Стоунхендж - Стоувер Леон (читаем книги .TXT) 📗
– Ты знаешь, что я воюю с атлантами?
– Поэтому я здесь, хотя остальным это не нравится. Я скажу тебе: народ мой помогает атлантам – иначе мы не можем. Они добывают олово в наших долинах и плавят его. Атланты слишком сильны, мы не можем враждовать с ними. Но, помогая им, приобретаем и мы. Теперь мы сами делаем бронзу, наши торговцы странствуют по рекам к востоку и западу. Мы знаем, что Атлантида воюет с Микенами. Это хорошо. Мы знаем теперь, что ты, микенец, объединил племена йерниев.
– Вы знаете много, – холодно отвечал Эсон. – Должно быть, троянец Сетсус о многом поведал вам… Вы помогали ему?
– Да, это было так.
Гестум распрямился следом за Эсоном, они стояли лицом к лицу.
– Не стану лгать тебе, – проговорил Гестум, – я делаю только то, что идет на благо гераманиям. Мы продавали вести троянцу, помогали ему, мы забрали и твое олово. Теперь он погиб. А ты стал силой на острове, поэтому мы будем помогать тебе. А ты можешь помочь нам.
Быть царем не такое уж и счастье. Эсон-воин, зная все про Гестума, охотно вонзил бы меч ему в нутро. Но Эсон-правитель не мог этого сделать. Человек этот говорил правду. Они могут помогать друг другу и иметь от этого выгоду. Даже олово можно отправлять по Истру в Микены. Дан Эсон заплатит за это своим золотом.
– Садись рядом и пей со мной, – проговорил Эсон. – Твой янтарь восхищает меня.
– Я буду пить. Твое решение восхищает меня.
Глава 9
– Ар Апа абу!
Кричали воины тевты Ар Апы – и все прочие последовали их примеру, когда повалилась огромная пирамида из бревен, открывая могучие камни нового хенджа. Сделанный из того же обтесанного камня, он стоял по правую руку от врат Эсона. Новый каменный хендж был чуть пониже, такое лишь справедливо – но над равниной высились теперь два гиганта. За погасшим костром совета поднимались столпы третьего хенджа – перемычки сверху еще не было. Когда крики приутихли, издали донесся стук камня о камень, четкий в сухом и холодном воздухе.
В низинах уже белел снежок, небо цвета шифера грозило разразиться новым снегопадом.
Ар Апа молчал – он просто не мог найти нужных слов – и приплясывал от радости на месте, потрясая топором над головой. Все понимали, что творится у него на душе. Зима была полна непривычных трудов, но жаловались только рабы. Повседневно совершавшееся чудо – мощь камня, покорившегося воле и руке человека, – по-прежнему завораживало воинов. Они приходили из данов других тевт, приводя с собой рабов, нагруженных припасами на целую зиму. Забивали скот, вялили мясо, варили эль. До весны делать было нечего, развлечься можно только на охоте, а эта возня с камнями приносила куда большее удовлетворение. Они сбивали себе пальцы, отдавливали ноги, четверо воинов погибли – но это не значило ничего. Йернии бились с камнем и побеждали.
Но приходилось думать и про другую войну.
– Атланты рассылают охотничьи отряды, – проговорил Эсон. – Так говорят альбии и охотники и те йернии, кто следит за копью.
– Они хорошо вооружены и осторожны, – отвечал рассеянным тоном Ар Апа, не отводивший глаз от своих камней.
– В лесу йерниям они не соперники. Атлантов можно захватить врасплох – только лучше подождать, когда они повернут обратно.
Ар Апа расхохотался:
– Подобное могло прийти в голову одному тебе, Эсон. Взять не только их головы и мечи, но и добычу.
Радостная зима, такая запомнится надолго. Труды над камнями прерывались только ради набегов на атлантов. Приятные хлопоты. Пока атланты не стали наконец держаться осторожнее, их отряды было даже легче выследить, чем лесную дичь, – такая охота приносила сразу и мясо, и головы. Отличная зима. Вот придет весна и потеплеет – придется возвращаться в свои даны, к обязанностям и делам. И воины старались пробыть у огромных камней как можно дольше.
Работа шла быстро. Когда были закончены пять хенджей, йернии с прежним усердием взялись за установку внешних камней – врат воинов. Потом из них сложится целое кольцо, но сейчас на это еще ничто не намекало. Каждый воин сам выбирал себе место для своих ворот и куда они будут обращены. Двадцать четыре уже поставленных камня весьма неровным кольцом обступали хенджи. Три вместе, три порознь и восемнадцать рядом. Установили только шесть поперечин. Их было труднее обтесать и поднять, а потому лишь пять уже лежали на месте, шестую поддерживала бревенчатая опора. Работа была в разгаре.
Утро ничем не отличалось от прочих, дело шло само собой, привычной чередой; все сделалось привычным, после того как установили первый камень. Эсон услышал вдалеке крики – кажется, его окликали по имени. Но близкие голоса наверху деревянного штабеля заглушили далекие вопли. Осторожно спускали на место одну из перемычек внешнего круга. Камни эти воистину были обтесаны с невиданным мастерством: в них не только были выбиты гнезда, отвечающие выступам на вершинах стояков – каждая пара поперечин соединялась с помощью впадин и выступов. Ставить их на место было нелегким делом. Крики вдали раздались снова, на этот раз Эсон расслышал собственное имя. Он обернулся, смахнул со лба капли пота и поглядел на равнину.
Трое мужей появились в служившем входом разрыве вала. Двое воинов принадлежали к его собственной тевте. Вдвоем они полунесли, полуподдерживали между собой облаченного в бурые одежды альбия. Голова его качалась из стороны в сторону, он совсем изнемог. Это был Тури, двоюродный брат Найкери. Заметив наверху Эсона, один из воинов, поднеся ко рту ладонь, выкрикнул:
– Атланты!
Эсон бросился к лестнице и слетел вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Воины бежали к дану, не жалея сил, и теперь задыхались. Альбий повалился на землю сразу же, как только его отпустили.
– Мы нашли его утром, – проговорил воин. – На равнине. Хромая, он брел в эту сторону. Сказал только, что сюда идут атланты, и назвал твое имя.
– Хорошо бы, – проговорил Эсон. – Мы потеряли много хороших воинов, пытаясь пробиться за построенную ими стену. – Он понимал, что с такими силами атланты не могут представлять опасности, но волнение невольно стиснуло желудок в комок. Но, должно быть, случилось нечто неожиданное, иначе Тури не бросился бы бежать сюда.
Изможденный альбий припал к воде, отпил половину чаши. Подняв ее над головой, вылил на голову остатки.
– Сюда… идут атланты, – выдавил он наконец. – Прямо по нагорью, их ведут сюда.
– Мы поприветствуем их, – проговорил Эсон.
– Нет… приплыли новые… они высадились и идут сюда.
– Новые приплыли… сколько же их? Корабли пришли? Сколько?
– Вот, – Тури растопырил пальцы на одной руке и приставил еще два.
Семь кораблей. Эсон выпустил альбия, и тот осел на землю. Семь кораблей. Сколько же людей они привезли? Закованных в панцири, вооруженных мечами воинов морского царя. Явились по велению Темиса. Так вот почему царевич атлантов отослал назад захваченный микенский корабль с небольшим экипажем. Об этом Эсону доложили альбии – но тогда он не обратил внимания. Конечно, на него погрузили и олово, но нужны Темису были воины. Эсон ощутил, что вокруг воцарилось молчание и что воины не сводят с него глаз.
– Ты, – он обратился к ближайшему воину, – беги туда, где мы добываем камни. Скажи вождям-быкам Ар Апе и Мовегу, что я желаю их немедленно видеть.
Воин немедленно отправился за вождями, а Эсона обступили и воины, и рабы, понимая – случилось что-то необычное. Оглядев всех, Эсон быстро пришел к решению. Он подозвал к себе двух воинов.
– Коми, ты умеешь выслеживать человека и зверя. Корм, я слыхал, что ты можешь насмерть загнать оленя, – и движением руки он остановил уже готовую вырваться похвальбу.
– Вы должны сделать так. Я узнал, что сюда приближаются атланты, вам еще не приходилось видеть сразу столько воинов Атлантиды. Они хотят захватить нас врасплох, но в такую игру могут играть двое. Говорят, они идут от копи – по нагорью. Вы знаете эту тропу?
Знали оба. Расспросив их, Эсон узнал, каков там путь.
