Константинополь Тихоокеанский (СИ) - Осадчий Алексей (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Никак нет, Перлитой звать.
— Никаких Перлит, есаул. Моника будет.
— Вам виднее, ваше высочество.
Так вот, запал Кустов Митька на эту самую Монику-Перлиту, аж затрясся, когда девчонку повезли в форт Росс. Пришлось вразумлять — порол сына Ефим с бережением, но чтоб осознал, прочувствовал стервец. С давними знакомцами Малютиными уже давно порешали — их Дашка как в возраст войдёт, Митяю и суженая. А с мексиканками и кореянками пускай великий князь балует. Ему всё одно ехать в Петербург, с германской принцессой брачеваться. Вот и гуляет пока далеко. Дело то молодое, хоть и грех сей разврат. Да кто не без греха то? Почитать житие Аввакума, так и его соблазны одолевали…
А Дмитрий сейчас большой человек — налаживает работу, чтоб банок и бутылок из стекла многие тыщи выходили. Барыши ого какие впереди! В долине реки Сакраменто не только золото нашли, там и серебро есть и медь и иные руды. Но покамест на мелочи не отвлекались, спешно выбирали самое легкодоступное золото, отмечая россыпи, куда обязательно надо вернуться при основательной разработке. Как не таились, но теперь знают о «тайне Беловодья» сотни две с лишним человек. Не дураки же охраняющие границу солдаты и особенно офицеры, всё понимают. Но хитрость Константина в том, что точно никто не знает — какие богатства в здешней земле запрятаны. Привезли даже напоказ в форт Росс телегу специально наломанного «ложного золота» — пирита, якобы по незнанию набранного «незадачливыми» золотоискателями. Великий князь, затеявший это представление, вышел к «счастливчикам», посмеялся, рассказал про ничтожность их находки и дал по рублю, чтоб шибко не расстраивались. А пирит велел свалить около своей канцелярии, пусть мол, ребятишки играются. Про этот случай даже в газете «Русская Америка» написали. Типография, устроенная в Константинополе-Тихоокеанском, чтоб подальше от границы, издавала не только газету, но и карту Русской Калифорнии, имевшую большой спрос. На оборотной стороне карты печатались портреты великого князя, генерала Образцова, прочих больших начальников. Но Кустов от этой чести отказался — не пристало ему так. Да, тайну калифорнийского золота блюли как могли, запускались слухи и про серебро и про богатую железную руду, три десятка человек с инженером повели самые настоящие работы, чтоб поставить завод и печь по выплавке чугуна. Как говорил Константин, пребывая в хорошем настроении: «Индустриализация, индустриализация и ещё раз индустриализация, батенька! Это для нас архинужно и архиважно».
Опять же стекольный завод ставился не тольк для посудин, но и для введения в заблуждение врагов — кто поймёт, куда и для чего породу и песок перевозят. А ещё говорили, врёт Константин про золото и серебро, чтоб людишек из России приманить. А как те приедут — посадить на землю, вольными хлебопашцами. Денег то на обратную дорогу откуда голытьбе взять? Вот и приживутся за тридевять земель, в «Константиновом царстве» о хозяине коего каких только сказок и легенд не ходило.
Мол, несмотря на молодость, только-только девятнадцать исполнилось, великий князь умён, ровно тысяча библейских мудрецов, всё знает наперёд, но всегда совета спрашивает, оказывая уважение, давая слово сказать людям, приобщиться к делу. А если чего и не знает, так советников подобрал толковых, хоть по морской части, хоть по торговой…
Переселенцы в Калифорнии расселялись не просто так, как Бог на душу положит — нет. Если старообрядцев без всяких разговоров отсылали к Кустову, обживать долину Сакраменто, то прибывших недавно бедолаг, собранных цесаревичем Александром среди нищеты Московской губернии с месяц «держали в карантине» при форте Росс. Затем, определив наклонности и предпочтения, командами по тридцать-пятьдесят человек направляли кого в Константинополь-Тихоокеанский, а кого и на север, на границу со штатом Орегон. Фрегаты, основная сила Тихоокеанского флота с ранней весны 1847 года забросили гонять браконьеров и занимались только перевозками переселенцев, конвоируя ещё и забитые людьми транспорта. Есаул не был знатоком морской службы, но ругань флотских офицеров, втихомолку жаловавшихся друг дружке, что превратились в морских извозчиков, а снятые более чем на половину пушки, низвели фрегаты по военной мощи до «Ботика Петра Великого». И это при сильной американской эскадре в тихоокеанских водах!
Впрочем, поругивались моряки беззлобно, все понимали — пока воюют соседушки, самое время заселять американскую землю русскими людьми. Хотя и мексиканцев, тех немногих, кто решил остаться и принять русское подданство, не обижали. Наоборот — девки их шли нарасхват. Препятствий солдатам и матросам в женитьбе не было, наоборот, разрешалось взять ссуду и построить дом, благо в здешнем климате домом можно и сарай дощатый назвать. На мексиканок и индианок спрос был, а тут ещё писарь из великокняжеской канцелярии рассказал о коварстве амурцев-дальневосточников. Те вовсю охмуряли девчушек сироток, которых цесаревич Александр Николаевич спасал от голодной смерти, подкармливал и отправлял в «караванах невест» в Русскую Америку. Амурцы и удальцы из гарнизона Владивостока такие караваны «съедали» подчистую. Ни одной невесты из ушедших на восток трёх партий в 70, 100 и 120 девушек не отплыло из Владивостока, всех засватали по дороге!
В калифорнийских гарнизонах такое посчитали за подлость от собратьев по оружию и начали составлять петицию на имя великого князя, дабы тот повелел девушкам переселенкам замуж выходить только по прибытии на место, а не по дороге до оного.
Константин Николаевич «челобитную» принял, внимательно прочитал, даже не посмеялся по обыкновению, но разрешил брачеваться с девками местных народов, с последующим их принятием в православие. Даже пригласил вождей индейских племён, прислать молодых девушек, чтоб породниться народами и жить в мире, дружбе и добрососедстве. Но тут великому кня зю показали дулю. Нет, как раз Константину, пожелай он невест хоть десяток, а то и больше, — выдадут, поскольку сам великий вождь и сын великого вождя. А для простых русских воинов — нет девок индейских.
Пока вокруг Беловодья бушевали такие страсти, артель, выставив охранные посты мыла золото. Случались и происшествия, не без того. Так, трёх американских то ли охотников, то ли лазутчиков, как-то умудрившихся проскочить пограничную черту, пришлось порешить застигнутым врасплох, прямо за работой, золотодобытчикам. Грех на себя взяли старки, уведя обречённых подальше, чтоб молодёжь не вводить в сомнение. Но в целом, пограничники срабатывали хорошо, почитай две тысячи солдатиков охраняют покой Беловодья, далеко не отдаляясь от граничной линии, прямо там, чуть вглубь российской территории отстраивая заставы, благо тепло, можно и дощатый дом-казарму на первых порах поставить.
Хотя уже и беловодьевский кирпичный заводик выдал первую партию, старец Никита, недавно прибывший в переселенческом караване, повелел лучший кирпич собирать для собора. Чтоб не деревянный храм, чтоб на века вечные! Насилу уговорили святого человека немного обождать. Первый кирпичный заводик он так, чтоб опыта набраться. Всё ж таки русский человек, тем более гонимые властью старообрядцы больше к деревянному зодчеству приучены. А для храма будет отдельный завод, там лучший кирпич произведут. Никита, поворчав, согласился и уехал окормлять паству.
Конечно, Кустов был в уезде главным — через него шло взаимодействие с канцелярией великого князя, к нему обращался генерал-губернатор Русской Америки Образцов, если возникала такая надобность. Но авторитет Никиты в делах духовных непререкаем. Благо старик толковый, понимающий, всю Сибирь исколесил, подобрал к переселению в Америку семьи работящие, здоровые, такие чтоб и родители были в силе и старшие дети уже вот-вот к женитьбе-замужеству подойдут. Свадьбы, волевым решением стариков, гуляли почитай каждый день, не дожидаясь осени-зимы. Некогда — поскорей бы окрутить парней и девок, и в работу: дома ставить, хозяйство заводить. Правда жизнь «на рывок», как в России-матушке, здесь не шла. «Старожилы» предупреждали новоприбывших о необходимости «сиесты», об опасности солнечных ударов. С трудом, но ретивых, стремящихся «успеть до зимы» убедили не рвать жилы, не работать в самый солнцепёк. Да и какая тут зима-осень, так, баловство. В связи с чем есть особенности ведения хозяйства. Проще кур да уток-индюшек завести и подъедать их по быстрому, чем забить свинью и думать что с мясом делать — ледника то нету, надо в тот же день на колбасу поросюка перерабатывать и на копчёности. Правление Российско-Американской Компании уже думало о поставках льда с Аляски в Калифорнию, но сама мысль о плате за лёд для русского человека настолько противоестественна, даже кощунственна…
