Наши уже не придут 2 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" (библиотека электронных книг .TXT, .FB2) 📗
— Рано делать выводы, — не согласился Аркадий. — Это здесь, в Казани, они себя проявили открыто. Лучше давать им повод раскрыться и уже потом применять карательные санкции — так будет справедливо.
— Посмотрим, — произнёс Ленин. — Что ж, поправляйтесь, товарищ Немиров — это пожелание от всего ЦК.
— Приложу все усилия, товарищ Ленин, — пообещал Аркадий. — До свидания.
— До свидания, — попрощался Владимир Ильич и положил трубку.
Ранение оказалось ерундовым — только мясо порвало ослабленной пулей. Кости не повреждены и важные сосуды не задеты.
«Неделю отлежаться, и буду как новый», — подумал Немиров и откинулся на подушку.
Телефон ему притащили прямо в его отдельную палату, на длинном проводе.
Медсестра, ожидавшая окончания разговора снаружи, вошла и молча унесла телефон.
«Зря поплёлся за тем», — с сожалением подумал Аркадий. — «Хрен бы с ним, с Наганом — только рану зазря осложнил».
Его променад на вышибном адреналиновом заряде не обошёлся без последствий. До этой прогулки ранение было лёгкой тяжести, а после стало средней.
В дверь деликатно постучали.
— Товарищ гвардии полковник, разрешите войти? — заглянул в палату Тюрин Павел Иванович, новоиспечённый полковник милиции.
С подачи Аркадия, в милиции учредили спецзвания, не имеющие отношения к воинским. Чтобы не городить лишней бюрократии, звания приравняли к военным, но никаких офицерских жетонов милиционерам не полагалось, впрочем, как и воинских привилегий.
— Заходите, — разрешил Аркадий.
— С Лениным разговаривали? — сразу же спросил Павел Иванович.
— С ним, — кивнул Немиров. — С чем пришли?
— Докладываю о ходе расследования, — ответил тот. — Тех троих, которых вы взяли — это городская шпана, связей с кулаками не установлено. Хотели разжиться огнестрельным оружием, поэтому побежали на звуки выстрелов — подумали, что бандиты между собой перестреливаются.
— Не очень умные они, получается? — усмехнулся Аркадий.
— Умные бы на выстрелы не побежали, — улыбнулся Тюрин. — Привлекли того, что оружие подобрал — за ним числилось мелкое хулиганство. Десять суток посидит в камере — может, ума наберётся?
— По поводу кулаков что-то накопали? — осведомился Немиров.
— Установили личности тех четверых, — кивнул полковник милиции. — Как вы и говорили, подкулачники Ефима Кирилловича Щербака, известного кулака из деревни Столбище. Самого кулака объявили в розыск — он ушёл в бега, вместе со всей своей семьёй. Как настигнем его, будем устанавливать возможные связи с другими кулаками. Можем легко «установить» связи с кем надо. Есть кандидатуры?
— Не нужно, — покачал головой Аркадий. — И так разберутся со всеми. Лучше отработайте Щербака образцово — будет показательный суд. Для этого важно, чтобы он был взят живьём.
— Сделаем, — кивнул полковник милиции Тюрин. — Могу идти?
— А я вас тут не удерживал, — усмехнулся Аркадий. — Вы сами явились.
— Понял, — произнёс Тюрин. — Выздоравливайте, товарищ гвардии полковник.
— Обязательно, — пообещал Аркадий.
После того, как полковник милиции ушёл, Немиров достал из тумбочки книгу «Воскресение», авторства Льва Толстого.
«Толстой тоже воевал», — подумал Аркадий, открывая книгу. — «И понял на войне ровно то же, что и я. Только вот выводы из этого понимания привели его к пацифизму, к концепции непротивления злу насилием».
Немиров эту концепцию не разделял. Планета Земля живёт по законам хищников. Тот, кто будет придерживаться травоядного пацифизма, просто станет пищей и это единственное, чего он добьётся — Аркадий считал именно так.
Чтобы противостоять хищникам, нужно стать сверххищником. Бить в ответ сильнее и больнее, быть готовым отвечать мгновенно и жёстко, заставить себя бояться и уважать. Только так можно выжить в мире хищников.
«Этический аспект непротивления злу насилием красив», — подумал Аркадий. — «Но в этом мире с таким философским подходом просто не выжить».
В его прошлой жизни единственным сдерживающим фактором были ядерные ракеты. Только угроза неотвратимого уничтожения удерживала страны от агрессии друг к другу.
«А экономические противоречия всё это время накапливались и накапливались», — Аркадий пролистал вступление. — «И система показала, что работает плохо — локальные конфликты тлели всю мою жизнь, иногда выливаясь в полномасштабные войны. И чем дальше, тем чаще…»
Следующие несколько часов он читал, потому что больше тут нечего делать, а потом настало время обеда, после которого он решил вздремнуть — всё по распорядку дня госпиталя. И так каждый день.
Единственное разнообразие — приходят депутаты из Совета и офицеры из военной комендатуры.
«Ах, да, говорили же, что устроят сюда экскурсию для школьников, чтобы они могли посмотреть на Немирова в неестественной среде обитания», — вспомнил Аркадий. — «Контактный зоопарк, мать его…»
*23 марта 1919 года*
Вновь сеанс телефонной связи. Звонил Ленин, который, судя по голосу, был чем-то озабочен.
— Как поживаете, Аркадий Петрович? — спросил он.
— Скучно, — признался тот. — Ем, сплю, читаю книги.
На самом деле, он держал руку на пульсе и управлял губернией из больничной палаты. Отпускать его запретили, потому что приказ Ленина, поэтому он обречён куковать тут до полного выздоровления.
Например, не выходя из палаты, Аркадий сумел удержать под контролем вспышку тифа в трущобном районе Казани — дал конкретные инструкции, которые помогли оперативно установить карантин и мобилизовать всех врачей города.
Пострадавших всего девяносто семь человек, они содержатся в изоляции и получают медицинскую помощь. Очаг потушен, угроза городу минимальна.
Также Аркадий наладил поставки зерна из соседних губерний — зернохранилища, оставшиеся после деникинцев, оказались почти пусты. Решение временное, но всё наладится, когда завершится его очень маленькая, но очень идеологическая, аграрная реформа.
— Есть новости, — произнёс Ленин. — Мирное соглашение заключено, о чём официально сообщат через несколько часов. Уже можете перемещаться?
— Могу, — ответил Аркадий.
— Тогда жду вас в Петрограде, — сказал Владимир Ильич. — Есть, что обсудить. И по поводу вашего комендантства тоже.
— Надеюсь, меня не отправят в какую-то другую губернию? — спросил Аркадий.
— Не отправят, — заверил его Ленин. — Как оказалось, вы очень легко находите себе проблемы даже глубоко в тылу.
Сейчас идут бои за Самару — РККА ударила по городу с севера и юга, для чего 2-я конная армия форсировала Волгу чуть южнее Сызрани. Войск мятежников там мало, фронт они сформировать не смогли, поэтому в зоне боевых действий царит первородный военный хаос.
Удачные и смелые действия старшего лейтенанта Будённого привели к тому, что противник был обманут и сфокусировал оборону на неправильном участке берега. В итоге форсирование прошло успешно, после чего 2-я конная армия заняла не менее сорока населённых пунктов, а также помогла выстроить оборону по реке Большой Иргиз.
А уже дальше, после закрепления на территории, 2-я конная армия направилась на блокирование Самары с юга.
С севера на город давит 1-я гвардейская механизированная дивизия, находящаяся под временным командованием полковника Шапошникова.
В целом, Аркадий отметил, что справляются и без него — противник до сих пор пребывает в ошеломлении от сравнительно недавнего разгрома и никак не может выставить линию фронта.
Деникин, интуитивно, нащупал единственное будто бы правильное решение — города-крепости. Самару укрепили, насытили артиллерией, боеприпасами и лояльными солдатами, чтобы дать решительный бой на улицах и в домах.
Это большая стратегическая ошибка, так как уже ясно, что Самара в кольце и её падение — вопрос не очень долгого времени.
«Им что, идеология не позволяет сдавать города?» — подумал Аркадий. — «В Самаре не менее тридцати тысяч солдат — многие из них умрут в ближайшие недели».
