Рыцарь - Смирнов Андрей (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

После чего занялись допросом барона.

Я не стану подробно останавливаться на методах, коими де Эльбен выколачивал из барона правду. Так или иначе, к середине ночи мы обнаружили не только то золото, которое барон прятал у себя в сундуке в спальне, но и две заначки.

– Да вы просто разбойники, – выдавил из себя барон, когда мы вскрыли вторую заначку. – Без чести и совести!..

– Грабь награбленное, – откликнулся я. – Да и вообще, кто бы говорил... Мы слышали о твоих подвигах, Бенедикт де Бале. Так что сиди в кресле и помалкивай.

Золото и серебро мы поделили по-братски. Барона отвели вниз, в подвалы замка, где он держал собственных пленников. Одна комнатка подходила для этой цели как нельзя лучше: мощная толстая дверь, каменные стены, а в стенах – скобы, к коим приделаны цепи и кандалы. Там мы барона и оставили.

Взятая в этом замке добыча плюс те деньги, что я приобрел на турнире, – сумма получалась изрядная. Таскать с собой такую кучу денег довольно хлопотно. Ги посоветовал при ближайшем удобном случае поместить эту сумму в одно из орденских хранилищ. Свою добычу он тоже намеревался сдать в казну. Монаху денег иметь не полагалось. Исключительно – на пропитание и обмундирование. Но в этой малости Орден своим рыцарям никогда не отказывал. Орден Храма, помимо своих военных функций, играл в этом времени также роль солидного банка: давал ссуды под проценты, а также исправно хранил и выдавал помещенные в него деньги. Христианину заниматься ростовщичеством неприлично, но когда этим занимался целый Орден, ни один из рыцарей которого формально не располагал собственным имуществом, – то это уже другое дело.

– ...Как думаешь, – спросил меня Ги утром, когда мы умывались у колодца, – Бенедикта лучше на воротах его собственного замка повесить или просто прирезать, без всяких затей? Или же прирезать, – он на секунду задумался, – но с затеями?

– Подожди, подожди... Ты же обещал ему жизнь!

– Когда? – недоуменно спросил Ги.

– Когда мы стояли перед замком. Ты сказал: «Что лучше: лишиться части имущества, но сохранить жизнь или же быть прирезанным на месте?»

– А, это... – Ги зевнул. – Но ведь это не обещание.

– Это почти обещание.

– Ну и что? Во-первых, он дважды пытался нас обмануть. Во-вторых, обещание, данное разбойнику, – это совсем не то, что обещание, которое один благородный человек может дать другому благородному человеку. Это и не обещание вовсе. Это тебе любой клирик в два счета докажет.

– Не сомневаюсь.

Я уже сталкивался с подобной логикой – в монастыре Сен-Жебрак.

– Ги, мне противна мысль об убийстве безоружного.

– А ведь в чем-то ты прав... – Он задумчиво поскреб пальцем намечающуюся щетину. – В конце концов, он же ведь не сарацин какой-нибудь... Но Андрэ, подумай сам: нам ведь еще обратно ехать с этой твоей Анной. Вернее, придется ехать тебе одному – я-то, скорее всего, в Испании останусь. Там сейчас, поговаривают, снова война с маврами начинается... Конечно, ты для возвращения можешь выбрать и другой путь. Но не лучше ли обезопасить этот, наиболее короткий? Или ты думаешь, что барон мгновенно забудет и о том, что он был нашим пленником, и о том, сколько золота мы вывезли из его замка?

– Я выберу другой путь для возвращения.

– Все равно... Тебе так нужен еще один враг? Мне – нет. У меня их и без того хватает.

– Мне не нравится мысль об убийстве безоружного человека, – повторил я.

Ги махнул рукой, сдаваясь.

– Ну да черт с ним. Поступим с ним по-христиански, если ты так этого хочешь.

О своем отъезде мы пленников извещать не стали. Дня через два, а может, и раньше, перепуганные слуги наберутся достаточно смелости для того, чтобы выбраться из подвала. Выбравшись, они без труда обнаружат воющих от голода солдат Бенедикта де Бале, а там, глядишь, отыщут и самого барона, по-прежнему пребывающего в цепях. Но к тому моменту мы будем уже очень далеко отсюда.

Когда мы уже выезжали из ворот, Ги спохватился:

– Я кое-что забыл, – и развернул коня, – я вас догоню.

Но мы дальше не поехали, а стали ждать его перед замком. Когда наконец мой приятель вновь показался в проеме ворот, я заметил, что он вытирает лезвие меча тряпицей.

Я тяжело вздохнул:

– Ты все-таки его прирезал?

Тамплиер с улыбкой качнул головой. Я продолжал смотреть на него, ожидая продолжения.

– Если этот Бенедикт и впрямь задумает отомстить кому-нибудь из нас, вряд ли теперь он сможет это сделать. Денег у него больше нет... а оружие без больших пальцев рук держать не слишком-то удобно.

Нет слов.

– Впрочем, – продолжал Ги как ни в чем не бывало, – наследника он себе зачать все-таки сможет, потому как оскоплять его – как ты предлагал поначалу – я все ж не стал. Это ведь Европа, Андрэ, а не Палестина. Если мы выкинем здесь что-нибудь подобное, нас просто не поймут.

Вот уже четвертый день подряд копыта наших коней поднимали пыль дорог Каталонии. Горы стали ниже, затем вовсе остались за нашими спинами.

Выяснилось, что Ги более-менее разбирает испанский язык, хотя и не так хорошо, как я. То, что я понимаю и даже сносно умею разговаривать на испанском, было для меня приятным открытием – хотя, поднапрягши память, я вспомнил, что в замке барона Родриго понимал большую часть испанских романсов, которые исполняла для барона одна из обитательниц замка. В моем родном двадцатом веке я никаких языков, кроме родного русского не знал, а в школе по английскому всегда имел твердую тройку. А Андрэ, оказывается, полиглот.

Мне стало интересно, где мой «предшественник» по телу успел выучить испанский язык. Улучив момент, когда ни Ги, ни его оруженосцев не было поблизости, я заговорил на эту тему с Тибо.

Тибо забеспокоился. Он вообще начинал беспокоиться и переживать, когда в силу обстоятельств речь заходила о моей потерянной памяти. В обычной жизни он об этом быстро забывал – привык, притерпелся к моему изменившемуся характеру – и вспоминать о последствиях поединка с де Бошем решительно не желал. Приходилось крепко наседать на него и прямо-таки вытягивать нужную информацию.