Минзаг "Марти" (СИ) - Старицын Виктор Карлович (книги TXT) 📗
Затем продемонстрировали в деле ручные гранаты, переделанные накануне с терочного запала на фитильный. Полицмейстер взрывами гранат и разлетом осколков тоже весьма восхитился. Пришлось презентовать ему пару штук. Ему же продали за полцены всех раненых лошадей. Расстались вполне довольные друг другом. Полицмейстер даже вышел проводить караван к воротам города. Приглашал заезжать еще.
До Антверпена ехали еще два с половиной дня. "Приключений" больше не было. Их и так вполне хватило. 22 декабря, на одиннадцатый день пути, караван, наконец, достиг цели.
В пути сильно задержались, зато в городе дела пошли весьма резво. Совершенно неожиданно, информация о полной веротерпимости во владениях Московского князя стала козырным тузом на переговорах с мастерами. Не далее, как в двадцати километрах от Антверпена, в провинции Гент император вместе с церковниками и вассалами огнем и мечом искоренял анабаптистскую крамолу. Еретиков сжигали на кострах, вешали на деревьях, рубили головы и колесовали. Истребляли анабаптистов целыми семьями и селениями. Сам город Гент, находящийся всего лишь в сорока километрах от Антверпена, был осажден карателями.
После кровавых расправ с анабаптистами в Мюнстере и Амстердаме никто из принявших новую веру не чувствовал себя в безопасности. Да и остальных протестантов — лютеран и цвинглиан репрессии властей тоже не обходили стороной. Поэтому ремесленники — протестанты подписывали договор с охотой. Жертвовать собой и близкими никто не хотел.
Первым завербовали одного из городских алхимиков с двумя учениками. С его помощью провели закупки химических веществ: соли, серы, селитры, ртути, серной и соляной кислоты, щелочи, мышьяка, сурьмы, фосфора, медного и железного купороса, цинка. Опустошили запасы всех алхимиков города. За девять дней набрали всех необходимых мастеров с подмастерьями. Рабочих решили не брать, чтобы не затягивать время. Информация о чудодейственных "китайских" аркебузах могла достигнуть ушей городского начальства или местных сюзеренов. Последствия могли быть весьма плачевными.
31-го декабря все грузы и всех завербованных мастеров с чадами и домочадцами загрузили на борт зафрахтованного когга и пошли вниз по Шельде.
Через два дня когг по команде Коновалова пришвартовался к борту Энгельса и начал перевалку людей и грузов.
События завертелись колесом. В порту зафрахтовали еще одну каравеллу и срочно начали погрузку на нее закупленных товаров и завербованных мастеров. Опустевший когг тоже направили в порт под погрузку. За два рейса когг и каравелла доставили на Маркса и Энгельса весь груз и всех людей. С вербовкой местных девушек решили не заморочиваться, поскольку на каждый корабль и так приняли почти по две сотни пассажиров. На приспособленных под жилье батарейных палубах кораблей стало тесно. Грузовые трюмы тоже были забиты под завязку закупленными товарами и продовольствием. Бургомистру занесли обещанный подарок и получили "добро" местной власти на отход.
На закате дня 2-го января 1940 года "классики" выбрали якоря и двинулись к выходу из залива, слабый ветер с берега позволил поставить все паруса. Выйдя в открытое море через горло залива, уже в полной темноте подняли давление пара в котлах и двинулись домой в Крым.
24. Карающий меч революции
Отправив флот на Тринидад, Предсовнаркома с головой погрузился в текущие дела. Столкновение с испанцами выявило серьезные просчеты в системе вооружений республики.
На совещании с артиллеристами и научниками решили развернуть вторичное снаряжение снарядов для сорокапяток. Раньше этим пренебрегали из-за мизерного фугасного и осколочного действия снаряженных черным порохом сорокапятимиллиметровых снарядов. Бронебойные же снаряды этих крохотных пушек показали хорошую эффективность в подрыве крюйт-камер на испанских кораблях. Научникам поручили разработать бронебойный, а точнее, деревобойный снаряд и выстрел к нему из использованных гильз. Для борьбы с индейскими лодками и шлюпками решили разработать для сорокапяток и осколочный снаряд.
Заводу включили в план 22 нарезных сорокапятки с пружинным противооткатным устройством под вторичные выстрелы для установки на всех береговых артпозициях и на всех кораблях. На всех парусниках впредь устанавливать по одной трехдюймовке и по одной сорокапятке. На всех береговых батареях — по 90-миллиметровой пушке и по сорокапятке.
В первую очередь, завод, конечно, переснаряжал остродефицитные трехдюймовые выстрелы. Развернули производство картузов для стотридцаток с начинкой из черного пороха. Артиллеристы уже провели опытные стрельбы такими метательными зарядами. Максимальная дальность уменьшилась со 138 кабельтовых до 72, чего было более чем достаточно для местных условий. Правда, и скорострельность пушек уменьшилась до двух выстрелов в минуту по причине необходимости пробанивать казенную часть орудия после каждого выстрела от несгоревших остатков черного пороха. Весь высвободившийся бездымный порох из картузов использовали для снаряжения новых снарядов главного калибра.
Выявилась совершенно недостаточная точность береговых гладкоствольных 90-миллиметровых пушек для стрельбы по малоразмерным целям типа шлюпок. Заводу поручили переоснастить их нарезными стволами, и научникам — разработать для них снаряды фугасного и осколочного действия, а также приспособить под них уже имеющиеся снаряды.
Для уменьшения потерь в случае боя на короткой дистанции решили выдать всем краснофлотцам и командирам, как служащим на кораблях, так и на берегу, трофейные кирасы и шлемы. Обязали личный состав хранить это "обмундирование" в своих каютах и комнатах.
Из Сталинграда пришел Киров, привез горючее, продукты, руду и уголь. Корабль разгрузили и отправили в боевой поход на Сент-Винсент. Следовало проучить туземцев за нападение, а заодно и получить с них контрибуцию. Совнарком отправил выполнять миссию наркома индел Зильбермана, придав ему для пущей убедительности полусотню туземной гвардии и трех краснофлотцев с минометом. С собой Зильберман прихватил троих взятых в плен туземцев, из числа добравшихся до берега Крыма вплавь.
От них узнали расположение деревни, в которой располагался верховный вождь острова. Идти было совсем не далеко, дошли за три часа. Подойдя на два кабельтова к берегу, положили в центр деревни десяток мин, целясь по дому верховного вождя. По причине низкой кучности минометной стрельбы, развалили весь центр деревни. Потом на шлюпке переправили на берег двоих пленных в качестве парламентариев, с устным посланием к вождям острова. Им предлагалось прибыть на берег с белыми флагами. В противном случае пообещали сровнять с землей все деревни на острове. Через четыре часа на берегу появилась процессия индейцев. Идущий впереди размахивал белым флагом. Послали на берег последнего пленного в сопровождении гвардейцев. В шлемах и кирасах при саблях, те выглядели весьма представительно.
Обратно шлюпка пришла с вождем и шаманом. Поднявшись на палубу, они поставили к ногам Зильбермана корзину и бухнулись на колени. Вождь долго и витиевато просил у представителя республики прощения, затем открыл корзину, в которой оказалась отрезанная голова. Вождь пояснил, что это голова бывшего верховного вождя, который купился на посулы испанцев и приказал напасть на республику. Он, Укутепель, вождь племени, занимающего северную часть острова, не поддался на уговоры. Его племя в нападении не участвовало. Вожди и воины трех других племен острова пошли в набег и все погибли. Он сверг старого верховного вождя, и теперь его племя владеет всеми деревнями на острове, а он сам стал верховным вождем. Хочет дружить с республикой и очень хочет вступить в подданство.
Из допроса пленных Зильберман знал, что воины самого дальнего северного племени не приняли участия в набеге, поскольку не успели выйти к южному берегу острова, и наблюдали разгром туземной эскадры с берега. Вождь Укутепель без войны получил все деревни и всех женщин на острове, так как в трех других племенах все вожди и воины погибли.
