Преторианец - Большаков Валерий Петрович (читать книги регистрация .TXT) 📗

Посол от роксолан оказался мужчиной в самом расцвете сил. Его длинные черные волосы были собраны в два пучка, их придерживал широкий обруч вокруг головы. В рубахе из тонко выделанной кожи, расшитой бисером, и в таких же кожаных штанах, Фратанч сидел верхом на белом коне, недвижим и бесстрастен. Сбрую коня украшали скальпы, снятые с врагов.

– Да будут крепки копыта ваших коней и здоровы все ваши дети! – поприветствовал императора роксолан, ловко покидая седло.

– И твои тоже! – ответствовал император.

– Распараган от наших родов, – торжественно заговорил посол, – Спадин от аорсов и Сатрак от сарматов шлют тебе привет, император, и подтверждают данное слово!

– Я рад, – просто сказал Адриан. – Передай Распарагану, Спадину и Сатраку, что сенат и народ римский верны данным обещаниям! Мир!

– Мир! – провозгласил Фратанч.

Низко поклонившись, роксолан выпрямился, храня достоинство, и взлетел в седло. Буйногривый конь встал на дыбки, разворачиваясь. Грохнул копытами по каменным плитам, заржал, рванул на левый берег.

Адриан пошагал на берег правый.

– Ты веришь, величайший, слову, данному варварами? – осторожно спросил Светоний.

Марций Турбон хмыкнул пренебрежительно.

– Я верю, – сказал император, – что некоторое время на границе будет спокойно и орды кочевников не будут штурмовать Траянов вал!

Под аркой моста нарисовался молодой преторианец. Его золоченый панцирь покрывала пыль, а лицо сияло. Как же, он видит самого принцепса!

– Аве, Император! – воскликнул преторианец и протянул Адриану кисту с болтавшейся печатью.

– От кого? – спросил император, раскупоривая кисту.

– От префекта претории Публия Ацилия Аттиана! – отрапортовал гонец.

Адриан вытащил папирус, раскрутил свиток и углубился в чтение. На лбу императора прорезалась глубокая морщина.

– Плохие известия, величайший? – тихо поинтересовался Светоний.

– Да, – хладнокровно сказал Адриан и повернулся к преторианцу: – Ступай помойся и пообедай. Пока не отдохнешь, ответа все равно не получишь.

– Да, мой Император! – сказал преторианец восторженно и поспешил исполнить приказ.

– Аттиан сообщает о заговоре, – по-прежнему хладнокровно поделился Адриан.

– Кто? – вздернул голову Турбон.

– Все те же! – усмехнулся Адриан. – Нигрин, Квиет, Пальма, Цельс!

– Всех убить! – высказался Светоний, словно подбрасывая императору идею.

– Есть одна закавыка, Светоний, – усмехнулся Адриан. – Все заговорщики – сенаторы и консуляры, и их ни казнить, ни даже арестовать нельзя без решения сената.

– Хорошо устроились!

– Да уж… Вот что, Светоний. Отпиши Аттиану следующее… Все четверо опасны не сами по себе, угроза кроется в тех кентуриях и алах, которые заговорщики наверняка уже подтягивают к Риму…

– И в золоте! – подсказал Светоний.

– Да! Пусть Аттиан тайно, без шума, расточит наемников Нигрина и Квиета и перекроет золотые ручейки, питающие заговор! Беззубый лев, изнуренный голодом, неопасен.

– Бегу, величайший! – сказал Гай Светоний Транквилл и поскакал к шатру, щелкая сандалиями.

– Никакого величия… – проворчал Турбон.

– Мальчишка! – улыбнулся Адриан.

Ацилий Аттиан сам открыл дверь входящему. Это был Волкаций Тулл, кентурион фрументариев, разведчиков и тайных агентов.

– Сальве, достопочтенный! – тихо проговорил Волкаций и прошмыгнул в кабинет.

– Ну?! – нетерпеливо сказал префект.

Волкаций Тулл, среднего росту и неприметной внешности, одетый в цивильное платье, легко терялся в любой толпе, но в кабинете Аттиана он мог позволить себе быть, а не казаться.

– Операция «Квадрига» идет полным ходом, – доложил кентурион. – Мы подкупили Децимиана, раба, что служит лампадарием в доме Нигринов, и он шепнул мне пару слов… Так вот, те две алы арабских конников, что собрались в Капуе, трогать не надо…

– То есть? – нахмурился Аттиан. – У меня все готово…

– Арабов собираются этой ночью перевести ближе к Риму, – перебил достопочтенного Волкаций, – и разместить на вилле Клодия, что на южном склоне Альбанской горы, между рощей Дианы и Ферентинской рощей!

– Ага… – протянул префект. – Да, это меняет дело! Ты предлагаешь встретить их по дороге?

– По дороге? – механически повторил Волкаций. – Нет, многие разбегутся, и лови их потом… Лучше накрыть всех прямо на вилле!

– Правильно мыслишь, – кивнул Аттиан. – Сделаем так… Ты расставишь своих людей по всем дорогам – по Тибуртинской, Номентской, Латинской и Лабикской, по обеим Ардейским, по Лаврентской… Короче говоря, по всем! Путь не перекрывать, просто следить, кто и куда движется. Всякие подозрительные группы негласно сопровождать! Особенно если встретятся темнокожие…

– Да, достопочтенный…

– И еще. Пусть твои люди займут посты по городу – на форуме, на Палатине, везде. Дома Нигрина, Пальмы, Цельса взять под наблюдение, засылайте агентов, подкупайте рабов и слуг!

– Да, достопочтенный. Я могу идти?

– Ступай, Волкаций… Я надеюсь на тебя.

– Я не подведу, достопочтенный…

Аттиан проводил Тула и подошел к окну. Внизу маялся Децим Юний.

– Децим! – окликнул его префект. – Срочно найди мне кентурионов Публия Цервия, Веттия Хилона, Невия Турпиона и Авла Веленция! Мухой!

– Будет исполнено!

Децим почесал в расположение, а обратно примчались пятеро. Аттиан построил кентурионов и дал вводную:

– Сегодня ночью займете виллу Клодия. Всех, кто будет на месте, арестовать и спрятать до утра в эргастул. [136] Ночью туда прибудут две алы конников-арабов… Ваша задача – всех впускать и никого не выпускать! Все арабы до единого, должны быть уничтожены!

– Ночь будет лунная… – осмелился вставить слово Авл Веленций. – Но все равно темновато…

– Вкопаете в землю десятка два амфор из-под зерна и наполните маслом на две ладони! Расставите в нужных местах светильни на треножниках и тоже заправите! Когда арабы войдут, по сигналу зажгите огонь! И вот еще что… Никто не должен видеть и слышать, что происходит на вилле Клодия. Проберетесь туда пешком, всем бойцам выдайте черные плащи. Публий Цервий! Набери до полусотни верных вигилов, пусть постоят на страже, не подпускают любопытных к вилле. Исполняйте!

Кентурионы выбросили руки, отдавая честь.

Стояла глубокая ночь, но яркая луна заливала холмы и долы, выбеливая храмы, углубляя черноту рощ и садов. Хвала Аль-Иляху!

Нахар ибн-Унфува таращил в темноту зоркие, круглые как у совы глаза. Позади него мерно топотали конные сотни. Проводник, молчаливый эллин с клеймом на плече и на лбу, ехал рядом с Раххалем, но не обращал на шерифа внимания. Презирал? Раххаль усмехнулся. Пусть только до места доведет, там разберемся…

Алы шли полями и лугами, в удалении от дорог, обходя поселки и виллы.

– Долго еще? – спросил шериф.

Эллин мотнул головой.

– Кориолы мы уже миновали, – сказал он глухо, – сейчас проедем меж двух озер, оставляя слева Арицию… Еще миль шесть.

– Один фарсах! [137]– успокоенно кивнул Раххаль.

Склон Альбанской горы, заросший кустарником и редкими чащами, был пологим и движение конницы не задержал. Вскоре конь Раххаля выбрался на обширную террасу, поросшую высокой травою, блестящей в лунном свете, как гибкие клинки. Нагромождением темной зелени предстала вилла Клодия.

– Пришли! – сообщил эллин и показал рукой: – Ворота с той и с этой стороны!

– Ал-Ала ибн ал-Хидрими! – негромко проговорил Раххаль. – Шаран ибн-Мурара! Ваши сотни заходят в передние ворота! Вашхия ибн-Харб! Икрима ибн-Абу-Джахль! Заводите своих в правые!

Конная лава разделилась на два потока и устремилась к высоким решетчатым воротам в каменной стене, ограждавшей парк и сад виллы Клодия. Не глядя, Раххаль вытащил кинжал и ударил без замаха, по рукоять всаживая лезвие под сердце эллину, не проявившему к Нахару ибн-Унфуве должного почтения.