Константинополь Тихоокеанский (СИ) - Осадчий Алексей (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Всё-таки знатный пан атаман Костик Калифорнийский, какому-нибудь Грициану Таврическому до таких масштабов пыхтеть и пыхтеть, но сейчас первостепенная задача и забота — сохранить в тайне старательские работы артели старообрядцев.
— Сергей Вениаминович, распорядитесь ещё перебросить полета человек к Кустову, там сейчас женщины, ребятишки. Не дай Бог вырежут кого из них индейцы или протестантская сволочь, на нас грех будет — не уберегли.
— Ваше высочество и так «Беловодье» охраняется едва ли не лучше чем ваша ставка. Честно говоря, не пойму я вашего благоволения раскольникам.
— Хм, это с какой стороны посмотреть, кто раскольники, а кто византийского благолепия наследники и верный последователи. Надо прикрыть долину Сакраменто, Сергей Вениаминович. НАДО! Там тропа этого чёртового Фримонта идёт, переселенцы ломятся по ней в Калифорнию, всех трудно завернуть, за всеми трудно уследить. Там сейчас передовая нашего противостояния с САСШ.
— Слушаюсь, ваше высочество!
А я засобирался к Кустову. Надо было привезти бравому есаулу и зрядно разменных денег. Ведь всё золото он передавал мне, получая долговые расписки великого князя, либо звонкую монету. Но «ударный» прирост добычи в последнее время предполагал скорое обнуление в казне. Золотого песка до хрена, а что с ним делать? Сибирский скоро разойдётся, а дознается кто, что золотишко намыто здесь, в Калифорнии, а не во глубине сибирских руд, и кранты нам, проще с регулярной армией САСШ воевать, нежели чем отбиваться от десятков тысяч жаждущих немедленного обогащения вооружённых и «поехавших» золотоискателей.
Пришлось обратиться к вездесущим мормонам и аккуратно поинтересоваться — могут ли они посодействовать в приобретении станка, способного печатать «звонкую монету». Желание «русского принца» чеканить собственные денежки вызвало у «святых последнего дня» неподдельный энтузиазм. Я сначала даже не понял — почему, но как оказалось Сэм Брэннан мыслит также стратегически как и великий князь и «совершенно случайно» есть у него знакомый ювелир у которого можно приобрести нужное оборудование. Хоть серебряные рубли чекань, хоть золотые. Ну а что — в нашей реальности было такое, когда Российско-Американская Компания выпускала свои «марки», есть и у меня несколько образцов местной «валюты». Но сыну императора не пристало мелочиться и «кроить деньги» из кожи и пергамента. Нет, только монеты: медь, серебро, золото. Так и ответил шустрому «главмормону», мечтающему чеканить валюту страны Де зерет.
Октябрь в Калифорнии — наираспрекраснейший месяц! В бывшее имение Саттера отправился с изрядным конвоем — полтораста всадников, половина останется на пограничной службе, ограждая русскую территорию от назойливого внимания чужаков. Пять фургонов, изготовленных русскими умельцами, оставались по сути теми же телегами, только с парусиной сверху. Фургоны вообще-то были нужны исключительно для конспирации — чтоб на обратном пути загрузить в них ящики с золотом. Потому пришлось крепко подумать — чем забить их от форта Росс. Сначала я распорядился закинуть скарб переселенцев старообрядцев, заодно с оказией его и доставить хозяевам. Вот будет кержачью сюрприз приятственный, но оказалось — «кустовцы» мигом освоились на земле калифорнийской, и взяли «напрокат» у Мезенцева, вернувшегося в форт Росс и служащего замом у Образцова, и повозки и лошадей. Капитан, памятуя о моём благоволении ко всякому русскому человеку, имеющему стремленье к перемене мест, не пожалел поселенцам ни телег ни фургонов ни коней.
Посему, всё той же конспирации ради загрузили фургоны всякой нужной в хозяйстве всячиной, вплоть до китового жира, вполне себе годного для освещения жилищ, ну или там для лампад возжжения.
Дорога до «Беловодья» была вполне себе обихожена и кони с самого раннего утра бодро поволокли фургоны, я же с конвоем выехал в полдень, рассчитывая нагнать обоз уж близь бывшей саттеровской вотчины.
Вот же как история «проворачивается» ТАМ Саттер жил долго, но не сказать что счастливо и умер в нищете, а здесь едва получил хорошие деньги за своё поместье, выехал в Сан-Франциско, ещё не ставший Дезеретом где был ограблен и убит бандой состоящей, что интересно, из индейцев и мексиканцев. Заодно и членов семьи ограбили и жестоко избили…
Кустов встречал за пару вёрст до «резиденции».
— Здорово, Ефим Фомич, как жизнь молодецкая, слышал радость у тебя — хозяйка с ребятами до отца добрались.
— Точьтак, ваше сочство. Теперь я при семье. А семья при мне стал быть.
Когда остались с Кустовым наедине, старообрядец поведал новость, дошедшую до него неведомо какими каналами. Якобы евреи из местечек возбудились к переселению в Америку и император всероссийский к сему делу весьма благоволит. Кержаки резонно опасались, что сыны Сиона потеснят их в райском Беловодье, которое уже искренне считали своим, а Кустова, сумевшего найти такое замечательное место весьма высоко продвинули в их старообрядческой иерархии.
— Не боись, Ефим Фомич, пока я жив, ревнителям веры истинной опасаться нечего. А я помирать не собираюсь. Так-то! Про евреев было письмо от отца, но я настоял, чтоб их на Амур слали, если кому невтерпёж с малороссами по соседству проживать. Тут же они будут и нашим и вашим служить, а в предвидении возможной войны с американскими штатами, нам такая пятая колонна без надобности.
— Какая пятая колонна?
— А, ну это была притча про греческих богов. Там всё про язычество, тебе не к месту такое знать.
— Ну да, ну да, — Кустов осенил себя «правильным» крестным знамением.
Грешен, несколько раз во время служб нарочито «ошибался» и крестился двумя перстами. Естественно, замечаний великому князю ни один служитель культа делать не осмеливался. Но разговорчики то шли! Чего я, собственно и добивался — староверы убеждались в приверженности Константина «старой вере», а я в свою очередь помогал им сколь возможно, памятуя о мошной «старообрядческой мафии». Так и жили — понимая необходимость сотрудничества.
— Вот что, Ефим Фомич, собираюсь я денежку свою чеканить, ты поузнавай у своих, должны быть мастера. Заодно и ваше золото превратим в монеты, которые сбыть куда как проще.
— Есть такие люди, всё сделаю в лучшем виде.
— Скажи, сильно досаждают переселенцы, как удаётся в тайне золото брать?
— Да я ж поставил наряды вперёд, по самой черте граничной, там и языки знающие люди, они разъясняют, как и чего. Составляется караван и идут под присмотром в эту прости господи Ебуну.
— Иерба-Буэну?
— Ага, в неё.
— Там сейчас мормоны думают свою мормонскую страну образовать, как полагаешь, Ефим Фомич, получится у них?
— Пока они нужны России, будут пыжиться. А так — сковырнут их мериканцы. Не сейчас, но через год-другой точно сковырнут. Местность там хорошая, на неё охотников много будет.
— Ладно, стратег. Пошли, угостишь чем Бог послал, или ты меня как чужого, из «поганой посуды» потчевать собираешься?
— Да ты что, ваше сочство, как можно! За тебя старцы молитвы возносят, какой же чужой. Самый наш, только крест свой тяжкий несёшь средь нехристей…
— Эка захвалил то, Фомич. Пошли, с семейством познакомишь, я детишкам подарки захватил.
Глава 22
Новый, 1847 год в Русской Калифорнии отмечать никто не собирался. Рождество, дело другое, — будь оно хоть «ихним» католическим, хоть нашенским скрепно-православным. Мои орлы умудрились и там погулять и сям отличиться. Всё-таки тяга праздновать непразднуемое в русском народе, да и в других этносах империи, не при коммунистах зародилась, а раньше, гораздо раньше. Так что вечером 31 декабря самолично, наверняка напугав и оскорбив повара, Луку Лукича, флотского отставного виртуоза камбуза, сотворил местный аналог нашенского классического «оливье», и с парой бутылок вина сел подводить итоги года. Задуматься было над чем. Война САСШ и Мексики пришла в российские владения с самой неожиданной стороны. Опасаясь атак отрядов американских следопытов, мы всемерно укрепляли границу с Невадой, дабы не проникли по «тропе Фримонта» последователи невезучего капитана, зарезанного казаками в самом начале его так и не свершившихся «славных дел».
