Двуявь (СИ) - Прягин Владимир (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗
Она замолчала, споткнувшись на полуслове. Сыщик, наблюдавший за ней, кивнул:
- Вижу, сообразила. Ты выбрала удачное слово. Он именно обезличился, потому что теперь привязан к безликому существу. К 'пустышке'.
- Так... - протянула Римма. - Ай да папаня, ай да куркуль... И я, блин, тот ещё гений... Сама не могла додуматься...
- Это, в общем-то, объяснимо. 'Пустышек' мы воспринимаем как скот, стараемся на них вообще не смотреть. Я сам только сегодня допёр.
- Что именно тебя подтолкнуло?
Он мог бы рассказать ей про сны, где безликие ведут себя иначе, чем в жизни, но только махнул рукой.
- Ладно, - сказала она, - давай подытожим. Значит, отец берёт каторжника и настраивает на него амулет. Врёт мне, что вещь украли. Спустя какое-то время Толик едет на Тепличную... Зачем, кстати?
- Рискну предположить, что за консультацией. Хотел, грубо говоря, уточнить, как правильно ухаживать за скотом, или что-то вроде того. Для нас это уже несущественно - главное, что про каторжника мы догадались. Дело идёт к развязке.
- Согласна. Однако напоминаю про наш с тобой договор - оплата только по факту. То есть бабло получишь, когда добудем предмет.
- Помню, не утруждайся. Говорил же - я физически не могу бросить на полдороге.
- Вот, кстати, любопытно. Предположим, мне надоело лезть на рожон, и я решила - сяду и буду ждать, пока ты мне всё принесёшь на блюдечке. Как ты будешь действовать в этом случае?
- Это мои проблемы, придумаю что-нибудь. Хочешь наблюдать со стороны - на здоровье. Я, между прочим, именно это и предлагал.
- Нет, сыщик, - она оскалилась, - после того, что сегодня было, отсиживаться я не намерена. Да и терять мне, собственно, больше нечего. Теперь либо я, либо мой папаня - других вариантов нет.
- У тебя остались бойцы? Вроде тех, из клуба?
- Фиг там. Думаешь, папахен мне разрешил бы армию собирать?
- Ладно, это я так спросил, для проформы. Лихой кавалерийский наскок - не наш метод, силы заведомо неравны. Надо как-то иначе.
С минуту они молчали и хмурились, размышляя, а Эля таращилась на них, будто испуганный суслик. У Марка мелькнула мысль, что более нелепый отряд составить, пожалуй, сложно. Вслух он спросил у Риммы:
- Отцовский дом - в Плакучей Балке, насколько я понимаю?
- Где ж ещё. Понты - без них никуда.
- Ты там постоянно живёшь?
- Нет, только иногда заезжаю в гости. У меня квартира в городе.
- Так... А в доме есть какой-нибудь задний двор с отдельной калиткой? В парадную дверь ломиться - особого желания нет.
- Калитка есть, пропускает только своих.
- Тебя в том числе?
- Естественно. Но что толку? На территории - охрана, 'пустышку' стопудово пасут. Да и вообще, не факт, что амулет при нём - постоянный контакт не нужен.
- То есть амулет могли прилепить к 'пустышке', настроить, потом опять отодрать и засунуть в сейф? Понятно. Но всё равно на этого доходягу надо взглянуть поближе, так что придётся ехать.
Он, впрочем, понимал, что в нынешнем виде план больше похож на самоубийство. Оставалось только надеяться, что по пути в посёлок озарит какая-нибудь идея или подвернётся неожиданный козырь. Если, конечно, вообще существуют козыри, способные побить Кузнецова-старшего в его собственном логове...
Римма, похоже, испытывала те же сомнения:
- Надо подготовиться - хоть пару 'змеек' захватить, что ли...
- Согласен. А где достать?
- Есть тут один человечек, на рынке крутится.
- Что ж, давай навестим.
Поднявшись из-за стола, они вышли на улицу - и застыли от неожиданности.
На небе светило солнце, и это был уже не случайный луч, продравшийся сквозь слой облаков, а полновесный золотой диск на широкой синей прогалине. Глаза окрестных домов сверкали, зайчики прыгали по стёклам автомобилей, искрился мокрый асфальт. Прохожие сладко жмурились; остатки листвы на деревьях вновь подкрасились жёлтым, а водочный ларёк кокетливо подмигнул.
- Как классно! - сказала Эля. - Теперь, может, ещё потеплеет...
- Угу, - пробурчала Римма, - и лето наступит к Новому Году. Хватит трындеть, у нас дел полно.
Она повела их вдоль бетонной ограды рынка - но почему-то не к центральным воротам, а в противоположную сторону. Марк поинтересовался:
- Это что за хитрый манёвр?
- Тут примерно как с папашкиным домом - проще зайти через чёрный ход.
Они дошли до угла, свернули, огибая торговую территорию. Марк краем глаза прочёл заборную надпись, сохранившуюся с прежних времён: 'Кто болеет за 'Спартак', у того стоит ништяк!' Оставалось надеяться, что теперь, когда 'Спартак' пребывает в неизведанных далях, у автора по-прежнему всё в порядке.
Наконец они оказались-таки у цели - одна из секций в заборе отсутствовала, а поблизости отирался пацан с нагловатой физиономией. Римма поманила его и о чём-то тихо спросила. Эля тем временем подёргала сыщика за рукав:
- Не ходи туда с ней, пожалуйста! Будет плохо, я чувствую!
- Эля, - Марк устало вздохнул, - может, всё же домой поедешь? Если боишься, зачем с нами увязалась?
Она надулась и не ответила. Пацан, окончив переговоры с Риммой, окинул гостей оценивающим взглядом и мотнул головой - за мной, мол, не отставайте. Они шагнули в проём.
***
Часть крытого рынка, куда их завёл новоявленный проводник, была давно и безнадёжно заброшена. В прошлой жизни тут распродавали самое убогое барахло почти по оптовым ценам, но после Нуля, когда челночный бизнес зачах, оставшиеся торговцы перебрались в центральные ряды, как белые люди. Задворки же теперь напоминали площадку для съёмок бездарной антиутопии - в полумраке громоздились пустые металлические контейнеры, из чрева которых тянуло сыростью; бродило гулкое эхо, в асфальте зияли трещины.
- Ждите, - сказал пацан и исчез в боковом проходе.
Гости настороженно озирались. Контейнерный лабиринт здесь чуть расступался в стороны, словно расколдованный лес, и сквозь него тянулась длинная просека с плесневеющими прилавками.
Похоже, люди тут появлялись периодически - за ближайшим прилавком Марк разглядел невысокий раскладной столик и две хлипкие табуретки. Если отвлечься от остальных декораций и от того, какой сейчас год на календаре, можно было даже представить, как чернявые коммерсанты, сидя тут и краем глаза присматривая за продавцами, играют в нарды и лениво переговариваются гортанными голосами...
- Ага, - сказала Римма, - ну наконец-то.
Из проёма между двумя контейнерами выбрался рослый тип со спортивной сумкой через плечо - остановился у столика, оглядел визитёров поверх прилавка, цокнул языком и сказал:
- Ну надо же! Госпожа Кузнецова лично...
- Давай без предисловий, Бабай, - брезгливо перебила она, - мне некогда. Интересует ассортимент. Есть что - показывай, нет - мы сваливаем.
- Не суетись, всё будет.
Внешность Бабай имел пролетарски-благонадёжную - косая сажень в плечах, простецкое лицо, светло-русые растрёпанные вихры. Впечатление, правда, смазывали гаденькие глазёнки.
Он не спеша поставил сумку на столик, расстегнул молнию. Спросил:
- Имеются конкретные пожелания?
- Одна 'трещотка', три 'змейки'.
- Насчёт этого - без проблем, даже скидочку сделаю почётным клиентам, - коробейник подмигнул и осклабился. - Эксклюзив посмотреть не хочешь?
- Какой эксклюзив?
- А вот.
Он осторожно извлёк довольно крупную 'змейку', свёрнутую в тугое кольцо, - только не зелёную, как обычно, а угольно-чёрную. Римма, присмотревшись, спросила:
- Это что ещё за новые веяния? Никогда такого не видела.
- Говорю же - штучный товар. Применяется, если объект попался особенно заковыристый...
- Конкретнее, Бабай. Не тяни резину.
- Конкретно - дело такое, - он легонько стиснул кольцо в ладони. - Против обычного человека эта фигулина бесполезна. Тебе, например, ничего не сделает, просто проигнорирует - сама выберет, кого надо. Смотри.
