В львиной шкуре 2 (СИ) - Решетников Александр Валерьевич (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Во дворце ("Олимп") в общей столовой по причине обеденного времени было оживлённо. Павел Андреевич сидел за императорским столиком и завершал приём пищи компотом из сухофруктов. Рядом с ним доедали свои блюда Гладков и Бурков. Сама организация общественного питания для людей из XXI века не являлась чем-то необычным. Подошёл с подносом, набрал на раздаче всё, что твоей душе угодно и отошёл к облюбованному тобою столику. Для тех, кто долгое время проживал во дворце императора, это давно стало нормой. И только фрейлины немного чурались "свалившейся" на них необычности.
— Ваше императорское величество, — обратилась к Павлу Андреевичу одна из них, подойдя к его столику и сделав реверанс, — разрешите пригласить Вас после окончания обеда в зал для музицирования.
— Катарина Морейро, если не ошибаюсь? — поинтересовался Черныш, внимательно разглядывая девушку, одетую в яркое кимоно.
— Да, — ответила та, скромно потупив взгляд.
— А можно со мной придут дон Артём и дон Илья?
— Конечно, Ваше императорское величество!
— Хорошо, — кивнул Павел Андреевич, давая понять, что фрейлина может быть свободна.
— И как тебе её наряд? — спросил у него Бурков, когда девушка отошла.
— Красиво. Правда, я не разбираюсь в женских платьях. На дорогой домашний халат похоже…
— Хе-хе, — засмеялся министр безопасности. — Это же японское кимоно!
— Да-а? — удивился император, ещё раз поглядев в сторону уходящей фрейлины. — Ну, пусть будет кимоно.
— А что, прикольно! — улыбнулся Гладков, разглядывая удаляющуюся девушку.
— Главное, чтобы им самим нравилось.
— Им всё нравиться, — сказал Бурков, таким тоном, будто читал мысли девушек.
— А чего это меня в зал для музицирования позвали, не знаешь?
— Похоже, сюрприз готовят…
— Кто автор сюрприза?
— Елена Петровна, — загадочно усмехнулся Артём Николаевич. — Музыкой она у нас занимается.
— Ясно. Кстати, Артём Николаевич, ты, когда фамилии фрейлин под русские переделаешь? Мне эта Санта-Барбара слух режет. Например, девушку, что сейчас подходила, можно было Екатериной Майоровой назвать…
— Нет у нас такого звания, чтобы подобную фамилию давать…
— Ну… Тогда Мироновой. Красиво же звучит… Екатерина Миронова.
— Согласен, красиво.
— А что там с загадочным юношей, который к нам прибыл из Индии? — перевёл разговор Павел Андреевич.
— Зовут его Али Юсуф. Действительно, очень загадочный юноша. Это он "исполнил" Малика Хасана…
— Ого! И как ему удалось выжить? — удивился Павел Андреевич и заинтересовался Гладков.
— А вот это тайна… Лезть же к нему с подобными вопросами — большая глупость…
— Согласен. И чего теперь с ним будешь делать?
— Есть одна задумка… Хочу с его помощью в Саудовской Аравии буддизм протолкнуть… Начнём с Омана и Йемена и так потихоньку дальше…
— Решил с арабами при помощи религии бороться?
— Не с арабами, а с исламом. Правда, придётся готовить паренька несколько лет. Обучать, как будущего князя и военачальника…
— А сколько ему сейчас?
— Недавно восемнадцать лет исполнилось.
— Да, уж… Рано ЗДЕСЬ взрослеют. Не раз довелось в этом убедиться…
— Жизнь такая, — развёл руками министр безопасности. — Ну, что, пошли, что ли в актовый зал?
— Пошли…
Зайдя втроём в зал для музицирования или актовый зал, как именовал его Бурков, мужчины увидели стоящих вокруг Елены Петровны нарядно одетых детей. Мальчики были в чёрных брюках и белых рубашках, а девочки в светло-розовых платьях. Фрейлины стояли отдельно. На их лицах читалось явное любопытство. Девушкам очень хотелось узнать, что сейчас будет? Тем более взгляды всех присутствующих невольно останавливались на непонятном объекте, скрытым от всех большим полотном белой материи…
— Я рад всех приветствовать! — улыбнувшись, громко произнёс Черныш.
Мальчики сделали небольшой поклон, а девочки и фрейлины реверанс.
— А теперь хотелось бы узнать, для чего меня сюда пригласили?
— Ваше императорское величество, — произнесла Елена Петровна, — взгляните…
После этих слов она сделала кивок и четверо мальчиков убрали материю, которая закрывала великолепный белый рояль, а вместе с ним барабанную установку и лежащие на стульях баян, две гитары, три скрипки и флейту…
— Ох, ты! Рояль! — удивились мужчины, фрейлины тоже смотрели с изумлением, но не знали, что это.
— Совершенно верно, Ваше императорское величество, — улыбнувшись, ответила Елена Петровна. — Наши мастера научились изготовлять этот инструмент и не только… А сейчас я бы хотела продемонстрировать то, чему научились воспитанники Императорской Академии. Поэтому, будет лучше всего, если Вы и доны займёте места в удобных креслах. Дамы, вас тоже прошу рассаживаться.
Черныш, Бурков, Гладков и фрейлины прошли к приготовленным для них местам и приготовились смотреть показательное выступление. За рояль села сама донья Елена Петровна Шамова. За барабанами устроился юркий мальчишка. Баян тоже достался какому-то сорванцу. Все прочие инструменты попали в руки юным прелестницам. Остальные дети разбились по парам — мальчик и девочка. И вот, министр культуры прошлась пальцами по клавишам рояля, и в зале зазвучал вальс Евгения Доги из кинофильма "Мой ласковый и нежный зверь", а пары начали кружиться в такт музыке… Это было такое милое зрелище, что Бурков невольно прослезился. Павел Андреевич и Гладков тоже не остались равнодушными. По их добрым улыбкам нет-нет, да и пробегала лёгкая тень грусти.
— О! Мадонна! Это так божественно! — прошептала одна из фрейлин.
— Сильва, ты слышала, что император назвал тот чудесный инструмент — рояль? — спросила другая.
— Да! Ах, как он прекрасен… Так и тянет к нему прикоснуться…
— Я надеюсь, что донья Елена научит нас на нём играть…
Пока фрейлины, сидящие за спиной императора и министров, делились своими впечатлениями, танец завершился.
— Сдаётся мне, джентльмены, что это был вальс, — с ноткой грусти пошутил Черныш. — Браво, Елена Петровна!
— Браво! — повторили вслед за ним Бурков и Гладков, громко захлопав в ладоши.
Фрейлины тут же присоединились к этим аплодисментам. Довольные дети изобразили поклоны и книксены.
— Донья Елена, — обратился к Шамовой император, — как вы считаете, а не настали ли пора построить в Звёздном театр?..
— Считаю, что пора, Ваше императорское высочество, — улыбнулась женщина.
— Хорошо. Будем думать над его проектом. А вам, дамы, — Черныш обернулся к фрейлинам, — необходимо из наших военных подобрать себе пару…
"Подобрать СЕБЕ пару???" — на лицах девушек отразилось столь явное изумление, что Черныш, улыбнувшись, дополнил:
— Как вы знаете, в скором времени к нам в столицу должна приехать моя невеста… Поэтому я хочу, чтобы на моей свадьбе вы для наших гостей станцевали только что виденный вами танец. А без бравого партнёра он будет, увы, неполноценным, — развёл руками Павел Андреевич.
И тут же у всех на лицах появились понимающие улыбки. Танец действительно был необычным… для фрейлин необычным. Но в исполнении детей он смотрелся так умилительно, к тому же музыка, которая буквально проникала в душу… А какая девушка не любит танцев? И даже поправка на век, здесь абсолютно не котировалась… В средневековье тоже любили развлекаться. Тем более в Звёздном девушки получили бОльшую свободу от всяких морально-этических правил этого времени. Церковь не осуждала развлечения (и девушкам православие нравилось всё больше и больше), церковь осуждала увлечение праздностью. Как говорил Владыка: "Делу время, потехе час". А кормить фрейлин забесплатно никто не собирался. Как же они зарабатывали свои деньги? Для начала, естественно, их обучали. Теперь каждая умела стричь, делать массаж, шить на ножных швейных машинках (которыми они в первое время были просто шокированы) и не только… А поэтому каждый день по четыре часа девушки работали. Во-первых: все они являлись носителями иностранного языка — поэтому преподавали. А во-вторых: всегда есть тот, кому нужно подстричься или необходим массаж. И если делать его детям — это нормально, то мужчинам… В первое время случались казусные ситуации (О, Боже, передо мной голый мужчина!!!)… Но со временем это прошло. Елена Петровна каждой фрейлине вбивала в голову, что любая женщина — это, прежде, всего МАТЬ!!! Мужчина — взрослый ребёнок, которому необходима помощь. Вот и помогайте, как того требует Господь Бог, без всяких глупых мыслей.
