В лето 6746 года от сотворения мира (СИ) - Нефёдов Борис (читать книги без регистрации полные txt) 📗

Владыка вначале посмотрел на свечи с интересом, но потом огонек угас, и он отвернулся от них:

— Свеча слишком тонкая. От тепла даже более толстые свечи в руках гнутся. А эта мигом «сломается».

— А ты попробуй, Владыка, проверь. Просто в руках подержи или зажги да поставь. Не знаю, чем объяснить, то ли станок так делает от того, что (опять же) сам патриарх в Константинополе его освятил, толи все дело в намерении чистом, да богоугодном, только держит свеча форму.

— Смотри-ка. Не может быть! Прямо чудеса.

— Ну, если и чудо, то не я его сотворил, да и не ты, Владыка, при всем моем уважении. Думаю, что раз я эти свечи для храма Святой Софии делал, то может это ее знак? Сам же говорил. Хотя, опять же, думаю, что и в других церквах новгородских они тоже таять, гнуться, да «слезу» гнать не будут.

— Одно могу сказать, не бесовское это дело.

Владыка помолчал в раздумье, посмотрел на меня как-то странно и подвел итог:

— Ну что же, … Михаил… Считай, что и по этому вопросу мы с тобой договорились. Что еще скажешь? Смотрю, твой мешок еще не опустел.

Наблюдательный. Полез я в мешок и вынул перед Владыкой все вилки из столового серебряного набора, что я из дома захватил.

— Вот, посмотри, Владыка. Дюжина штуковин больших, да тяжелых, дюжина поменьше, да полегче, да дюжина маленьких. Напали на нас в дороге лихие люди, да не рассчитали. Побили мы их. Вот я это у одного в мешке и нашел. Что это такое не ведаю.

— Я тоже такое первый раз вижу. Может инструменты лекаря какие?

Кто бы сомневался. В России первая вилка появится в 1606 году, и привезет ее, между прочим, Марина Мнишек.

— Я к лекарю ходил, но тот за инструменты лекарские это не признал. К ювелиру ходил — тот тоже не знает, что это, но говорит, что сделаны вещи сии из серебра, причем серебра очень хорошего. А тут по весу новгородок чуть не два десятка.

Владыка громко сглотнул, а я продолжал:

— И вот думаю я, по виду вещи может какие и бесовские, но всем известно, что нечисть всякая серебра, как огня боится. И хотя никакой враждебности от маленьких вил сиих я не чувствую, но все-таки прошу принять их от меня в дар собору Святой Софии. Освятить их, для надежности, да переплавить в купель, али (даже лучше) в крест напрестольный. И опять, не для гордыни я. Святая София сама разберется, от кого дар сей, а другим об этом знать не обязательно. Так как, Владыка?

— Дар твой Святой Софии мы с благодарностью принимаем. А ты, Михаил … Игнатьевич перед началом всякого ответственного дела, перед путешествием каким, а также в любых затруднительных обстоятельствах приходи за благословлением ко мне лично. Для тебя у меня всегда и время, и слово найдется.

Ну что сказать. Говорили мне потом, что не помнят случая, чтобы сам Владыка под руку своего посетителя до самого крыльца провожал, а потом еще долго стоял и смотрел ему вслед.

Добрый и мудрый старик. Почти двадцать лет Спиридон управлял паствою, ревностно помогая новгородскому князю. Именно он воодушевил и молитвенно настроил Александра Ярославича на отражение в 1240 году нападения шведов, именно он встретил его, как победителя у собора Святой Софии. Именно он вернет уже Александра Невского в Новгород, покинувшего его после ссоры с новгородским боярством, и он же благословит его на битвы с тевтонами. Да и потом, не сильно вмешиваясь в дела шумного Новгорода, именно он справедливо разбирал споры, с помощью слова Божьего (и не только) успокаивал и устранял вражду, временами вспыхивающую в разных концах этого вольного и трудно управляемого города. Позднее — старался ладить с приходившими в Новгород монголами (или татарами). Тем самым с его помощью удалось сохранить в Новгородском крае мир, тишину и безопасность вплоть до его кончины в 1249 году. Хорошую жизнь проживет архиепископ Новгородский и Псковский Спиридон. Честно скажу, так и хотелось сказать ему это или просто обнять его. Но я, конечно же, ничего ему не сказал, да и лезть с объятиями к Владыке было бы с моей стороны, мягко говоря, неуместно.

Ничего, у меня для тебя еще из архиерейского облачения саккос и омофор лежат. Еще порадую старика.

Ну, чего рассупонился, хватит сопли жевать, дел невпроворот, чуть не ползимы прошло, а у меня еще армии нет, вперед, ёкарный бабай.

Глава 7. Армия рабов

Вначале я предполагал создать мою армию из «охочих людей» Новгорода и его окрестностей. Фактически — наемную армию. Но действительность разбила все мои надежды. Наемники стоили дорого. Даже если учесть, что они поступали на полное мое обеспечение, то и тогда каждому из них нужно было платить и немало. Если за лето наемная женщина получала одну гривну кун, то наемный (даже плохо обученный) воин обходился, по меньшей мере в три раза больше. Как правило, ему нужно было платить «в квартал» серебряную новгородскую гривну. До моего выхода на сцену истории больше года, а значит, все это время я должен им платить. Получается, что только на оплату услуг этих наемников мне потребовалось бы чуть не вдвое больше серебра, чем у меня было в самом начале. Конечно, можно рассчитаться оружием и броней, но из наемников это мало кого устроит, поскольку они все равно будут нуждаться именно в деньгах (хотя бы на хмельное и доступных женщин). Их уже не перевоспитаешь. Не заплатишь, то же твое оружие продадут или хуже того на разбой их потянет. Есть тут и еще одна «деталь». Наемник может уйти от нанимателя в любое время, кроме войны. До войны еще далеко. Есть опасность, что половина придет наниматься только с одной целью — в тепле и при хорошем питании за счет дурашки Игнача дожить до лета. А потом уйти на более вольные хлеба. Значит, этот вариант отпадает.

Тогда, может быть набрать в армию этакий винегрет из люмпенов и всякого новгородского сброда? Мысль интересная. Сразу вспомнилась речь главного злодея из вестерна «Сверкающие седла» — прокурора Хедли Ламарра: «Мне нужны скотоугонщики, горлорезы, убийцы, охотники за головами, отчаянные морды, мопсы, быки, ботаники, боги, задроты, тошнотики, недоумки и полудурки, гадюки, крысы, раки, чайники и дотеры, снайперы, мошенники, маменькины сынки и папенькины дочки, индейские агенты, мексиканские бандиты, грабители, педерасты, спинорезы, конокрады, лесбиянки, налётчики на поезда и на банки, надиральщики задниц, набивальщики рож и, наконец, лично ты, что бы я мог удалить тебя из группы в очередном порыве злости!». И Новгород спасибо скажет.

Правда, тут есть два «скользких момента». Во-первых, этой шушере, пусть не так регулярно и не так много, но все равно придется платить. Во-вторых, подобный человеческий мусор хорош только в разборках с беззащитным мирным населением, а при угрозе более серьезной, он превращается в сборище дезертиров, предающее и убивающее своих командиров.

Есть и еще одно «но». Не следует выступать против монголов с самими новгородцами. Те такого городу не простят. Получается, что, вступив в битву именно с новгородцами, монголы и новгородцы автоматически становятся кровными врагами, а с такими монголы никогда не договаривались, а только уничтожали. Достаточно вспомните ситуацию с половцами.

Что же остается? Приглашать наемников из-за рубежа? Это даже не смешно. А кто еще? Может рабы? Вот это уже смешно. Накупить холопов, чтобы было кому обслуживать мое войско — это еще куда ни шло, но направить на войну людей биться за интересы тех, что сделал их обездоленными и рабами? За тех, кто убивал их родителей, насиловал жен и привез на продажу их детей? Да перед этим еще и научить этих рабов сражаться? Ну ты, Миша, совсем больной на голову. И я стал отмахиваться от этой мысли, как от назойливой мухи. В армиях римлян, греков, спартанцев рабов в рядах воюющих не было, и даже в новгородское ополчение их тоже отродясь не брали.