Эпоха Воюющих провинций - Вязовский Алексей (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Толстяк вопросительно на меня смотрит, а я тем временем зову в кабинет брата Хайру и англичанина. Джон Фарлоу краснощек, мясист, волосат. Вихры стянуты в морскую косичку. Выбрей лоб — получится самурай. Мужчине лет тридцать пять — сорок. Он крепко сбит, имеет сломанный нос и несколько шрамов на руках. Одет в домотканые штаны, башмаки и кожаную безрукавку на голое тело. Смотрит нагло, вызывающе. Японцы так себя не ведут. Знакомимся. Я решаю сразу поставить его на место.
— Здесь, — показываю рукой на кипу бумаг на столе, — отчеты моих людей. Они утверждают, что ты пират и тебя надо повесить! Этого же просят мои союзники-португальцы.
— Проклятые иезуиты… тра-та-та, — нецензурно ругается моряк. — Да я их голыми руками порву, тра-та-та та-та-та… Слушай, дайме…
Тут Хайра делает кругообразное движение рукой и бьет ребром ладони по шее Фарлоу. Тот хватается за кадык и падает на пол. Хрипит, пытаясь вдохнуть воздух.
— Это Япония, Джон, — слегка пинаю ногой моряка. — Тут надо вести себя вежливо! Неужели ты еще не понял этого? Хайра, хватит!
Я останавливаю брата, который собрался добавить англичанину, и даю время тому прийти в себя.
— Так, давай еще раз. Ты в чужой стране, здесь свои правила и обычаи. Будешь следовать им, а также выполнять мои распоряжения — будешь жить. Рассказывай, как ты попал на острова, откуда родом, кто по профессии.
Джон Фарлоу оказался вторым помощником капитана с фрегата «Леди». Порт приписки — Бристоль. Полтора года назад этот английский корабль смог пройти проливом Магеллана и попасть в Азию. До этого все попытки Британии и их союзника Голландии попасть из Атлантического в Тихий океан оканчивались неудачей. Но в этот раз англичане хорошо подготовились — выкрали португальский руттер, в котором описывался маршрут из Европы к японским островам. Недалеко от Хонсю «Леди» попала в шторм, и второго помощника смыло в море. Фарлоу повезло — он смог уцепиться за обломок мачты, и в таком виде спустя сутки его выловили пираты из залива Ава. Около года провел Джон в плену вако. Выучил язык, женился на японке, и его даже стали брать в походы. И вот незадача. Налаженная жизнь в очередной раз дала трещину. Имя этой трещины — Хайра Сатоми, который во главе моих самураев разгромил базу вако и захватил пиратские корабли. Теперь в Аве будет первая военно-морская база Японии.
Сообщаю о своих планах Фарлоу. Дабы замотивировать морячка, при нем выдаю брату золото. Хайра должен нанять работников бить сваи, строить пристани, тесать лес для будущих кораблей. Прямо как Петр Первый, я заявляю: верфи — быть! И быть флоту японскому. Кладу Джону зарплату сто коку в год золотом. От этой новости его подбрасывает вверх. Не всякий хатамото получает такие деньги — Фарлоу явно неплохо ориентируется в финансовых реалиях Страны восходящего солнца.
Все, морячок готов. Жарко убеждает меня, что начальствовал над стапелем в Бристоле и знает весь процесс создания военного корабля. Решаем начать с простеньких флейтов с высокой мачтой, короткими реями. Это позволит сократить площадь парусов, а значит, и команду, необходимую для их обслуживания. Тем более что моряков-то у меня и нет. Те вако, что перешли на службу в клан, ходили только под веслами. Джону придется их учить, так же как пару сотен моих самураев, которых я своей волей отписал на флот.
Знакомлю Фарлоу с Аримой — теперь им вместе работать. Джон будет мастером корабельного дела, а Симаза — завхозом при нем. Заодно вникнет в процесс постройки флейтов и обучения экипажа. Брату же поручаю оснастить корабли пушками, выучиться стрелять из них и подготовить канониров и абордажную команду.
Фу-у. Третье совещание закончилось, меня можно выжимать. Быстро обедаю — и опять за дела. Теперь у меня в кабинете сидят главы торговых домов Сатоми Нийо Джинья и Самуёши Таиша, а также трое крупных купцов из Эдо. В самых лучших традициях России конца двухтысячных разговор я начинаю с наезда. Прессовать толстосумов я решил ради их дальнейшей покладистости. С ходу заявляю, что, по моим данным, торговцы в моих провинциях утаивают доход от коор-бугё. Беспроигрышный ход. Скажите, какой коммерсант платит государству все от и до? — у такого человека, наверно, нимб вокруг головы должен быть. У моих толстосумов нимбов не наблюдается, они бледнеют, потеют (все толстяки, как на подбор), глаза бегают. Меняю гнев на милость — готов простить грехи при условии вхождения в капитал нового императорского (!) банка. Кратко рассказываю, что такое банк вообще, принципы работы. Они просты — берем свободные средства в депозиты под один процент, выдаем кредиты нуждающимся под другой, больший интерес. Разницу кладем в карман. Кредиты выдаем не просто так, а под залог недвижимости, товара в обороте, причем в меньшем размере, чем стоимость залога. Если заемщик не возвращает кредит, изымаем активы (ради этого я готов принять несколько специальных указов). Решение о займах принимается коллегиально кредитным комитетом. Начать предлагаю с мини-кредитов. В этом деле, как ни странно, нам может помочь опыт Индии-Бангладеш двадцатого века.
Жил в семидесятых годах в Бангладеш банкир по имени Мухаммед Юнус. Образование он получил в США, но после окончания института вернулся в одну из беднейших стран мира. В одна тысяча девятьсот семьдесят четвертом году в Бангладеш случился голод. Сотни тысяч бедняков не могли найти работу и существовали на грани выживания. Будучи в своей деревне, Мухаммед выдал из собственного кармана двадцать долларов женщинам, которые изготавливали мебель из бамбука. Обычные банки отказали предпринимательницам из-за высоких рисков невозвращения ссуженных средств. С этого пошла история микрокредитования в мире. В семьдесят шестом году Юнус открыл банк «Грамин», который стал специализироваться на выдаче микрокредитов беднякам. Выяснились поразительные вещи. Во-первых, неимущие люди были значительно более аккуратны в вопросе возвращения денег, чем средний класс и богачи. Во-вторых, ссужать нужно женщин — у них риск невозврата минимален. Наконец, в Азии отлично работает принцип круговой поруки. А главное — микрокредиты, выдаваемые в основном под традиционные ремесла (ткачество и т. п.), резко ускорили экономики сельских регионов. В две тысячи шестом году Мухаммед Юнус за свои заслуги и усилия по созданию экономического и социального развития снизу получил Нобелевскую премию мира.
Я не видел причин, почему бы мы не могли повторить успеха бангладешца, выдавая сельским общинам Мусаси, Симосы и Кадзусы мини-кредиты под внятный бизнес-план. Где-то, как в Симосе, есть зачатки текстильной промышленности (особенно в районах, где располагался сожженный братом монастырь Хоккэ). Где-то, как в Кадзусе, есть отличные порты для заморской торговли. Мусаси — огромный сельскохозяйственный регион, где я бы хотел попробовать выращивать пшеницу, картофель… На все это нужны средства, и желательно частные. Ибо если все финансировать из казны, как я делаю сейчас, то, во-первых, казны не хватит. Во-вторых, государство никогда не сравнится по мотивации с конкретными людьми, которые готовы рисковать, пробовать новое, добиваться невозможного. Собственно, на этом (мотивации) и погорел Советский Союз эпохи застоя: «Они делают вид, что платят нам, — мы делаем вид, что работаем». Повторять исторических ошибок я не хочу. Начнем с частно-государственного банка, после чего перейдем к рыночной экономике в той мере, в которой это вообще возможно в Средневековье. Дабы подсластить пилюлю и простимулировать выдачу первых займов, показываю торговцам письмо посла Чжоу Ли. Восторгам купцов нет предела — все сразу готовы снаряжать корабли в Китай. Тут же мне дают согласие на организацию банка. Быстро и легко скидываемся по сорок тысяч коку. Капитал имперского банка сразу выглядит солидным — двести сорок тысяч коку, или восемьдесят тысяч кобан (полторы тонны золота!).
Последним, кого принимаю после торговцев, оказывается Акитори Кусуриури. Человек, который смог поднять на ноги Цунанари Ходзе и которому я обязан жизнью. Я привык отдавать долги и награждаю нашего аптекаря жалованьем в размере тысяча коку в год, дарую ему титул Главного врача клана. Пораженный Акитори лепечет, что он просто выполнял свой долг, низко кланяется и пытается замереть в положении ниц надолго. Меня же интересует прогресс в медицине, поэтому я усаживаю Кусуриури на стул и начинаю расспрашивать. В целом ситуация развивается в нужном ключе — набрано сорок докторов, которые проходят хирургическую практику, идет сбор лекарственных трав. Португальцы из Китая привезли семена среднеазиатских дынь — они уже высажены и сразу после созревания будут использованы под производство пенициллина. Нужная плесень, как считает Акитори, найдена — теперь дело стоит за выделением из нее активного вещества. Благодарю аптекаря, желаю ему дальнейших успехов и наконец закругляюсь на сегодня с делами.
