Мы ничего им не должны! (СИ) - Иванов Петр Иванович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
– Мясо нынче дешево, может быть на лошадей напал мор? – пошутил Самойлович, глядя как его напарник жадно поглощает отбивную, но Сашку таким примитивным приемом уже не проймешь…
Что еще нужно человеку для счастья после длительной и тяжелой дороги, когда одежда пропиталась пылью, все тело невыносимо чешется, а про волосы уж лучше и думать… Баня… как много в этом слове для сердца путешественника во все времена.
Ну конечно же они, Сашка и его отец-командир прибыли из "чистой" России, где якобы даже у последнего бедного мужика баня в хозяйстве имелась, в "грязную" Европу, где сроду о гигиене никто не беспокоился. Вот только авторы этого мифа, все эти "лизатели попы" с научными степенями, скромно умалчивают, что для русского человека из народа у "элиты" среди прочих оскорбительных кличек – быдло, холоп, плебей, хам, существовала и такая – "чумазый". И если "быдлом" народ к началу ХХ века, особенно после революции 1905, года называть почти перестали, это поганое словечко отечественная интеллигенция возродила из небытия только после горбачевской перестройки, то "чумазые" успешно дожили до 1917 года. К великому сожалению, это прилагательное отражало реальное состояние дел, баня у крестьянина – признак зажиточности в центральных губерниях, где бесплатного строевого леса и дров не найдешь днем с огнем. За срубленную же в помещичьем или казенном лесу палку можно можно было без проблем отправится в увлекательный тур по сибирским курортам, а уж "палок" – батогов, или позднее "лозы" отвесят бы в любом случае щедро. Отопление жилища "по черному", столь широко распространенное на селе вплоть до начала ХХ века, сводило на нет любую попытку поддержать "чистоту", даже если бы мифические бани действительно имелись в каждой крестьянской семье. Доводилось Александру и не раз ночевать в "курный" избах, там хоть три раза в день мойся, один черт останешься в итоге чумазым. Сажа лезет в глаза, ноздри, волосы, противно скрипит на зубах, оседает на одежде и белье – все это необычайно "пользительно", по мнению некоторых российских знатоков старины. На недельку бы этих краснобаев с телевидения засунуть в такой дом, пусть приобретут "заряд здоровья" на всю оставшуюся жизнь, а вместе с ним и трахому в придачу. Глазные болезни среди нижних чинов еще не стали острой проблемой для российской императорской армии, поскольку целевой стрельбе людей практически не обучают. Позднее, ближе к ХХ-му веку придется формировать в полках особые "трахомные" роты и команды…
Отвлеклись мы немного от темы, а как же обстояло дело с "банным вопросом" в Париже? Да точно так же как и в Москве, ив Санкт-Петербурге – пожалуйста к вашим услугам многочисленные общественные бани. Подобные заведения существовали в городе давно, еще с незапамятных времен. Любят у нас навешивать ярлыки на народы в целом, по французам обычно вспоминают какого-то короля Людовика N-ного, успешно загадившего Лувр… Если данный монарх-засранец и мылся два раза в жизни, то совершенно не факт, что все его подданные поступали точно также.
Самым знаменитым из этих заведений были Китайские бани, которые с 1792 по 1853 годы находились в доме номер 25 по бульвару Итальянцев. Центральная постройка в виде пагоды стояла в глубине двора, а на бульвар выходили два флигеля, соединенные крытой террасой. Помимо самих бань в том же здании работали кафе и ресторан. Вот впечатления русского посетителя Китайских бань П.А. Вяземского: "Первою заботою моею было пойти в китайские бани на бульваре. Славно! Вымазали мне голову какою-то яичницею с eau-de-Cologne, намазали тело каким-то благовонным тестом, после намылили неапольским мылом, взбитым горою, как праздничное блюдо la crème fouettée, все это с приговорками французскими, объясняющими мне, qu" on me faisait prendre un bain de voyageur, что мне устраивают баню для путешественника. Все эти припарки и подмазки стоили мне около десяти франков, а простая водяная баня стоит около трех". В Китайских банях желающим предоставляли даже кровать с теплым постельным бельем – для отдыха после омовения. Кроме того, можно было заказать прохладительные напитки или кофе, не выходя из воды: их доставляли клиентам прямо в ванну. А вот "девочек" похоже клиентам не предлагали, по крайней мере все источники об этом щекотливом моменте умалчивают. В атмосферу восточной неги погружались и клиенты Турецких бань, которым предлагались "ароматические курильницы", "розовое масло из Сибариса" и "притирание Аспазии". Омовения происходили под музыку, вода текла из серебряных кранов, еда и питье подавались при желании клиента непосредственно в ванну, "столом" служила подставка красного дерева, которую клали на края ванны. Сами ванны были мраморными, их дно устилали белоснежной простыней. Приняв ванну, посетитель звонком вызывал слугу, который подавал ему специально подогретый халат, заменявший полотенце.
Хотелось бы побывать по примеру основателя Русского исторического общества в таких экзотических местах, но избранный Самойловичем "имидж" накладывал весьма значительные ограничения. Если посещение обычных горячих бань стоило от 1 до 3 франков, а чуть более комфортабельных бань Вижье – 4 франка, то восточные роскошества обходились гораздо дороже – до 20 франков. Это для людей состоятельных, а что же оставалось на долю остальных?
Горячие бани "для простого народа" нередко располагались на барже, пришвартованном к причалу, так проще и дешевле – бесплатная речная вода рядом. По некрутой лестнице и изящному мостику клиенты переходили с берега, засаженного цветами и плакучими ивами, на судно – своего рода "плавучую виллу". Здесь каждый мог принимать ванну в отдельном или общем помещении в зависимости от толщины кошелька. Ковров, зеркал и вышколенной прислуги нет и в помине, но так ли уж нужны все эти излишества? Выпивка, закуска – всегда к услугам моющейся публики, можно даже было и основательно подкрепится обедом. После всех дорожных треволнений так приятно посидеть в цинковой ванне с горячей водой, отпарить всю собранную в дороге грязь, жаль только сауны или парилки в таких местах не заведено, а вот "специфические услуги" – пожалуйста. Как только хозяин заведения понял, что Фигнер и Сашка желают получить отдельный номер, так сразу и последовало заманчивое предложение… от ласк парижских "нимф" в этот раз они отказались. Помылись вволю, попили молодого вина, посмотрели на Сену, поспрашивали у рыбаков с удочками окупировавших борт плавучей бани, что и как здесь клюет.
После трех дней отдыха они приступили к "делу", ради которого и проделали столь необычное путешествие. Фигнер где-то раздобыл плохонькую карту города, все же лучше чем ничего, и принялся отмечать возможные места, где с разной вероятностью можно было встретить "Его". По имени, фамилии, и даже по прозвищу императора Франции они еще в дороге условились не упоминать никогда в деловых разговорах, мало ли кто из местных случайно подслушает. Говорили всегда или "Он", или "Наш", сторонний человек вряд ли поймет о ком конкретно идет речь. Лист бумаги потихоньку заполнялся различными квадратиками, прямоугольниками и стрелками, привычкой рисовать схемы капитан видимо заразился от своего напарника. Лувр, Мальмезон, Тюильри, Фонтенбло, Елисейский дворец, улица Шантерейн, где до сих пор в некоторых домах проживают многочисленные родственники и земляки "корсиканца", и еще, и еще… мест, где в теории можно застать императора в Париже и его окрестностях немало.
– Не то брат, все не то…, к лешему сии дворцы. Я слово Барклаю дал, что никто из родни "Его" от наших с тобой рук не пострадает… – процедил сквозь зубы склонившийся над планом города Самойлович, – Ловить этого черта надобно или в пути, или в разных присутственных местах. Должен же "Он" появляться в посольствах, Главном Штабе, министерствах, Военной школе, да и в Опере хоть изредка?
