В лето 6746 года от сотворения мира (СИ) - Нефёдов Борис (читать книги без регистрации полные txt) 📗
Однако они постоянно что-нибудь забывали или делали не так, хотя, не скрою, очень старались. Но удивительное дело. Стоило поставить над ними Якова и через два дня мой заводик стал прекрасно работать, правда, пока на склад. Насчет сбыта надо было к князю, да к Владыке идти.
А вот с приобретением воска все срослось совершенно случайно. Приехал к Сергею один бортник. Для несведущего человека поясню, что бортево́е пчеловодство или бортничество (от слова «борть» — дупло дерева, растущего в лесу, в котором живут дикие пчелы) — старейшая форма пчеловодства, при которой пчёлы живут в дуплах деревьев в лесу, а бортник ходит по лесу от одного их жилища до другого. Этот бортник сильно расстроился, что Сергей уехал в Киев. Он ему постоянно воск привозил, да иногда и ночевал у него. Эти его проблемы я решил быстро, привезенный воск (около 400 килограммов) купил по «рыночной цене», а самому ему предложил жилье не искать, а переночевать в этом же доме, но теперь уже у меня.
Звали моего нового знакомца Ядрей — чулок. Вечером мы долго сидели у меня. Я угощал его стоялым медом, а он рассказывал мне о своей профессии. И вот в разговоре я подкинул ему будто бы случайную идею:
— Слушай, Ядрей, а почему вы, бортники, по лесам мотаетесь?
— Ну а как? Пчелы — они в лесу живут.
— Это так, но почему бы не ты к борти, а борть к себе не перетащить?
— Смеешься что ли? Дерево с пчелиной семьей здоровое. Вот такое в обхвате. Его не пересадишь. Иначе так бы все делали. Нет, все бортники испокон по лесам ходят, они — за пчелами, а не наоборот. Так делали мои деды и прадеды, а они не глупее нас были.
— Дерево — не пересадишь. А вот зимой взять, леток пчелиный заткнуть хорошенько, дерево спилить и тихонько положить. Потом выпилить с запасом то место на стволе, где дупло расположено. Это бревно на сани, и к себе на подворье. Дома, где-нибудь с краю, чтобы потом пчелы людей и скотину не беспокоили, это бревно в заранее приготовленную яму вкопать. И таким образом получится, что ты дерево, то есть борть, к себе перевез. И так можно не одну, а с десяток, а то и больше пчелиных семей переселить. Смотри, как выгодно получится. Бегать по лесу не надо, охранять проще, по весне подготовил заранее пустые колоды, да новые пчелиные семьи — в них. И им хорошо и тебе не плохо.
Ядрей смотрел на меня обалдевшими глазами. А я продолжал:
— Вот есть засека, так там лес валят, а у тебя будет пасека, ты лес как бы установишь, да пчел пасти будешь. И сам ты, получается, будешь пасечник. А, как тебе? Сколько сил сохранишь, насколько больше меда да воска добудешь. В два-три раза, а то и больше, по сравнению с теперешним.
— Подожди, Михаил, а охранять как? А медведь придет, как от него отбиваться?
— Во-первых, летом медведь к жилью не пойдет. Побоится. А если зимой придет, так его, что так, что так убить надо. Шатун пчелами не ограничиться, на скотину, да на людей охоту откроет. А давай так, лук, как я видел, у тебя есть, а я тебе дам наконечник для рогатины, наконечник для копья пешего воина, да наконечник от сулицы. Древки для них ты и сам сделаешь. Будет чем себя от врагов, что на четырех лапах, что на двух защитить. Дам еще пилу двуручную (завтра мы с тобой ею дрова попилим, поучишься ею пользоваться), плоскогубцы да напильник, чтобы ее точить, ну и топор. Все вещи в хозяйстве необходимые.
— За что же такое богатство? Железа одного сколько.
— Да ты не боись. Ты испытай мой совет. Перенеси себе «на пасеку» с десяток пчелиных колод. Если ничего не получится, все, что я тебе дам — твое и ты мне ничего не должен. Цена за риск.
— Ну а если получится?
— Если получится, то если захочешь взять все это за полцены — возьмешь, не захочешь — просто вернешь, и никто из нас никому ничего не должен. Будешь покупать — я в расчет приму и мед, и воск, причем по цене, по которой ты их обычно продаешь перекупщику. Так что ты ничего не теряешь, но в любом случае выигрываешь. Ты подумай, а я сейчас.
Я пошел в свою комнату, взял так понравившиеся мне наконечники и вернулся с ними к Ядрею.
— Вот, посмотри. Только осторожно, они очень острые. Как видишь, я не шучу.
Пока он оружие рассматривал, я сходил за пилой, плоскогубцами, напильником, ну и топор прихватил.
— Ну как?
— А что, попробовать можно. Идея-то интересная. Получится, так столько народу тебе спасибо скажет. Ну а не получится, тоже ничего страшного. Все равно зимой сильно делать нечего. Так что, почему бы не рискнуть.
— Получится — не забудь, кто тебя надоумил. Мне и меда, и воска много надо. Все заберу.
На том и порешили. Весь вечер учил его пилу разводить, да точить, утром — дрова пилить. Уехал он окрыленный. Глядя ему вслед, я даже взгрустнул маленько. По-человечески так понравился он мне. Без гнильцы человек. Столько Ядрей мне про охоту да рыбалку нарассказывал, что меня такая ностальгия взяла. Все к себе приглашал. Может и доведется когда.
Впрочем, важнее было другое. Обещал он своим друзьям и родственникам о моем предложении передать, да наказать, чтобы мед и воск прежде всего ко мне везли. Я точно знал, что этот эксперимент получится, а значит много еще бортников превратиться в пчеловодов, и, в качестве благодарности, повезет воск и мед… Куда повезут? Правильно. А мне много воску нужно для свечей и еще больше меда — людей кормить.
Вот так вот. И никакого прогрессорства, ёкарный бабай.
Еще одним моим предприятием в Новгороде должно было стать мукомольное и, как его продолжение, хлебопекарное производство. При этом я учитывал следующее. В Новгородском княжестве своего хлеба не хватало. Дополнительно везли его из Торжка и Пскова. Путь не близкий, а, значит, и торговля им оказывалась выгодной. Сказывалось и то, что Новгород — город богатый, а потому и зерно в нем продавалось по ненормально высоким ценам. Важно было и то, что на момент моего появления в средневековье, как я уже говорил, мельниц (кроме ручных) в Новгороде еще просто не существовало. В это время они только-только начинают появляться на юго-западе Руси. Ручные же мельницы не давали нужного качество помола и не могли обеспечить потребности города в большом объеме муки. По сравнению с ними моя мельница будет выглядеть как вершина технологической мысли, на самом деле такой вершиной не являясь. Как раз то, что надо.
Не в последнюю очередь за организацию именно этого производства говорило и то, что мельничное дело во все времена не только приносило хозяину хороший доход, но и всегда обеспечивало ему дополнительные привилегии в обществе. Но меня больше радовали не эти возможные привилегии, а возможность в значительной части решить вопрос с едой для огромного количества моих людей, ведь основой питания русского человека всегда был хлеб. Так, каждому из моих будущих воинов, с учетом больших физических нагрузок, требовалось порядка 0,75 килограмма хлеба в день. Это, кстати, не так уж и много. Римским легионерам вообще полагалось этого продукта по 969 граммов (почти килограмм) в день. Таким образом, после укомплектования моей армии мне нужно будет на 1000 человек каждый день иметь не менее 750 килограммовых булок. Каждый день! А в месяц? А за год? А напомнить сколько только зерно стоит? Если этот хлеб покупать, то финал известен и уже не раз оглашался — никаких моих запасов ни серебра, ни железа не хватит. Не зря я еще в Москве о мукомольном и хлебопекарном производстве задумывался. Мало того, я понимал, что эти производства нужно так организовать, чтобы мои расходы на муку и хлеб в целом, несмотря на потребление его моей армией, не только полностью окупались, но еще и прибыль бы приносили. Для этого необходимо, прежде всего, принять участие в торговле зерном, построить, хоть и на конной тяге, мельницу и организовать рентабельную хлебопекарню. И все это в рамках существующего на тот период уровня технологического прогресса.
В ходе помола выход ржаной муки составляет порядка 80 %. Это означает, что из тонны зерна я получу 800 килограммов муки (плюс к этому отходы мукомольного производства, но я их сейчас не считаю). Из 100 килограммов ржаной муки выпекается 147 килограммов ржаного хлеба, иными словами, из 800 килограммов муки можно будет выпечь 1176 килограммов хлеба. Если получать искомое каждый день, то и на армию хватит и даже 400 с лишним булок останется на сушку сухарей (будущей зимой они ой как пригодятся) и на продажу. А если увеличить количество муки до тонны в день? А если…
