Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава (СИ) - Афанасьев Семён (книги полностью .txt) 📗
Сегодня концентратор прямо в зале сам спросил меня (несмотря на то, что находился в двух метрах, в кармане):
Желаете внести изменения…?
А дальше шла простыня соединений, относящаяся, судя по диаграмме, к мышцам рук и спины.
Цубаса, кстати, говорит, что лично она подобные изменения вообще сознательно программировать может.
Мне до неё далеко, потому я в диалоговом режиме просто согласился на два предложения техники (из пары десятков). И проолжил тренировку, увеличивая нагрузку.
Концентратор – вещь. Не скажу, что домой пришёл, как огурец – но и разбитым себя явно не ощущаю.
Мои уже все спали. По крайней мере, свет нигде не горел и видно тоже не было никого.
На кухне я обнаружил свернутую валиком постель из своей комнаты, вместе с матрасом. Поверх этого всего лежала записка, сделанная рукой сестры: «Спасибо».
Разогрев содержимое трёх кастрюль, приготовленных матерью и секретаршей отца, с удовольствием съел абсолютно всё. Хорошо, когда за весом следить не надо и в еде себя можно не ограничивать.
Заставив себя прочесть все новости подряд на указанных Цубасой молодежных форумах, неожиданно пошёл по всплывшей рекламе и провалился в книгу какого-то современного писателя, живущего в районе Осаки.
Помыв за собой посуду и постелив постель в углу и почитал ещё десять минут. Затем спокойно уснул.
Чтоб быть разбуженным среди ночи оттого, что меня за плечо остервенело трясёт Ю:
– Подвинься! Я к тебе!
Не проснувшись окончательно, механически делаю, что она говорит.
Ещё через мгновение улавливаю от неё стойкий запах отцовского виски, который они пили с Мао вчера. И тут же ощущаю, что она придвигается вплотную ко мне.
После чего просыпаюсь почти мгновенно т окончательно.
– Не хочу одна оставаться, – шепчет она. – Блин, и на эту… Когу я плохо реагирую. Мне не нравится, что она в нашем доме!
Несмотря на достаточно логичные и где-то понятные слова, действия Ю корректными не являются.
Я поначалу даже не могу поверить в то, что происходит. Потому и реагирую не сразу:
– Эй, ты чего творишь?! Ты же моя сестра!
– Ты совсем головой ударился? – от её предыдущего расстройства, кажется, не остаётся и следа. – Какая я твоя сестра?! Ты на себя в зеркало что, вообще не глядишь?! Не выделывайся, я же знаю, как ты на меня смотришь… Или ты что, на Мао запал?!
Глава 34
Кажется, между детьми всё-таки ночью что-то произошло. Какой-то конфликт однозначно имел место.
Когда Нозоми вышла рано утром в кухню, то вместо проснувшегося и собирающегося уходить сына она застала там дочь. Ю, злая, как чёрт, лежала в углу на футоне, таращились в потолок и негромко материлась.
– Твой брат что, всё-таки передумал? И выселил тебя среди ночи из своей комнаты? – осторожно спросила женщина, чтобы не поднимать волну раньше времени.
Подойдя к дочери ближе, Нозоми с удивлением уловила ещё и сильный запах алкоголя.
– Ты что, пила?! – изумилась мать ещё больше. – Так. Немедленно встала и рассказала мне, что случилось! – в голову женщины против желания закрались самые нехорошие подозрения.
– Ой, ну хоть ты не нуди, – недовольно ответила Ю, явно нетрезвым голосом и перевернулась на бок, лицом к стене, негромко приговаривая. – Скотина он. Тупая белобрысая скотина. Мать его е…
Лицо Нозоми тут же напряглось, на скулах заиграли желваки.
Не говоря больше ни слова в кухне, она быстро направилась в комнату сына. Резко распахнув дверь, она застала Масу уже одетым и готовым к выходу.
– Что у вас случилось с сестрой? – требовательно спросила она, аккуратно закрывая за собой двери.
Нозоми старалась говорить тихо, чтобы звуки намечающегося скандала никому другому в доме не были слышны.
– Бл#… – грязно выругался в ответ сын. – Вот ещё этого мне для полного счастья не хватало…
– Ты как разговариваешь?! – брови женщины удивленно поползли вверх, а сердце – наоборот, в пятки. – Ты вообще понимаешь, где находишься и с кем говоришь?!
– Так. Кажется, хоть кто-то в этом доме должен быть либо взрослее, либо умнее, – сказал сын вроде как сам себе, вздохнув перед этим. – Вопрос понятен. Докладываю. С сестрой у меня не случилось ровным счетом ничего. Я к ней хорошо отношусь, со всех сторон её люблю и уважаю. Но, по ряду технических моментов, на кухне сегодня осталась ночевать она. Причём, по собственной инициативе. Я к её решению отношение имел весьма опосредованное, потому спал в своей комнате.
– Почему ты выгнал сестру из комнаты после того, как сам же её и уступил?! – продолжила требовать объяснений Нозоми.
– А вот это уже второй вопрос… Кто кого выгонял, и выгонял ли. Мама, я тебя тоже люблю, но ответа не будет.
Маса действительно коротко поцеловал мать каким-то неуловимо быстрым движением, после чего неторопливой рысью понесся по своим делам.
На кухню женщина вернулась в полной прострации. Да, дети периодически не особо ладили между собой. Но чтобы такое…
Ну и Маса. Как он мог так поступить с сестрой? Он же сам уступил ей комнату? Или было что-то ещё, что от неё внимания пока просто ускользнуло?
Ю, уже сидя и подпирая спиной стену, глядела на мать нетрезвыми глазами, впопыхах отдергивая руки от края футона.
Видимо, что-то спрятала там, догадалась Нозоми. Подойдя к постели дочери и резко подняв её край, женщина с удивлением обнаружила неполную бутылку виски.
– Да ты совсем ошалела! – всхлипнула Нозоми, хватая квадратную посудину и за две секунды выливая её содержимое в раковину.
– Ай, мам, всё в порядке, – с видом пьяной идиотки захихикала дочь. – До меня только сейчас дошло, что всё могло быть и намного хуже… Этот мелкий засранец свалил свою школу? Пойду в его комнате досплю…
– Необходимость сменить формат следующая: изначально, я считала, что тебе будет нужна банальная защита. Местами. Потому что именно на это намекал твой отец. – Цубаса имеет бравый вид и говорит серьёзным тоном.
Умилительно.
– Сейчас очевидно, что, с соблюдением хотя бы подобия оговоренных правил, тебе моя защита не нужна. – Она продолжает изображать выступающего с трибуны парторга на партсобрании. – А если учесть результаты вашего мордобоя в методическом кабинете, то и без правил моя защита тебе уже не особенно актуальна, – задумчиво добавляет она. – Но, видимо актуально всё же иное.
– Говори, говори, – подбадриваю её в паузе между ударами по мешку.
Она сегодня проснулась раньше, чем делала это обычно, и тоже пришла вместе со мной в спортзал.
– Во-первых, если ты всерьез готовишься к этому затеянному тобой турниру, я бы предложила рассмотреть твой технический арсенал.
– Ногами учиться бить не буду, всё равно не успею, – перебиваю её, поскольку думал об этом.
Наконец звенит таймер и я падаю на пластиковый стул у стены.
– НЕ ПЕРЕБИВАЙ. Во-вторых, ты не учитываешь возможность интриги против тебя, – продолжает красноволосая. – Не обижайся, это как раз неплохо. Ты абсолютно нормальный пацан, но в этом мире далеко не всё происходит по рыцарским правилам!
– Кто бы спорил, – вздыхаю, вспоминая вчерашнюю «беседу» с преподавателем физкультуры. – И насчёт интриг тоже согласен. Тут, бывает, вообще о них речь даже не идёт – потому что оба друг к другу вроде как нормально относятся. А на выходе такая дичь получается, что хоть домой не возвращайся… – вырывается у меня против моего желания.
Кажется, мать утром всерьез решила, что я среди ночи передумал. Пошёл; разбудил Ю, спавшую у меня в комнате; и отправил её на кухню, на футон.
– Та-а-а-ак, а ну, рассказывай, – подступает ко мне Цубаса, сверкая нездоровым и любопытным блеском глаз.
