Господин арматор (СИ) - Хорошавин Сергей (читать книги полные TXT) 📗
Однако делать я его буду не один, а с учениками. Им практиковаться нужно. Теорию в таких вещах давать бесполезно, тем более что передать весь объем знаний химии, которыми я владею, у меня просто времени не хватит. Так что пока буду натаскивать на получение различных вещёств, а самых толковых учить дальше, тем же, кто себя в деле покажет хуже всех, придётся некоторое время попрактиковаться в получении мочевины из куриного помета. Технология там не шибко сложная, но весьма "душистая", а из реактивов только слабая соляная кислота, окись кальция, да полупроцентный раствор едкого натрия.
Остальным же найдутся дела куда как интереснее: например получение усниновой кислоты из лишайника, которая даже в слабой концентрации является мощным антибиотиком. Пока только отсутствие антибиотика удерживает меня от массового развития птицеводства. Здешние куры несутся с возраста чуть более полугода до двух лет и производят до полутора сотен яиц. Правда для получения усниновой кислоты у нас пока маловато бензола, но нефтеперегонный куб уже работает, так что скоро и этот реактив будет в товарных количествах.
Самым лучшим ученикам, в качестве награды, дам возможность освоить процесс получения ванилина из лигнина. Впрочем, тут всё опять упирается в отсутствие бензола, так как для удаления жиро-восковых примесей, а также нитробензола для окисления лигнина, выделенного из опилок. Было бы неплохо ещё научить их выделению кристаллического бета-каротина из моркови, но для этого у нас нет, ни кизельгура, ни петролейного эфира. А жаль: запасы моркови у нас в этом году получились просто невообразимые, несмотря на то, что собирали урожай только с восточного берега Оки, оставив западный на откуп детишкам из Карачарова, которые на радость родителям сновали оттуда с полными лукошками сладкого деликатеса.
…
Двадцатого января я закончил собирать первый прототип спектрометра и сразу опробовал его, на ранее доставленных геологических находках. Опять порадовала Карелия: взятые там пробы из некоторых кварцевых жил показали совершенно фантастическое содержание золота. Вплоть до двух с четвертью золотников на пуд [43]! Золото в кварцевой породе было представлено в виде зерен, чешуек, дендритов, а также тетраэдрических кристаллов размером до тридцатой доли вершка. Насколько помню, особо больших месторождений в Карелии в моё время не находили, так что и это, скорее всего не особо велико. Но доложить о нём Ивану Васильевичу придётся.
Однако на этом сюрпризы не закончились. Камские экспедиции тоже не подвели: на небольшой речушке Яреге, впадавшей в Ухту верстах в тридцати трёх от её устья, мои ребята нашли нефть. Набрать "земляного масла" успели не много, всего полфляжки, после чего пришлось отстреливаться от местных жителей. Хорошо никого не потеряли, но раненых хватало: луком и стрелами "аборигены" пользовались более чем уверенно. Похожий образец доставили и с речек Чуть и Чибью, также впадавших в Ухту. Про Ярегское месторождение, открытое в 1932-м году я слышал, помню что его, вполне успешно, разрабатывали почти до конца войны обычным скважинным способом и добыли вроде как более двух миллионов пудов нефти [44]. Думаю, им и стоит заняться в первую очередь. Остальные подождут.
Основная же масса прочих, доставленных с Камы образцов, представляла собой в основном медистый песчаник, собранный с обнажений по берегам рек и с ним ещё предстояло поработать. Не самому конечно, теперь ребята, которых я уже немного успел натаскать с определением содержания меди, более-менее справятся сами. Одно плохо, много уходит бумаги на расчёты для каждой пробы. Да и на чертежи она скоро потребуется в товарных количествах: давно уже пора заняться её производством. Беда в том, что если сам процесс получения бумажной пульпы из древесины мне знаком, то изготовление из неё бумажного полотна и дальнейшие операции я знаю, лишь в теории: не приходилось с этим сталкиваться. Кстати, с мылом та же история. Так что и там и там нужны специалисты. Надеюсь, что Хадсону удастся их завербовать. А уж глянув со стороны на их работу, мы сообразим, что можно улучшить.
…
К постройке электропечи мы приступили лишь во вторник, пятого февраля, когда Иван Кожемякин завершил сборку первого работоспособного экспериментального генератора. Испытания показали, что КПД пока ещё далек от совершенства, однако уже вполне вменяем по сравнению с более ранними экземплярами. По меньшей мере, теперь на охлаждение агрегата уходило уже меньше гидроэнергии, чем на выработку электричества. Учитывая варианты возможного применения, генератор имел несколько секций однотипных обмоток, так что их параллельным или последовательным включением можно было получать на выходе различное напряжение с разным рабочим током. Пока коммутация осуществлялась вручную, так что для изменения параметров выходного напряжения приходилось останавливать сей агрегат.
При минимальном значении в пять вольт предельный ток мог достигать двух тысяч ампер, максимальное же напряжение достигало шестидесяти вольт, при токе не более ста шестидесяти ампер: сказывались потери в коммутационных соединениях между обмотками. В следующей модели есть смысл, как следует ошлифовать, а затем отполировать контактные поверхности и нанести на них гальваническим способом тонкий слой золота. В дальнейшем же, нужно наращивать размеры агрегатов, причём в диаметре, а не в длину, как это сделал Кожемякин, а многосекционные обмотки заменить одинарными. Удобно конечно иметь относительно универсальный агрегат, который пригоден и для получения хлоратов из соляных растворов и для сварки, хоть контактной, хоть дуговой, но жертвовать потерей мощности не вижу смысла. Мест на плотине Запасного пруда много, так что туда можно поставить хоть пару дюжин генераторов на подобную мощность с различными обмотками, под любые нужды.
Что же касается электропечи, то тут у нас основной проблемой было отсутствие кускового графита. Так что пока пришлось обойтись без него, используя расходуемые электроды, набранные из пучков проволоки металла, который требовалось расплавить. Однако при этом конструкция вышла довольно сложной и капризной, к тому же требовалось отладить механику для сближения выгорающих электродов. Это дело я свалил на Ивана, а сам, вместе с Тумаем и всеми его учениками, занялся подготовкой корпуса печи.
Наружный кожух мы отлили из чугуна, не забыв про сквозные отверстия охлаждения, после чего занялись крышками корпуса с каналами для подвода охлаждающей жидкости. Когда закончим, изнутри печь выложим магнезиальным кирпичом. Температура плавления окиси магния более двух тысяч восьмисот градусов, но из-за примеси оксида кальция, она будет чуть ниже, что, в общем-то, не принципиально. На особо длительный срок эксплуатации я не замахиваюсь, скорее всего, первый блин у нас как обычно выйдет комом. Тут важнее бесценный опыт, получаемый моими будущими инженерами.
…
Сальварсан я получил лишь во второй неделе февраля и после расчёта и последующей проверки дозы на кроликах, вколол препарат нашему "Казанове" и ещё пять дней, вплоть до девятнадцатого числа, наблюдал за его состояние. Однако буквально на следующий день пришлось ненадолго оторваться от медицинских забот: состоялся первый запуск электропечи. Он оказался не особо удачным – печь в итоге вышла из строя. Выплавить успели не более пятнадцати гривенок.
После её разборки стало ясно, что во всем виновато недостаточное охлаждение подвижных проволочных электродов: что-то мы с Кожемякиным не рассчитали. Судя по всему, скорость подачи оказалась выбрана неверно, в результате чего механизм подачи перегрелся и заклинил, после чего дуга вполне ожидаемо погасла. Извлечь электроды не удалось – видимо успели привариться к слитку. Теперь придётся пару дней ждать, пока печь остынет, а затем лишь разбирать её полностью. Так что Иван пока решил снова заняться пулеметом, а я вернулся к наблюдению за Заболоцким, заодно начав разработку конструкции гидравлического таранного насоса.
