Наши уже не придут 2 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
— Звучит авантюрно, — покачал головой Аркадий. — Но, так и быть, принимается. Если у пластунов всё получится, то дело полезное.
Раннее уничтожение вражеской артиллерии — это потенциальное сохранение многих сотен жизней.
— Получится, — уверенно заявил полковник Шапошников. — Мы набрали в пластунские роты добровольцев, причём по итогам испытаний, а не одного только желания. Это лучшие красноармейцы, знающие и умеющие выполнять сложные задачи. Всё у них получится.
— Верю, — кивнул Аркадий. — А что по материальной части?
— Отправили на ремонт четырнадцать «Джеффри» — выход из строя ходовой части, — ответил Борис Михайлович. — Пока что, вернули только восемь — есть сложности с запчастями.
— Скоро обстановка с запчастями поправится, — пообещал Аркадий. — Люди уже работают.
— Один «Джеффри» потеряли безвозвратно, — произнёс Шапошников. — Снаряд попал в пулемётную башню и убил экипаж. Мятежники захватили броневик и угнали его за свои позиции. Нехорошо получилось.
— Ну, теперь у них есть один пулемётный броневик, — хмыкнул Аркадий. — Ничего страшного. Мы берём не броневиками самими по себе, а передовой тактикой их применения.
— Это-то понятно, но против наших стрелковых подразделений такой броневик будет самое оно… — вздохнул полковник.
— Уже скоро привезут новые патроны, которые частично решат проблему, — ответил на это Аркадий.
Фёдоров выбил для себя артель металлообработчиков и наладил небольшое производство стреловидных пуль. Заготовки отправляются на Петроградский патронный завод, где их запечатывают в гильзы от Мосинки.
Патроны получаются очень дорогими, с ухудшенными, по сравнению с эталоном, характеристиками, но зато способными пробивать тонкую броню современных танков и бронеавтомобилей. Этот полукустарный патрон достиг бронепробития в 15–17 миллиметров хромистой стали, на дистанции до 200 метров.
Если бы соблюдалась вся технология производства, то можно было рассчитывать на лучшие характеристики, но армии срочно нужны средства для борьбы с бронетехникой, поэтому генерал-майор пошёл на такой решительный шаг.
У патрона 4,5×54 миллиметра есть ключевое преимущество — им можно стрелять из винтовки системы Мосина. Правда, подача патрона из магазина не работает, форма пули не та, но зато можно вручную заслать патрон прямо в патронник. Скорострельность, в таком случае, приближается к скорострельности винтовки системы Бердана, но зато это даёт хоть какую-то возможность поражать современные броневики и танки противника.
Правда, потенциал патрона под вопросом. Максимальное бронепробитие у патрона 19 миллиметров на дистанции до 200 метров и это в лабораторных условиях, по стальной плите под углом 90 градусов. В боевых условиях бронепробитие будет ниже, а броня танков и броневиков будет стабильно утолщаться. В итоге, патрон может потерять актуальность в ближайшие пять-десять лет. А может и раньше, так как на него обязательно отреагируют.
Фёдоров возлагает на патрон большие надежды, но даже он видит перспективы его применения преимущественно как снайперского. Дальность прямого выстрела — 737 метров, а у обычного патрона к Мосинке — 425 метров. Кучность у стреловидной пули тоже выше, но лишь чуть. Отличный боеприпас для снайперской винтовки.
«Ещё бы винтовку самозарядную специально под этот патрон…» — мечтательно подумал Аркадий.
— Когда примерно привезут? — поинтересовался полковник Шапошников.
— Два-три дня, — ответил Аркадий. — Первую партию отправят завтра. Нужно будет распределить между самыми меткими стрелками. Подготовка особая не требуется — будет инструктаж. Снаряды уже привезли?
— Да, — подтвердил Шапошников. — Сорок вагонов стоят и ждут бронепоезд.
На это наступление, по заветам Немирова, выделили вдвое больше снарядов. В прошлый раз эффект был сокрушительным и деморализующим, а теперь они закрепят его двукратным усилением. Это недвусмысленный намёк, что у партии много…
— Авиаразведка? — спросил Аркадий.
— Всё в порядке, — ответил Борис Михайлович. — Картографический отдел штаба уже актуализировал карту местности, поэтому мы уже знаем схему обороны и основные артиллерийские позиции. Они, время от времени, перемещают батареи, сразу после того, как пролетают наши авиаразведчики, но мы уже установили закономерность — перемещают они их на заранее заготовленные позиции. Их втрое больше, чем самих батарей, но мы собираемся накрыть сразу все. Расход снарядов будет большим, но зато это почти гарантирует уничтожение вражеской артиллерии.
— Разумно, — кивнул Аркадий. — Давай теперь по картам — в подробностях…
*13 апреля 1919 года*
— Безухов, картуз на секвестр, — дал Аркадий приказ.
Артиллерия уже сделала свою грязную работу, и он уже видел её результаты на свежих аэрофотоснимках.
Обнаружено двенадцать разбитых батарей, но там потери, в основном, по одной или две пушки, а остальные отведены на новые позиции, в чистом поле. Местами, есть следы детонации снарядов в ящиках — глубокие чёрные воронки, вокруг которых лежат битые ящики и обломки орудий.
Естественно, основное внимание артиллерии пришлось на траншеи. На километр квадратный упало около четырёх с половиной тысяч снарядов. На пятьсот меньше, чем в прошлый раз, но тут и линия обороны глубже. Впечатление это произвело неизгладимое — некоторые подразделения мятежников самовольно оставили позиции, что было запечатлено на кадрах аэрофотосъёмки.
Правда, от позиций там осталось мало что, поэтому Аркадию было сложно их винить.
Всего против наступающей Красной Армии выступает не менее девяноста тысяч солдат Корнилова и управляет всем этим именно он. Генерал Деникин, как говорят перебежчики, в опале — его поставили командовать 6-м казацким кавалерийским корпусом.
«Артиллерия замолкнет через двадцать минут», — напомнил себе Немиров.
Броневики поехали по полю, на минимальной передаче, а за ними, под прикрытием корпусов, пошли стрелки.
Пулемётные точки уничтожались концентрированным огнём, а также оперативной наводкой от Аркадия — он следил за обстановкой с ближайшего холма и докладывал артиллерии о раскрывшихся пулемётах противника.
Радиосвязи остро не хватает. Немиров с нетерпением ждал, когда появятся компактные решения, которые можно будет разместить в каждой бронемашине. Тогда уровень управления подразделениями на поле боя возрастёт до невообразимых высот, что позитивно скажется на результативности.
Броневики въехали на первую линию. Противник ничего не мог поделать с тем, что практически все заграждения будут разрушены артиллерией, но, тем не менее, некоторые машины встали из-за наматывания колючей проволоки на колёса. Неисправность устранимая, но для этого нужно покинуть броневик.
А остановка бронемашины вызывает остановку взвода стрелков, следующего за ней. Поэтому, для штурма укреплений, всегда будут лучше гусеничные решения.
— Мамонтов, валанда и шенкел, — приказал Аркадий.
На этот раз он выбрал «Войну и мир» — брал слова и персонажей из текста, после чего добавлял их в словарь радиокоманд.
Немцы ничего не смогли поделать с его системой оперативных радиопереговоров, ведь под случайными словами может таиться всё, что угодно. Быстро такое не расшифровать, поэтому в качестве одноразового решения вполне годится. Но главное, чего строго придерживался Аркадий — никаких самоповторов. Каждый раз он применяет уникальный и почти бессистемный набор слов.
Пехота, прикрываемая занявшими позиции броневиками, начала захват руин некогда серьёзных укреплений.
В траншеях и так почти никого не осталось, а теперь там только красноармейцы.
«Настолько подавляющее превосходство в артиллерии делает любое мыслимое сопротивление бессмысленным», — подумал Аркадий. — «Тут поможет только радикальное углубление обороны, например, создание оборонительных рубежей на десятки километров вглубь».
Генерал Корнилов, рано или поздно, сделает из произошедшего правильные выводы. Но только рано или поздно?
