Я начинаю путь... - Аббакумов Игорь Николаевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Глава 24. Самая, самая, самая…
«Детскую» часть фильма мы начали снимать не сразу. Первой причиной этого, был недостаток денег и потому режиссер сосредоточился на съемке материала для рекламного ролика. Кроме того, у нас еще не было подходящих по всем статьям исполнителей детских ролей, ну а в третьих, Нахалкову не понравилась детская часть сценария.
— Он получился у тебя слишком примитивным. Его нужно переделать, притом радикально. Ну не поверит никто, что бывают на свете такие дети.
— Мне их что, белыми и пушистыми рисовать? Типа их из школы для дебилов недавно выпустили?
— А они у тебя такими и вышли. Можешь обижаться на меня, а можешь к отцу Кириллу сходить. Уж он то наверняка сумеет все правильно тебе объяснить.
Если уж Никита Сергеевич в споре дошел до применения тяжелой артиллерии, а отец Кирилл именно в таком ранге пребывал в наших глазах, то стоило его послушаться. В один прекрасный вечер, предварительно договорившись о встрече, я сидела с отцом Кириллом за столом и пила с ним чай.
— Прав твой режиссер, не может такого быть. Я когда прочел твои наброски, сразу понял, то их посылают в мясорубку. И не только, любой это поймет, только начав читать сценарий. Взять хотя бы упоминание о том, что дети наравне со взрослыми проходили жесткий отбор. Сама то в это веришь?
— А что здесь не так?
— Не могли они проходить специальный отбор! Ты на свою судьбу глянь! Отец твой прошел отбор и длительное обучение. Но уже мать твою никто кроме отца не выбирал. А она выбрала его. И никакая отборочная комиссия при этом не присутствовала. Зато тебя вообще никто не спрашивал. Ты просто появилась на свет, а дальше следовала за родителями, как нитка за иголкой. При этом все прекрасно знали, что в любой момент тихий уголок может стать адом.
А ведь он прав! Родители могли познакомиться при выполнении заданий Ордена. Поженились по своей воле. Ну а дети понятно откуда взялись. Орден конечно мог родителям «порекомендовать» выбрать интересную для него профессию. В принципе, ничего необычного в этом нет. Если в Ордене строгая дисциплина, то добровольцев могут и назначить. А могут просто сагитировать. А дети? Они как и я, судьбы своей не выбирали. Более того, им это все может быть и не нужно. Сами опросите детей офицеров. Сколько офицерских сыновей потом выбирают военную службу? Взять моего одноклассника Лешку Дякива. Отец у него закончил службу в штабе дивизии. А Лешка, когда школу закончил, пошел не в училище, а в ПТУ. Выучился там на сварщика и проработал им всю жизнь. И он доволен своей судьбой. А почему так? Да потому, что видел он всю эту «романтику» и сыт ей по горло. Да и я сама, разве за военного вышла замуж? Вот уж чего мне было не нужно совсем! Ничего против них не имею, но таскаться всем табором по стране мне еще в детстве надоело. Именно так я и объяснила свое понимание обстановки.
— Вот видишь, сама все понимаешь! Но почему в этом случае должно быть иначе? Может быть мальчишкам и девчонкам совсем не нужны эти приключения? Будь их воля, они бы остались на Земле. Единственное, что их погнало в экспедицию — долг перед родителями.
— Но ведь их придется готовить к работе на станции?
— Придется. И опять их никто спрашивать не будет. Им просто скажут, что таков их долг перед страной и Орденом. А деваться им некуда. Придется исполнять свой долг. Поэтому, сцену конкурсного отбора среди детей лучше убери. Никакого конкурса! Только медицинская комиссия. И кстати, стоит отразить такой момент: из-за того, что кто-то из детей не прошел по медицинским показателям, комиссия «зарубила» кандидатуры их родителей. Вот в это поверить можно. Ведь никто не стане отдавать детей из благополучной семьи в сиротский дом только потому, что они мешают карьерному успеху родителей.
В общем, убедил меня отец Кирилл. Но переписывать мне ничего не пришлось. Вместо меня Никита Сергеевич планировал привлечь целую группу сценаристов, которые и раньше писали сценарии для детских фильмов.
— Не обижайся, но писательница из тебя такова, что отворотясь на твое «творчество» не налюбуешься. У меня сложилось впечатление, что ты где-то припрятала целую толпу литературно-музыкальных негров и нещадно эксплуатируешь их.
— Ага, в тайной темнице и в кандалах!
— Наверное ты их плохо кормишь. Приходится их работу до ума доводить, — не удержался от шутки Нахалков, — ну а если серьезно, то тебе этого не вытянуть. Ни в одиночку, ни с неграми.
А потом была поездка на фестиваль с нашими ребятами и девчатами. К моему удивлению, к нам присоединился и Нахалков. Как ни странно, но ему все у нас понравилось. Сами состязания он с удовольствием посмотрел, но наиболее шокирующее впечатление и не на него одного, произвело то, как мы поддерживали порядок на трибунах. Я никогда не считала чем то дурным, если человек перенимает что то хорошее. Пусть даже объект для подражания является одиозной личностью. В свое время, известный в нашем мире венский художник, объяснял своим последователям, что умение организации поддерживать образцовый порядок на своих мероприятиях без помощи полиции — одна из лучших форм агитации. Когда я озвучила эту идею на Общем Круге, никто из наших не возражал. Москвичи, как принимающая сторона, тоже не возражали против этого. Ими руководило не только понимание пользы, но и традиционное для них желание превзойти во всем Питер. Делу это не вредило, скорее наоборот. Именно от москвичей и поступило дельное предложение о том, как нужно поддерживать порядок на трибунах. Если вы думаете, что к разбуянившимся зрителям сразу неслись суровые резкие парни, то вы ошиблись. Такие конечно у нас были на всякий случай наготове, но они были не на виду. Мы сделали ставку на бесконфликтное решение проблем. У нас хватало малолетних любителей спорта, которым еще рано было участвовать в состязаниях. Именно они, подходили к тем, кто мусорил на трибунах и протягивая им пакет для мусора, просили убрать за собой. И это всего одна из методик их работы. Тут на нужный нам результат работало много чего: малый возраст волонтеров, лет пяти-шести, эмблема фестиваля на футболках и слухи о неизбежной каре ослушникам, со стороны людей которые в отличии от полиции не связаны в своих действиях глупыми формальностями. Эти меры или просто другой настрой зрителей, но правил приличия никто не нарушал. Народ был настроен скорее благодушно и болел искренне, но без безобразных выходок. В общем, московской полиции работы совсем не нашлось и привлеченные властями полицейские просто побыли зрителями. Но не только полиция и команды болельщиков заполняли зрительские трибуны. Хватало и обычных зрителей, пришедших отдохнуть и развлечься. Состязание, музыка, танцы… Разве нет на что посмотреть? А посмотреть действительно было на что. В этом году и спортивных команд приехало больше, и танцевальных коллективов прибавилось. Я с девчонками теперь не просто заполняла спортивные паузы, но и состязалась в мастерстве с танцорами из других городов. А когда состязания закончились, все увидели необычное завершение фестиваля. Как и в моем мире когда-то, под звуки прощальной трогательной песни, в небо взмыл ставший нашим символом улыбчивый медвежонок. Реакция зрителей поразила даже меня. Кто-то улыбался и махал улетающему медвежонку рукой. Другие плакали, третьи начали подпевать… А большинство присутствующих просто стояли и провожали взглядом тающий в небе наш символ.
А потом начался кошмар. И устроил его никто иной как Нахалков. Он оказывается в Москву на фестиваль поехал не просто так, а с тайным умыслом: отобрать среди участников фестиваля исполнителей детских ролей. Отобрать предстояло дюжину мальчишек и столько же девчонок. Притом не абы каких, а подходящего возраста: тринадцати — четырнадцати лет. Помимо возраста, огромное значение имел еще один критерий: проходили те кандидаты, в которых Нахалков обнаружил проявленные во время состязаний незаурядные волевые качества.
— Раз используем в съемках непрофессионалов, а дети по определению ими не являются, значит им придется играть самих себя.
