжая, я не выдержала и повернулась посмотреть на товарищей, которые медленно, передавая друг другу огромные узлы со запасами, карабкались по склону. Они казались такими крохотными, на фоне огромного конуса из глыб, который был терялся на фоне колоссальной, невообразимо огромной глыбы Замка.
При виде этого зрелища, этой зримой ничтожности человека перед лицом неизведанного, меня охватил какой-то дикий, первобытный ужас. Но мне в глаз попал солнечный зайчик, пущенный привязанной к спине Балбеса сковородкой, и мне немного полегчало. Пусть вселенная огромна, враждебна и непостижима — мы, люди, способны организовать в ней свой пригодный для жизни уголок. Свою уютную крохотную нишу.
И пожарить там оладушки. Дикси.
Доехав, до разбитого модуля я быстро соскочила с ровера и нашла среди разложенных на грунте кейсов тот, в котором лежала пусковая установка для запуска навигационных ракет. Среди всех вещей, заботливо отобранных ОО для моего лунного вояжа была и такая приблуда.
Современные земные скалолазы, не чурающиеся технического прогресса, при прокладке маршрута активно используют картографические дроны — фотографируют местность с высоты птичьего полета, чтоб не тыкаться в тупики как слепые котята, а двигаться по оптимальному маршруту.
ОО, предполагая, что мы, в своих исследованиях Луны будем преодолевать участки сильно пересеченной местности, озаботился адаптацией этой системы для Луны. Дрон ведь на Луне не запустишь. У нас тут воздуха нет.
Результатом трудов наших инженеров явилась картографическая ракета. Оснащенная небольшими реактивными двигателями ракета могла над поверхностью, фотографируя и передавая скафандру снимки поверхности.
Несмотря на то, что сейчас мой скафандр не мог передавать и принимать информацию, я рассчитывала узнать с помощью ракеты о судьбе своих друзей. Работающие на ОО инженеры, как обычно, предусмотрели всё. В том числе и запуск ракет тайконавтами, чьи скафандры не приспособлены для взаимодействия с картографическим модулем.
Для этого на пусковой установке был смонтирован небольшой экран, на который ракета транслировала изображение с камеры. Экран этот, кстати, имел свою собственную историю: когда-то давным-давно, журнал Playboy устроил рекламную акцию, вставив в журнал утолщенную страницу, внутри которой находился крохотный компьютер с жидкокристаллическим дисплеем, показывающий, как вы думаете что? Конечно ггнуху.
