Найдёныш. Книга 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
— Как много здесь чаю пьют! — резко увела в сторону разговор Тамара. — Никак не могу привыкнуть! В каждом доме любой разговор с чая начинается!
— Ничего удивительного! Китай и Индия под боком! — засмеялся Лаврентьев, разобравшись в уловке девушки. — В Сибири вообще чай предпочитают другим напиткам. Самые богатые люди у нас — купцы, которые занимаются торговлей чаем.
— А почему вы думаете, что тройное плетение от разных волхвов могло привести к ошибке? — поинтересовался Григорий, возвращая разговор в нужное русло. Опять это ошибочное мнение, что совмещение плетений может привести к каким-то последствиям. Возможно, когда-то случился прецедент, и теперь все, кто соприкасается с техникой плетения, опасаются совмещений.
— Я не думаю, — усмехнулся Лаврентьев. — Я полагаюсь на практику, которая доказывает мои опасения. У каждого волхва своя волновая частота, и каждый по-своему воздействует своими заклинаниями на противника. Подозреваю, что вздумай вы блокировать контрабандиста тройным плетением, у вас все получилось. Почему так думаю? А двое из вашей магической компании работают на одной частоте.
Взгляд «доброго дедушки» остановился на Григории, который вдруг покраснел и поспешно схватил чашку с чаем. Тамара ничего не понимала, почему Лаврентьев одарил ее добродушной улыбкой.
— И, значит, кто-то из вас прекрасно знал об этой особенности, когда предлагал свою версию спасения. Ну, обошлось, и слава Творцу во всех его ипостасях. Надо же, одной пулей в голову. Смелые люди, не думающие о последствиях.
Иерарх задумался на некоторое время, не замечая, как шуршит конфетами молодой волхв. Тамара легонько хлопнула не в меру увлекшегося спутника по руке и прошипела:
— Хватит конфеты лопать! Это уже неприлично, в самом деле!
— А что? Вкусные! — в ответ сделал большие глаза Гришка и, снизив голос, добавил со смешком: — Когда еще такие попробую?
Тамара тихонько вздохнула, поражаясь наивности и какой-то вызывающей ребячливости, наклонилась к уху Старицкого:
— Вот поедешь в Петербург — напробуешься всякого разного добра. Бедненький…
— Это был сарказм?
— Нет, тебя жалею, — хмыкнула девушка и решительным жестом отобрала розетку с конфетами, поставив ее на дальний угол стола.
Лаврентьев очнулся, но разговор пошел совсем о другом.
— Скажи-ка, Гриша, а что ты думаешь делать после гимназии? У тебя ведь есть какие-то планы? Нам известно, как о тебе отзывается Павел Ефимович, и готовы принять в институт при губернском отделении Коллегии. Перспективы хорошие.
— Павел Ефремович говорил немного по-другому, — напрягся Григорий. — Он сулил мне поступление в Академию, защиту гимназического диплома на военной кафедре.
— Хочешь идти по военной стезе? — удивился Лаврентьев.
— Чувствую призвание, — скрывая иронию в голосе, ответил парень. — А военная кафедра только в Петербурге.
— Ну, да, не спорю. Только ты можешь так далеко не ехать. Во Владивостоке тоже есть его прямые отделения, как и в Омске, и в Самаре. Это самые крупные, которые я назвал навскидку.
— Хотелось бы напрямую, — уперся молодой волхв. Он решил, что надо показать свою решимость, упрямство и нежелание идти на поводу ушлых иерархов, которые только спят и видят, как бы накрепко привязать перспективную молодежь к своим отделениям. Такие случаи бывали, отчего подающие надежды волхвы надолго застревали в провинции, теряя свою квалификацию. Зачем такое делалось, Григорий не знал, но догадывался, что все дело в преемственности и нежелании старой гвардии уступать место новичкам. Любая наука — а магия, как говорил один из основоположников Академии волхвов старец Белимир, является наукой чудес — претерпевает большие изменения каждые сорок-пятьдесят лет. Выдвигаются новые теории, формируются методики современного волшебства, переписываются учебники и пособия. В общем, идет фундаментальный сдвиг в видении магии в современном мире. А разве замшелым иерархам хочется в корне ломать мировоззрение, сложившееся в ходе эволюции? Это, можно сказать, одна из причин тотального засилия волхвов высшего уровня в любом из отделений Коллегии. Лучше уж перспективные новики побудут под приглядом, чем начнут рушить уютный мир.
И вот здесь важно не поддаться на сладкие уговоры такого пройдохи, как Лаврентьев. Мягко стелет — жестко спать.
Лаврентьев, в свою очередь, был нимало удивлен утренним звонком из Приамурского таможенного управления. Один из его учеников, работающий сейчас в магическом отделе, сам шокированный, передал интересную новость. Из Албазина пришла яхта, на борту которой находятся очень важные и серьезные люди. Мало того, волхв-таможенник назвал несколько цифр, которые знающий человек сразу же определил как кодовую комбинацию, применяемую для оказания помощи высокородным лицам, инкогнито передвигающимся по территории России. Разом вспотевший Лаврентьев не знал, что предпринять. Практически в губернском отделении он остался один, и все решения принимал на свой страх и риск. Остальные, кто нес ответственность за работу Коллегии, находились или в командировках, или в отпуске. Собраться все вместе должны были в канун молодежного турнира.
Его лицо вытягивалось от удивления все больше и больше, когда он до конца выслушал историю этой яхты, больше похожую на приключенческий роман, в котором фигурировали и контрабандисты, и отважные герои, спасшиеся от гибели. Дешевая романтика, конечно, но для журналистов — хлеб. И как только таможенник-волхв упомянул о Шаре Теслы и об одаренном-отщепенце, Лаврентьев сразу же начал действовать. Барона привезли под охраной в Коллегию и надежно упрятали в ее недрах для вдумчивого допроса.
Каково же было его удивление, когда он увидел Григория Старицкого собственной персоной, сопровождавшего приятной наружности барышню. Такого подарка он не ожидал, и сразу попытался выстроить стратегию разговора, чтобы напрямую воздействовать на талантливого мальчишку и заранее настроить его на благонадежное восприятие учебы в Благовещенске. Но, видимо, парень сам себе на уме. Борисов уже успел как следует промыть мозги Назарову. Интересно, знает ли мальчишка о своем родовитом прадеде? Или ему до сих пор невдомек, что он никакой не безродный? Есть какая-то загадка и недосказанность в его истории. Лаврентьев сам долго пытался воссоздать жизнь Григория до появления его в жизни господина Барышева. Кто-то же подвел его к дворянину? Ничего, Ашвелия уже копает в этом направлении.
— Напрямую… — Лаврентьев откинулся на спинку кресла искрестил пальцы рук. — Это будет сложно. Ведь все рекомендации по губернии даем мы после обучения в коллегиальной школе. А так, получается, что вы, молодой человек, не пройдя апробации, попытаетесь через голову поступить в Академию.
— Но вы же сами говорили, что дадите мне защититься в Петербурге, — все-таки пришлось выложить перед упрямым иерархом факт встречи с Борисовым. — Мне в Благовещенске делать нечего, я значительно перерос свой ранг!
— Но мы же этого не знаем! — коварная улыбка мелькнула на лице Лаврентьева и пропала. — В любом случае, если выпускник магической гимназии решает продолжить обучение в Академии, он обязан пройти курсы в губернском отделении. Это закон, и не я его придумал.
— И сколько эти курсы длятся? — Григорий решил, что спорить не будет. В конце концов на Академии свет клином не сошелся. Если успеть съездить к прадеду и легализовать свое родовое имя, то вариантов обустройства в жизни появится не в пример больше. Пусть тогда этот вредный старикашка зубами скрежещет, хоть в труху их перемелет.
— Не меньше года, — кивнул иерарх, подозрительно поглядывая на покладистость мальчишки. — Если бы ты поступил к нам на учебу с самого начала, то мы сами рекомендовали тебя в Академию напрямую. А так… Получается довольно громоздкая схема продвижения по карьерной лестнице.
Тамара сидела тихо, но внимательно слушала нарастающую перепалку. Ей не все было понятно, а вот эмоциональный фон Григория, еще сдерживающий свою ярость в закрытом коконе, грозился разорвать его в клочья, отчего и ауре достанется. Потом будет ходить больной, пока не восстановится. Лучше уж сейчас…
