Возвращение (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович (лучшие книги онлайн TXT) 📗
– Я что, совсем дура? Если нас из-за тебя перетягивают в Москву, и тебя даже в школу собираются возить под охраной, значит, все очень серьезно. Ты ведь родителям сказал?
– Сказал, хоть и не сразу. Они сами признались, что сразу мне не поверили бы. А тебе хотел сказать позже. Я прожил восемьдесят лет, умер, и в момент смерти вся моя память передалась мне же, но в четырнадцать лет. Я твой брат, но приобретший память взрослого человека из будущего. Так вот в знании этого будущего и заключается моя ценность. Извини, но большего я тебе сказать не могу, просто не имею права. Я и родителям сказал только это, ну и еще чуточку об их жизни.
– Офигеть! – сказала она. – Вот почему ты стал вести себя, как взрослый. Сразу вся придурь исчезла! А Люся?
– Люся идет ко мне довеском. Она кое-что знает и очень важна для меня, поэтому заодно носятся и с ней. Если с ней что-нибудь случится, мне все будет по фиг!
– Расскажи, что со мной будет.
– Я не знаю. В той реальности твоя жизнь пошла совсем по-другому. Я бы сказал, что она не очень удалась, хотя у тебя на этот счет было свое мнение, или ты просто не желала это признавать. Пока могу тебе лишь посоветовать не спешить с замужеством и слушать старшего брата. Что вскинулась? Я тебя в четыре с половиной раза старше и могу, в принципе, обойтись без образования.
– Постой, выходит и песни не твои, и книги ты не сам писал?
– А чьи же еще? Назови автора! Молчишь? Вот молчи и дальше. Все равно я тебе не скажу больше, чем сказал. Позже, если приобретешь дурные привычки в питании, как это было в прошлой жизни, дам совет. Послушаешь, может быть, не заболеешь сахарным диабетом. Ты, вообще-то, чем думаешь заниматься?
– Я из-за переезда в этом году никуда не успеваю поступить. Придется куда-нибудь устроиться работать.
Она ушла, а я задумался, где могли установить микрофоны. В то, что этого не сделали за те две недели, когда квартиры стояли пустые, я не верил. Но так просто их не найти. Вот где бы я их установил? Скорее всего, просверлил бы стены со стороны квартиры нашего куратора и вел бы запись. Придется всех предупредить, чтобы не болтали лишнего, а обычную болтовню пусть пишут. И надо будет купить магнитофон. Включил погромче и разговаривай себе на здоровье. Слава богу, цифровой обработки звука еще не придумали. Я вышел из комнаты и пошел на кухню.
– Мам, – обратился я к матери. – Что там с выпуском книги?
– Совсем забыла! – сказала она. – Выпустили твою книгу. Мы твой экземпляр забрали, и Тане удалось купить три книги. Больше не получилось: их все расхватали. Деньги тоже забрали. Из-за переезда их на книжку не положили, поэтому бери из шкатулки. Что-то хотел купить?
– Да, – сказал я. – Хочу купить магнитофон. Ладно, это не горит. Я побежал к Черзаровым.
– Пришло сообщение из Турции, – сказал Брежнев. – Все, как в распечатках. Сильное землетрясение и больше двух тысяч погибших. Надо решать насчет этого урагана. Кубинцев, по крайней мере, нужно предупредить. Фидель, если попросить, промолчит.
– Там, кажется, больше всего досталось Гаити, – сказал Суслов. – Но с Дювалье у нас никаких контактов нет и не будет, да и не поверит там никто.
– От «Инесс» и кубинцам досталось, – Брежнев взял распечатку. – Сотни погибших, сто пятьдесят тысяч беженцев. Там у них был потоп. Надо срочно увеличивать группу, действующую на заграницу и готовиться к американским бомбардировкам Ханоя. До декабря вся техника и люди должны уже быть там.
– Число людей с допуском постоянно растет, – недовольно сказал Суслов. – А нужно еще создать группу по катастрофам, связанным с техникой. И Глушкова придется подключать, у них там было несколько аварий с ракетами. Необходимо потрясти Комитет, особенно его первое и шестое управления. Пусть Семичастный дает людей. И нужно будет придумать какую-нибудь легенду вроде той, которую белорусы придумали для нас.
– Кто поверит в этот бред? – спросил Брежнев.
– А это не бред? – показал рукой на распечатки Суслов. – Нужно быстрее подключать людей, чтобы не заниматься этим самим. Если я займусь кадрами, помогать не смогу. Да и у тебя другой работы достаточно. Есть проверенные профессионалы и вовсе не обязательно, чтобы они знали источник информации. Их дело отрабатывать директивы.
Глава 10
– Сегодня вас собрали по одному единственному, но важному вопросу, – сказал Суслов. – Перед каждым из вас лежит папка. Прошу вас, товарищи, ознакомиться с ее содержимым. Много времени это у вас не займет.
Шестнадцать мужчин раскрыли папки и начали читать вложенные в них документы. Лишь некоторые из них имели представление о том, что в них может быть, для остальных это оказалось полной неожиданностью. Брежнев с Сусловым ждали, пока остальные ознакомятся с бумагами. Ждать пришлось минут десять.
– Что, правда, что ли? – спросил Рашидов, увидев, что все уже закончили чтение. – Откуда эти сведения?
– А вы думаете, Шараф Рашидович, – сказал Брежнев, – что мы специально оторвали вас от дел и собрали здесь для того, чтобы дать почитать заведомую ерунду? К моему глубокому сожалению, указанные в списке члены нашей партии совершили уголовно наказуемые поступки. Есть мнение, что это не единичный случай.
– Ни черта себе единичный! – высказался Шелест. – Сто тридцать восемь ответственных работников!
– Хочу вас поставить в известность, что в списках еще не все, – сказал Суслов. – Есть несколько лиц, занимающих еще более высокое положение в партии. Вопрос по ним уточняется, и, пока идет следствие, их фамилии не разглашаются. Выборочные проверки показали, что в ряды партийного руководства проникли люди, чуждые не только нашим идеалам, но даже элементарной порядочности. Поэтому вам предлагается проект постановления ЦК о введении аттестации партийного руководства, начиная с секретарей горкомов партии.
– И заканчивая кем? – спросил Шелепин.
– Вас, Александр Николаевич, мы проверять не будем, – пояснил Брежнев, сделав упор на слове «мы». – При ЦК уже создается комиссия, которая будет осуществлять проверки по письмам и жалобам рядовых коммунистов и руководителей партийных организаций. В «Правде» и ряде других газет будет опубликовано мое обращение к коммунистам с призывом принять участие в чистке наших рядов. Особо хочу подчеркнуть, что все сигналы будут проверяться самым тщательным образом, чтобы не пострадал безвинно ни один из наших товарищей.
– А зачем, Леонид Ильич, что-то создавать, когда уже есть Комитет партийного контроля? – спросил Пельше.
– Затем, уважаемый Арвид Янович, что мы собираемся заняться не любителями зеленого змия или чужих жен, а более серьезными нарушениями, – ответил за Брежнева Суслов. – Вашему Комитету эта задача явно не по плечу.
– Давно пора кое-кому прижать хвосты! – одобрительно сказал Шелест. – Я только «за».
– Я ознакомился со всеми материалами и полностью поддерживаю это решение, – сказал Косыгин. – Совет министров окажет всю возможную помощь.
– Я давно говорил, что нужно наводить порядок, – сказал Полянский.
– Вот мы ваше мнение и учли, Дмитрий Степанович, – сказал Суслов. – Кто-то еще хочет высказаться?
– Я бы хотел знать, что мы будем делать с этим? – потряс распечатками Мжаванадзе.
– По материалам следственных органов возбуждены уголовные дела, – сказал Брежнев. – А мы, естественно, снимаем их со всех постов и рекомендуем на исключение из партии. Все это найдет отражение в печати. Еще вопросы?
– Может быть, лучше этот вопрос обсудить на декабрьском пленуме? – предложил Демичев.
– Не декабря нужно ждать и заниматься говорильней, Петр Нилович! – резко сказал Воронов. – Если встал вопрос, его нужно решать. А уж пленум потом пусть оценивает наши действия. Лично я «за».
– Тогда все возьмите проект постановления и внимательно прочитайте, – сказал Суслов. – Сегодня все в сборе, кроме заболевшего Виктора Васильевича. Если после прочтения будут вопросы, я вам на них отвечу. Если будут предложения по изменению текста, мы их с вами обсудим. Но сегодня непременно нужно будет проголосовать.
