Восточный фронт (СИ) - Савин Владислав (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
На это решение меня навел опыт саперов генерала Ямаситы, полученный во время высадки десанта в Малайе — как известно, тогда саперы, чтобы сократить время, необходимое для высадки и развертывания десанта, шли на смерть, чтобы расчистить проходы в установленном англичанами на пляже минном поле (прим. — реальный факт — В. С.). Сейчас нашей атакующей пехоте, с высокой вероятностью, предстояло преодолеть минное поле, установленное русскими — и чтобы сохранить жизни лучших бойцов, я решил послать первым эшелоном наших тыловиков, чтобы они своими телами проложили путь пехотинцам. Это имело и большое моральное значение — тыловики, не будучи бойцами первой линии, все же были воинами Тэнно, так что я не имел морального права отказать им в почетной смерти во славу Божественного Тэнно.
Итак, первая волна, состоящая из тыловиков Армии и Флота, вооруженных только холодным оружием, расчищала своими телами русское минное поле; вторая волна, также из тыловиков, вооруженных холодным оружием и гранатами, по две на каждого, должна была забросать гранатами русские пулеметы и окопы, тем самым обеспечив наилучшие возможности для выполнения своего долга перед Тэнно пехотинцами; третья волна, состоявшая из пяти батальонов пехоты, должна была смять русскую оборону на высотах, уничтожив противника в штыковом бою, и после этого поддержать удар подвижной группы, которой командовал доблестный подполковник Икеда — в составе 11–го танкового полка, двух рот флотских танков 'Ка — ми' (в данный момент — всего 41 танк), батальона пехоты и двух инженерных рот. Выполнив задачу по уничтожению русской артиллерии, не позже 6.00 утра подвижная группа отходила на главную линию обороны, занятую сводными частями.
Начиная с 22.00 все имеющиеся в моем распоряжении плавсредства, начиная с баркасов и рыболовных ботов (на островах имелось отделение японской рыболовной фирмы Прим. Пер.) и заканчивая понтономи, которые буксировали портовые буксиры моряков, вели переброску с Парамушира подразделений и частей, которым была оказана честь принять участие в этой атаке. До 2.00 предстояло перевезти более 4 000 человек и 17 танков — рота флотских 'Ка — ми' переправилась своим ходом. С 2.00 до 3.00 переправлялись два сформированных из моряков батальона, для занятия главной полосы обороны. И этот этап, предварительного развертывания, прошел точно по плану!
Особо хочу отметить тот факт, что подразделения тыловиков и береговых служб с большим воодушевлением отреагировали на оказанную им честь: своими жизнями проложить дорогу к победе частям первой линии. Вопреки измышлениям гайдзинов, утверждавших, что наших воинов гнали в бой офицеры и унтер — офицеры, со всей ответственностью заявляю — люди шли в этот бой с радостью, зная, что их души попадут в сонм героев, упокоившихся в храме Ясукуни.
Ночная тьма и туман скрыли выдвижение наших частей на исходные рубежи. Затем начала движение первая волна, четыре тысячи воинов Императора, за ней, с отрывом около полукилометра, шли воины второй линии, еще столько же храбрых воинов Тэнно. В третьей линии насчитывалось чуть меньше пяти тысяч пехотинцев, они шли с отрывом в 300–400 метров от второй. Подвижная группа пока оставалась на исходном рубеже, до момента, когда бойцы первой линии начнут прокладывать путь через минное поле.
Атака началась с небольшим запозданием против намеченного плана — первая линия начала прорыв не в 3.30, как планировалось, а в 3.42; это было не очень важно, поскольку план предусматривал существенный резерв времени, до одного часа. Но, как выяснилось впоследствии из докладов нескольких выживших унтер — офицеров, участвовавших в прорыве первой волны, коварство русских оказалось сильнее отваги наших воинов — мы рассчитывали на обычные противопехотные мины нажимного действия, русские же выставили немецкие 'шпринг — мины', от взрыва каждой из которых погибали не один — двое, а были убиты или ранены сразу по десятку. Воины Ямато не дрогнули — но первая волна атакующих до своей полной гибели сумела расчистить минное поле лишь на две трети его глубины.
Тут подошла вторая волна — и доблестно пошла вперед, на убийственный огонь русских пулеметов и зенитных автоматов, ведших прицельный огонь по нашим цепям, освещенным осветительными ракетами и минами. Они сумели окончательно расчистить минное поле, но уже не в силах были выполнить главную, возложенную на них задачу. Вместо того, чтобы забросать гранатами русские пулеметы — те, кто уцелел, продолжили атаку, смешавшись с третьей волной, которой должны были проложить путь. Солдаты третьей волны шли в бой с великой храбростью, на неподавленные пулеметы, под фланговым огнем автоматических зениток. И воины Ямато сумели пройти через это, не считая потерь, и вступить в ближний бой с советской морской пехотой, все еще имея примерно трехкратное численное превосходство!
И русские морские пехотинцы перебили всех наших доблестных воинов за считанные минуты, которые были в их распоряжении до подхода подвижной группы.
Уже находясь в плену, я попросил советское командование об оказании мне двух милостях — возможности узнать о подробностях этого боя и совершении сеппуку. Во втором мне отказали, мотивировав это тем, что разрешить мне сеппуку может только Тэнно и никто другой; в первом же генерал — майор Куников (а вовсе не немецкий генерал, которого я ожидал увидеть) пошел мне навстречу, разрешив мне побеседовать со своими подчиненными, участвовавшими в этом бою — но лучше бы было для меня, если бы он этого не сделал, поскольку такого унижения я не испытывал никогда в своей жизни. Мне был возвращен мой переводчик, также русские разрешили участвовать в этом импровизированном исследовании моим начальнику штаба.
Желая быть истинным самураем до конца, одним из неотъемлемых качеств которого является правдивость, хочу заявить: русские не лгут, когда утверждают, что двенадцать сотен их морских пехотинцев уничтожили четырнадцать с половиной тысяч воинов Тэнно. Причем три тысячи они перебили в штыковом бою за неполных пять минут, потеряв при этом шесть десятков своих убитыми и ранеными — а, потом, сожгли 39 наших танков и перебили еще полторы тысячи наших пехотинцев и саперов, ценой потери еще сорока своих товарищей убитыми и ранеными.
Это страшная истина для воинов Ямато — но она именно такова — два батальона русской морской пехоты, имея лишь штатное вооружение, без малейшей поддержки авиации, артиллерии и танков, в ближнем бою уничтожили шесть полнокровных кадровых батальонов пехоты Императорской Армии, усиленных тремя танковыми ротами, потеряв всего два взвода убитыми и ранеными. А всего в этом сражении на высотах 165 и 171, за каждого убитого или раненого русского солдата, Императорская Армия заплатила почти полутора сотнями своих воинов! Причем почти половина из них — убита в ближнем бою, в котором мы считали себя сильнейшими!
Свидетельствую, что воины Ямато до конца исполнили свой долг; в этом позоре виновен только один человек — это генерал — лейтенант Императорской Армии Фусаки Цуцуми, недостойный слуга Божественного Тэнно, то есть я. Я, и только я, виновен в том, что не смог вовремя распознать истинную силу русских воинов — нет вины моих подчиненных в том, что они не смогли победить такого врага, поскольку даже самый доблестный самурай не в силах противостоять землетрясению, цунами или равной им силе — но мой долг командира состоял и в том, чтобы своевременно определить то, что русские десантники являются непреодолимой силой.
Десант на остров Шумшу — беседа с Героем Советского Союза С. Г.Тюлениным (в июне 1945 — главстаршина морской пехоты, 2я гв. Зееловская бригада). Из сборника "Война с империалистической Японией". Москва, Воениздат, 1965 год (альт — ист).
Составитель — Сергей Гаврилович, что Вам больше всего запомнилось в этом десанте?
Тюленин — Бой на берегу после высадки. Также, ночной бой на высотах 165 и 171. Но главное — идеальная организация десанта.
С. — Вы ведь участвовали и в форсировании Днепра, и в захвате Зееловского плацдарма — там было хуже?
