Под прикрытием (СИ) - Зеленин Сергей (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Однако, меня интересовало по большей части другое: это было предприятие - где изготовляли первый в России танк, с несколько длинным и претензионным названием: «Борец за свободу товарищ Ленин». Конечно же, это всё не из простого любопытства – есть у меня кое-какие задумки на ближайшую же перспективу…
Да и, на дальнюю перспективу задумки появились!
Кроме всякого разного, хотелось ответа на мучавший ещё «там» вопрос: почему этот завод - уже имеющий опыт (хотя бы копирования французского «Рено FT-17») и мелкосерийного производства танков, позже не стал флагманом советского танкостроения? Почему он уступил эту честь ленинградскому Кировскому заводу и харьковскому Тракторному?
Ведь эти заводы, в самый неподходящий момент - летом-осенью 1941 года, пришлось эвакуировать куда-то на Восток и там - практически с нуля, практически без подготовленных довоенных кадров, создавать производство танков… А Сормовский, существуй он - без помех проработал бы на месте всю войну… Не считая немецких стратегических бомбардировок лета 1943 года, конечно.
Советской пропагандой и историками-пропагандонами «успехи» эвакуации были сильно преувеличены. Не берусь судить хоть как-то достоверно - был ли какой-то её довоенный план или нет, но обстановка на фронте стремительно ухудшалась и, эвакуация - началась и продолжалась в условиях форменного бардака. Так к примеру, из уже осажденного Ленинграда рабочих и инженеров эвакуировали самолетами (много ли народу вывезешь на «кукурузниках» да немногочисленных «Ли-2»?), а из оборудования танкового Кировского завода успели вывезти лишь самую малую часть, разбросав его по пяти непрофильным предприятиям Урала и Сибири. По существу эвакуация Кировского завода - который делал танки «КВ», была сорвана.
В Харькове, где делали танки «Т-34» и дизеля - дела обстояли как бы не хуже!
Оттуда успели эвакуировать в Нижний Тагил меньше половины инженеров и чуть больше десятой части рабочих. Остальные бесценные на войне специалисты - ушли в ополчение и не вернулись, или остались в оккупации и ремонтировали немцам их танки на самом крупном довоенном советском танковом заводе. И на прибывшем в Нижний Тагил харьковском оборудовании - пришлось работать женщинам и подросткам набранным по окрестным колхозам и, до этого - вообще никаких станков в жизни не видевших. Конечно – честь им и слава и, вечная благодарность от потомков, но…
Но, за державу обидно!
Как только страна стала жизненно нуждаться в танках, оба производящих их завода «встали на колёса» и поехали куда-то на Восток. И, не одни танковые заводы, кстати… Пехоте пришлось воевать «коктейлями Молотами» - от которым сам скорее сгоришь в окопе-могиле, чем подожжёшь супостата. Не от хорошей жизни на горьковском «ЗИМе» пришлось срочно налаживать производство «мобилизационного» лёгкого танка «Т-60», а затем – «Т-70», все достоинства которых - дешевизна и возможность использования в конструкции автомобильных агрегатов.
А произведённые в мизерных количествах на непрофильных и эвакуированных предприятиях средние и тяжёлые танки, первое время не отличались надёжностью и качеством. Трескавшаяся броня, крошащиеся шестерни коробки передач, перегревающиеся фрикционы, двигатели с моторесурсом в несколько часов… Недаром, «Т-34» - выпускающиеся в начале войны на том же судостроительном заводе «Красное Сормово», называли «сормовским уродцем23»!
Не обучишься как следует на таких танках «военного времени», не повоюешь достаточно долго: если даже доехал до фронта по дороге не сломавшись, чаще всего - первый же бой и, полетела домой «похоронка» чёрным вороном… Откуда появиться боевому опыту у солдат и командиров?!
Стоит ли тогда удивляться, что даже в самых благоприятных условиях «контрнаступления под Москвой» зимой 1941-42 года - не смогли добить уже издыхающую в снегах Группу армий «Центр»? Стоит ли удивляться отступлениям и окружениям лета 1942 года?
Стоит ли тогда удивляться большим потерям в танковых войсках?! Даже, в битве на Курской дуге, около половины советских танков составляли лёгкие «Т-70» - с «жестяной» бронёй и вооружённые устаревшей ещё до войны «сорокопяткой»? Танкист садящийся воевать в этот «бюджетный» танк, заранее должен был считать себя мёртвым.
Конечно, «история не терпит» ничего сослагательного… А, всё же?!
А, если бы в Нижнем Новгороде, точнее – в Горьком, до войны был бы крупный действующий танковый завод - который не надо было никуда эвакуировать? С тёплыми хорошо освещёнными цехами, с опытным, квалифицированным персоналом - живущим в собственных квартирах и домах, а не в вповалку в холодных землянках и бараках? Тем более, уже сейчас на заводе имеется цех судовых дизелей (точнее «полудизелей» - двигателей калоризаторного типа), а рядом знаменитый Волжский артиллерийский завод – на котором производились танковые пушки «Ф-34».
Все условия для возникновения крупного центра танкостроения!
Случись так, Сормовский танковый завод бы, с 22 июня - всё наращивал и наращивал производство танков, перейдя на мобилизационный режим работы и, история Великой Отечественной Войны - вполне могла бы выглядеть несколько по-иному… А то и, совсем по-другому.
Разве я не прав?
***
Самого производства бронетехники я не застал: серия из пятнадцати единиц уже была закончена и, на заводе я обнаружил лишь единственный – «эталонный» танк, который использовали в качестве трактора.
Зато, я опять попал на митинг!
Ситуация в промышленных центрах при развале старой военно-коммунистической системы распределения, резко ухудшилась. Окончательная либерализация (отпуск) хлебных цен произошла. Настали времена НЭПа и, в марте 1922 года - промышленные предприятия были сняты с государственного снабжения и были отпущены в вольное плавание по волнам… Нет не рыночной – нэпмановской экономики. Они получили право вести самозаготовки по свободным ценам в пределах их материальных и финансовых возможностей.
Привыкшие к «положняковой» пайке, гегемоны принялись бузить - когда осознали что хлеб свой насущный, как при капитализме, им придётся зарабатывать - «в поте лица своего».
В результате резкого зигзага партийного курса и, следовательно - утраты четких политических ориентиров и кажущегося «предательства» верхушки и, сами прежние «идеалы» оказались сомнительными. Вместо обещанного и заслуженного за нечеловеческое напряжение военных лет - «коммунистического рая», рабочие потерпели крушение идеалов и личных надежд, испытали беспросветную нищету и жутчайший голод. Доверие к большевицким вождям и вера в непогрешимость партийного руководства - сменились тяжелым сомнением в целесообразности потраченных сил и лучших лет жизни.
Про это же, мне открыто говорили в Губкоме РКСМ!
Кроме всего прочего, был отмечен небывалый с 1917 года всплеск религиозных настроений: на Пасху, церкви - были просто переполнены рабочим людом.
Короче, идеологию и политику НЭПа, рабочие умом не поняли и сердцем не приняли и, при мне приезжего из самой Москвы пропагандиста – чуть за ногу с трибуну не стащили!
Он им про то, что «промышленность за четыре разрушена и пролетариат размыт», что задача НЭПа состоит в том, чтобы «восстановить экономику через государственный и частный капитализм». В ответ же, из толпы прозвучал по-детски простой вопрос:
- Так зачем же вы, большевики - промышленность четыре года портили и пролетариат размывали?
Затем, его освистали – не дав сказать ни слова…
Да! В стране полный идеологический раздрай и, ситуация - когда «верхи не могут, а низы на всё положили».
Разруха – прежде всего в голове…
***
Позже, я ещё несколько раз побывал на Сормовском заводе и всё-таки познакомился с некоторыми инженерами и мастерами - занимающихся конструированием первого советского танка и незаметно провёл небольшое «частное» расследование.
