Кукловод - Шхиян Сергей (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
– Конечно, правда. Чего бы мы тут в чистом поле делали? Ты пытался повернуть лошадей назад.
– Ну и дела, – пожаловался он, поднимая с дороги свалившуюся шапку. – Интересно, как это у него получается?! Вот бы такому научиться!
– Может быть, мне кто-нибудь скажет, что случилось? – взмолилась Люба. – Кто кого заколдовал? Откуда здесь барышнин брат?
Ей никто не ответил, Иван смущенно чесал в затылке, потом сбил с шапки снег, надел ее на голову, и сказал:
– Поедем что ли, осталось всего ничего. Вон за тем сосновым бором уже деревня.
– Лезьте в кибитку, – попросил я женщин, а я сяду с Иваном на козлы, мало ли что.
– А где барышнин брат? Почему вы все молчите? Барин, хоть ты скажи! – возмутилась Люба, но я не ответив, просто подсадил ее в возок.
– Надо же, такому случиться, – сказал Иван, когда лошади, наконец, тронулись с места. – Кому расскажи, не поверит! Все как будто во сне привиделось. Это надо же какую силу человек имеет. Захочет, самого царя сможет заставить сделать чего пожелает! Хоть на другую державу войной пойти, хоть бабу фельдмаршалом поставить. А ты бы Григорьевич чего бы пожелал, если бы умел так колдовать?
– Не знаю. Для себя мне желать нечего, – ответил я, начиная отходить от перенесенного страха, – а человечество и без моей указки разберется, что ему хорошо, что плохо. И без меня на земле хватает благодетелей и героев.
– А я бы заставил царя крестьян на волю отпустить! – мечтательно, сказал он. – И запретил людей смертью казнить!
И долго бы после этого тот царь на троне просидел? – подумал я, но вслух ничего не сказал. Мы уже въезжали в сосновый бор, из-за которого, наверное, деревню и назвали Сосновкой.
Я посмотрел на Ивана, и мне показалось, что он опять какой-то не такой.
– Ты как, ничего? – спросил я.
– Тошно мне, – ответил он. – Домой хочу! И зачем я с тобой только связался!
– Останови лошадей, – попросил я.
Он натянул вожжи, и лошади послушно остановились.
– Слезай, дальше я сам буду править, – сказал я. – А ты садись в кибитку к женщинам.
Если в прошлый раз он был агрессивен, то теперь вял и послушен. Не говоря ни слова, Иван неловко сполз на дорогу и без возражений полез в возок. Я помог ему устроиться на своем прежнем месте. Барышни, не понимая, что происходит, с тревогой ждали от меня объяснений.
– У Ивана опять, – я не придумал, как им понятнее объяснить, что с ним происходит и, обошелся констатацией, – колдовство. Люба, не в службу, а в дружбу, сядь с ним рядом и обними, может это ему поможет.
– Еще чего! – возмутилась девушка. – Ты за кого меня принимаешь!
– Как хочешь, но ты бы нам этим помогла. Я ведь даже не знаю, в какой избе живет староста, а Иван, сама посмотри, ничего не соображает.
– Ну, что я вам сделал плохого, за что вы меня мучаете? – со слезой в голосе спросил солдат.
– Видишь? – спросил я портниху. – Ему кажется, что мы его обижаем.
– Бедненький, ему очень плохо? – сердобольно, спросила она. – Иди ко мне я тебя пожалею!
Мужик от жалости к себе заплакал и подчинился.
Я не знал, поможет ли то, что я придумал, но ничего другого в голову не пришло. То, что Иван запал на портниху было ясно с первой их встречи в моей комнате, и если мне удавалось любовными отношениями выводить из гипноза Машу, почему было не попробовать то же сделать и с ним.
– Давай немного погуляем, – предложил я княжне. – Пусть они побудут вдвоем.
С Маши уже давно слетел весь задор, и сама была в не меньшем напряжении, чем я, так что уговаривать ее не пришлось. Я помог ей выбраться из кибитки наружу, и мы отошли в сторону.
– Ты как себя чувствуешь? – спросил я, в опасении, что и с ней сейчас начнется нечто подобное, а меня еще на одну «профилактику» просто не хватит.
– Не знаю, – ответила она, – кажется, как всегда.
– Если что-нибудь почувствуешь, то сразу говори, – попросил я, без особой надежды на успех.
– Ой, а что они там делают? – спросила она, с тревогой посмотрев на качающийся на рессорах экипаж.
– Не знаю, – прикинулся я наивным мальчиком, – наверное, балуются. Холодно стоять на месте, давай пройдемся, заодно посмотрим, что это за деревня.
Маша покосилась на кибитку, из которой раздавались странные звуки, ничем не похожие на членораздельную речь и согласилась. Я взял ее под руку, и мы пошли вперед по белой, еще не разъезженной дороге.
– Как красиво, – сказала княжна. – Когда смотришь на наш величественный ландшафт, удивляешься, как некоторые люди, любуясь таким совершенством, могут совершать скверные поступки!
Фраза у нее получилась книжной и немного высокопарной, но кругом и, правда, была такая величественная красота, что я не мог с ней не согласиться.
– Думаю, они просто не смотрят по сторонам, – ответил я. – Тем более что у каждого свое представлении о красоте.
Мы миновали застывший в безмолвии сосновый лес и увидели заснеженные крыши деревенских изб. Деревенька казалась сказочной. Была она совсем крохотной и тянулась она змейкой, повторяя двойной изгиб дороги.
– Почему здесь такая извилистая дорога? – спросила Маша, как и я, отметив эту странность.
– Наверное, просто, повторяет изгиб реки, – предположил я. – Вон идет какой-то человек, сейчас у него и спросим.
– Странно, что он здесь делает в такое позднее время?
Вообще-то еще было совсем не поздно, часов девять вечера, но, тем не менее, не совсем подходящее время для прогулок за сельской околицей.
– Кажется это не мужик, – добавила она, замедляя шаг. – Что ему здесь нужно так поздно?
Я на всякий случай тронул рукой рукоять сабли и засунутый за пояс пистолет и крепче прижал к своему боку руку девушки.
Действительно встречный человек выбрал странное время и место для прогулки.
Между тем он приблизился и мы смогли его рассмотреть. То, что это не крестьянин стало видно совершенно отчетливо. Одет он был в длиннополую шубу, голову покрывала мохнатая меховая шапка.
– Наверное, какой-нибудь проезжий купец, – по платью определила княжна.
– Боюсь, ты ошибаешься, кажется это наш давешний исчезнувший знакомый, – тихо сказал я.
– Это тот чиновник из имения Кологривовых? Кажется, его зовут Сергеем Петровичем? Интересно, что он тут делает. Он ведь говорил, что наше имение сгорело, и его туда отправили на следствие…
