Первый кадр 1977 (СИ) - Арх Максим (версия книг TXT) 📗
Когда стали выходить из лифта Сашуля словно очнулся, весь подобрался и удивлённо посмотрел по очереди на меня и на Армена, после чего заявил: «Кто вы? Идите н* ***! Я вас не знаю!» Затем он упёрся руками в стены и отказавшись покидать кабинку лифт стал петь…
https://www.youtube.com/watch?v=WdbqPK2Bof4 (А.Б. Пушной — Кто вы? Идите наxер! Я вас не знаю! LIVE!)
Это было так неожиданно, что я было хотела даже обидится, но Армен меня успокоил, сказав, что Саша по всей видимости сошёл с ума. От таких слов мне стало немного легче, и я, достав из сумки «солнышка» бутылку вина протянула его ему…
Тот выпил и назвав Армена абреком, попросил довести его тело до усопшего…
Всё время пока мы шли я нервничала и переживала не только за Сашеньку, но и за Севу. А вдруг он и вправду умер? Конечно я посещала его вчера вечером, но мало ли, что могло произойти за ночь, ведь всё в жизни бывает.
Когда из вестибюля наша троица всё же зашла в отделение, то у Саши вероятно обострилось болезнь, он сильно «вытаращил глаза» на меня, перестал узнавать и назвав мадемуазелью предложил поехать к нему домой, после чего вновь полез целоваться…На шум и гам, которые исходили от нашей компании, прибежали врачи и попытались узнать, что за вакханалия тут творится. Дело в том, что вслед за нами на других лифтах поднялись и остальные ребята с венками и горящими свечами, поэтому это зрелище не смогло укрыться от руководства отделения.
Армен стал улаживать скандал и когда уже практически все успокоились, то Саша вдруг закричал: «Сева! Прости!» и упал на колени, после чего зарыдал горькими слезами. От такого зрелища мне стало невыносимо, и я тоже заплакала. Врачи же оказались толстокожими и стали нам кричать, что бы мы убрали этого пьяницу отсюда и убирались сами. Саша плакал, а врачи его обзывали и ругались на нас.
Прибежали ещё какие-то мед работники и схватив наше «солнышко» за шкирку поволокли его к лестничной клетке.
Я кричала и просила остановиться, но санитары приподняли Сашу с пола и ударили ему ногой по ребрам. Мне показалось, что они хотели ударить ему по попе, но промахнулись. Получив сильный удар Саша молниеносно, случайно, как в последствии он мне объяснил, задел медбратьев локтём, ногой и рукой, сломав челюсть одному, нос другому и расквасив бровь третьему. Вся лестничная площадка в мгновение ока покрылась кровью…
На крики боли, ругань и проклятия из всех палат отделения травматологии в коридор вывалили пациенты, чтобы узнать о творящемся безобразии.
Санитары вытирали кровь, больные шушукались, ребята из ансамбля успокаивали друг друга, Армен разговаривал с притихшим заведующим отделения, я плакала в плечо Саши, а он, не переставая рыдать горькими слезами всё звал и звал Севу…
Где-то через минуту мне кто-то положил сзади руку на плечо, а затем голос Савелия произнёс:
— Привет Юля, привет Саша, привет ребята. Проведать приехали?
Я обомлела и повернулась. Передо мной стоял мой любимый. Живой и практически невредимый. Я так была счастлива, что бросилась ему на шею и вновь начала плакать, но теперь это были слёзы счастья.
Саша же икнул, медленно повернулся, посмотрел ошалевшим взглядом на Севу, затем на меня, а потом закричал: «Б**! Изыди!» и не сводя с нас глаз рванул в сторону коридора. Пробежав три метра зигзагами, его по широкой дуге повело в сторону, он споткнулся о стоящие в углу стулья, потерял равновесие, с силой ударился о бетонную колонну, а затем свалился головой вниз в горшок с декоративной пальмой, стоящей у окна. От ужаса я закрыла глаза и упала на пол потеряв сознание, поэтому не видела, как «наше солнышко» поднимают и за неимением смирительной рубашки хорошенько связывают бинтами, словно египетскую мумию.
Конец интерлюдий.
Конец сентября.
Саша. Больница. Когда-то…
В одной из палат московской больницы тихо-мирно лежал после уколов и капельниц уже совсем неагрессивный больной с явными признаками душевной болезни и про себя с негодованием охреневал от произошедшего.
В голове его крутились мысли о бренности бытия и о фатальности мироздания…
«Какой нафиг перенос во времени? Это же всё фантастика, это всё фантазии, это антинаучно в конце концов!.. Верните меня назад!..» — морщась думал он терзаемый неизвестностью и жалостью к себе. Неужели его опять перекинуло, только перекинуло не в прошлое, а на два года в будущее, вперёд по оси времени…
«Быть может я путешественник во времени и меня будет закидывать в разные временна «рандомно»? (случайно)» — задавал он себе вопрос и сам же на них отвечал, что-то типа: «Да случайно. Да бред. Да этого быть не может, но это уже есть, ибо это свершившийся факт…»
Последнее из воспоминаний, которые он по частям попытался восстановить, были зафиксированы в подсознании «золотой» осенью 1977 года… Он снимал кино, пел песни, плясал и пил… Как же было здорово там… Так почему же тогда он переместился и оказался в 1979?.. Почему? Ведь его там всё устраивало. Жизнь била ключом. Девки, водка, рок-н ролл… Все дела… А тут «бац» и «вторая смена»!
«Эхэхэх…. Что же за бред-то?..» — задавал себе вопросы горемыка, а затем ни с того ни с сего вместо ответа произнёс вслух: — Пишется через дефис!
Чуть полежав больной наморщил лоб и попытался сосредоточиться, но это было неимоверно трудно и у него ничего не получалось… Мысли всё время ускользали, смешивались с другими и путались…
Александр пытался, напрягался изо всех сил, но почти ничего не выходило. Это была трудная работа… Голова от таких заморочек неимоверно разболелась и было чувство, что из носа вот-вот пойдёт кровь…
«Как же так?..» — спрашивал он себя. У него же были планы… А теперь что?.. Всё рухнуло?.. И что же теперь будет?.. Хорошо хоть с фильмом что-то получилось, впрочем, получилось с фильмом такое, что быть может лучше бы это и не получалось вовсе…
Лёжа на кровати он не понимал, почему именно он оказался тут, в этом времени?.. Пытался припомнить хоть что-то, за что можно было бы зацепиться… Хоть какую-нибудь, пусть самую маленькую деталь… Припомнить цепь событий, ведь возможно после этого, можно будет понять какого хрена он тут делает?!
Итак, они сняли фильм. Сняли? Сняли. А дальше?.. Дальше-то что было?.. Дальше?.. Гм… По идее должно было быть и наверняка было, но вот что… Место, время, событие…
Больной палаты номер шесть пытался вытащить из себя хоть что-то, что предшествовало темноте и мраку. Пытался, но у него почти ничего не получалось, ибо самое последнее воспоминание какое он «точно» помнил было смутным, невероятным и мало адекватным… Оно было словно в тумане… Оно было неправдоподобно, но чувства того, что оно было на самом деле не покидало страдальца…
… Вокруг белая пелена и он сидит на полу в гостиничном номере один, а рядом с ним соседствует частично опустошённый ящик коньяка с одной стороны и неподалёку стоящая открытая трёхлитровая банка с солёными огурцами с другой стороны… Посередине же расположилась полная пивная кружка наполненная «Белым аистом» до краёв и даже с горочкой… А вокруг тишина… Далее всё мелькало как будто бы фильм перематывали, но пациент клиники, всё же успевал что-то урывками увидеть… Кадр — он, что-то кричит… Кадр — с кем-то ругается… Ещё кадр — он кого-то крепко по-дружески обнимает, а затем даже с кем-то поёт какую-то металлическую песню… Чреда кадров длинною в часть жизни… Ужас… Ну а дальше… Дальше шли уж совсем отрывочные и нелогичные иллюзии, которые словно тени из кошмарных сновидений, то появлялись, то исчезали… Всё смешалось… Люди… Лошади… Милиция… Самолёты… Чьи-то похороны… Ошалевшие глаза таксиста… В общем — тьма-тьмущая, а не воспоминания… Небывальщина какая-то…
После долгих, маловразумительных размышлений больному показалось, что он знает ответ на терзаемый его вопрос: «Почему же так произошло?» Ответ был до безобразия прост, лаконичен и находился, как будто бы всё это время на поверхности: «А потому, что пить надо меньше!!»
