Орг. Призыв аватара - Лепетов Дмитрий (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Мы попрощались, а для меня части мозаики наконец сложились в цельную картину. Теперь ясно, почему Пекрон ушёл без боя – у него был план похитрее… А тощий дознаватель, сверливший меня взглядом, искал способ меня убрать, и нашёл его, увидев гномье кольцо. А я-то думал, что мы дёшево отделались… Нельзя быть таким наивным, нужно доверять своей интуиции. Кстати, одна загадка ещё не разгадана: что происходит с Вероном? Что-то он больно хмур сегодня и тоже смотрит на меня, как рабочий на буржуазию…
Лагерь уже спал, когда мы вновь встретились глазами, и Верон, тяжело поднявшись, потопал ко мне. Решился, значит. Хорошо, сейчас всё и узнаем… Подойдя ко мне вплотную, командир негромко сказал:
– Орг, нам надо поговорить, – и сделал знак рукой, приглашая отойти в сторону.
Я осмотрелся, выбирая место с хорошим видом на палатку дознавателей. Шагах в тридцати от лагеря росла пара высоких деревьев, куда я и отправился. Верон, посопев немного за спиной, последовал за мной. Мы уселись каждый у своего дерева и посмотрели друг на друга. Верон первым нарушил молчание:
– Этот маг на самом деле был Мегифрил…
– Да. Я пытался сказать, но ты не слушал.
– Знаю. Но твой рассказ звучал совершенно невероятно. Как ты мог победить его?
– А как ты победил?
– Не знаю… Мне помогли, но я даже не знаю кто…
– Возможно, мне тоже помогли.
– Орг, я должен всё знать точно. Магия такого уровня слишком опасна, чтобы кому-то слепо доверять. Если ты не ответишь на вопросы, мне придётся передать дело в коллегию магов.
Вот же скотина! Помогаешь ему, а он ещё и угрожает. Отгоняя от с себя неприятные чувства, я ухмыльнулся и сказал:
– Делай, что считаешь нужным. И я буду делать то, что считаю нужным.
Верон вдруг с сожалением улыбнулся:
– Не получается у нас разговор. А жаль, мы ведь не враги. Мне кажется, что без тебя у отряда было бы намного больше проблем.
Я внимательно посмотрел на Верона и сказал:
– Да, мы не враги. Просто каждый играет свою роль и наши персонажи решают проблемы разными способами. Наверно, я мог бы играть твою роль, а ты мою… Но не в этой жизни.
Заметив шевеление у палатки дознавателей, я сказал:
– Подожди минутку, я сейчас вернусь. – И отправился навстречу вылезающим из палатки Киру и Рамоту. Как и сказала графиня Орато, движения у них были медленными, но каждый уже держал в руках холодное оружие – толстяк выбрал длинный кинжал, а Рамот саблю. Резко выдернув из заплечного кожуха палки, я зашёл дознавателям за спину и двойным ударом по затылку выключил их на пару часов.
Подскочивший Верон зашипел:
– Ты что творишь, Орг?!
А я вдруг почувствовал усталость и ответил:
– Эти маги были заворожены талхианцами. Дальше ты сам, я пошёл спать. – И, невзирая на возмущённые возгласы Верона, медленно побрёл прочь.
Я растянулся недалеко от слабо горевшего костра и на самом деле вскоре уснул. Мой первый сон перенёс меня домой – мы с отцом ушли в далёкий поход и заночевали на опушке берёзовой рощи. Горел костёр, и в прохладной ночи раннего лета пели свою нескончаемую песню ночные цикады. Голова была блаженно пуста, а в груди шевелились неясные мечты о чём-то хорошем.
Разбудили меня какие-то странные звуки, напоминающие шум, издаваемый собачьей сворой. Приоткрыв глаза, я определил, что то, что я принял за тявканье и подвывание, было весьма темпераментной речью пострадавших от моей руки дознавателей. Тощий Рамот почти непрерывно вопил что-то вроде:
– Отпустите мне руки, дайте пройти. Я этому сосунку задницу надеру!
А его более солидный товарищ с глазками-буравчиками время от времени рявкал:
– Орга сюда! Щас разберёмся!
Лица у обоих дознавателей были какого-то нездорового цвета – видно, мой удар получился «с запасом». При особо резких жестах на физиономиях появлялись мученические гримасы, что, однако, не убавляло их экспрессивности. Преграждая путь, перед ними стоял Верон с парой бойцов. Наконец вопли надоели командиру, и он свирепо заорал:
– Прекратить! С вами мы точно разберёмся. Зачем ночью с оружием из палатки полезли?
Дознаватели, казалось, и сами не знали ответа на этот вопрос. Видя их озадаченные лица, я забеспокоился, что до дуэли может не дойти, и решил добавить жару:
– Командир, это предатели. Они должны были убить нас во сне по приказу талхианцев.
У дознавателей аж язык отнялся от возмущения. Пока они стояли красные как раки, не в силах вымолвить ни слова, я добавил:
– А ещё дворянских кровей. Слабаки. Как таких земля носит… – и демонстративно сплюнул на землю.
Утробно зарычав, мощный Кир дёрнулся ко мне, и его с трудом остановили стоявшие по бокам бойцы Верона. Рамот был более красноречив и разразился неподражаемым потоком брани.
– Вот оно, нутро-то поганое и вышло наружу, – продолжал я изгаляться, но тут вмешался Верон:
– Заткнись, Орг. Всем приказываю успокоиться и отложить разборки до столицы.
Чувствуя, что сказано уже достаточно, я демонстративно отвернулся, но тут подал голос Рамот:
– Ну нет, так дело не пойдёт. Он оскорбил мою дворянскую честь, и я вызываю его на дуэль. Немедленно!
Верон, видимо ожидавший чего-то подобного, покачал головой и сказал:
– Орг всего лишь студент. Думаю, если он извинится…
– Перед ночными убийцами без чести и совести? Да никогда! Я принимаю вызов!
Маг Рамот как сторона, требующая сатисфакции, выбирал оружие и настоял на магическом поединке, несмотря на молчаливое неодобрение членов отряда. С моей стороны никаких возражений не было – всё шло по плану. Маги отряда убедились, что никого из посторонних рядом нет, и отошли в лес.
На поляне остались лишь я и Рамот. Не зная, как себя вести, я тут же атаковал его «соляным столбом», но заклинание не возымело ни малейшего эффекта. Представитель хорьковых нехорошо осклабился и сказал:
– Не работает, да? Давай теперь я что-нибудь попробую… – И меня вдруг будто тяжёлым мешком ударило в грудь, отчего я отлетел на несколько метров и на секунду потерял сознание…
Быстро придя в себя, я заморгал, отгоняя «белых мух», круживших перед глазами, и отработанным приёмом «нырнул» в витал, где без промедления ударил противника «плетью-вампиром». Несмотря на мерцавшую вокруг Рамота аурную защиту, удар ему явно не понравился, и он начал быстро перемещаться по какой-то ломаной траектории, мешая прицельно нанести следующий удар. Я же воспользовался временной передышкой и, войдя в контакт с прохладным, словно айсберг, покоем в глубинах своего существа, стал «погружаться» в него, распространяя эту мощную защитную вибрацию по поверхности ауры. Рамот бросил в меня опасно мерцавшую энергетическую структуру, но она лишь отразилась от моего покоя, не причинив вреда.
На какое-то время возникла патовая ситуация, когда никто из нас не решался на активные действия. Я уже собирался увести Рамота в нижний витал, но внезапно его аурная защита грозно засветилась, и он остановился прямо передо мной. Удар «плетью» не дал никакого эффекта, и я услышал голос: «Вот мы и встретились, Орг! Боюсь, ты даже не узнаешь, от чьей руки умрёшь».
– Исон? – произнёс я, и огненные сполохи прошли по энергетическому телу противника, а он грозно спросил: «Как ты узнал моё имя?»
Чувствуя, что сейчас мне не поздоровится, я немедленно создал вокруг себя кокон «каменного яйца» и стал ждать помощи.
– А он неплохо держался. Из парня мог бы выйти толк! – удовлетворённо заметил святой Гал, наблюдавший за поединком, обращаясь к графине Орато.
– Почему ты не попробуешь его удержать?
– Ты знаешь, это не мой метод. Если бы он сам захотел остаться, тогда другое дело. Но нам пора вмешаться…
– Позволь мне – соскучился по хорошей схватке.
– Что ж, посмотрим, в какой ты форме.
– В белой! В тон к седой бороде.
Пока я укрывался в «каменном яйце», Исон с редкой изобретательностью создавал всевозможные душераздирающие картины вокруг, пытаясь спровоцировать меня выйти из защитного кокона. Сцены были необычайно живые, реальные, осязаемые. Я видел, как к колыбельке с ребёнком подползает ядовитая змея; как слепой путник, выбрав неправильный путь, подходит к обрыву; как похотливые подонки пристают к молодой девушке. Мир вокруг меня преображался, становился пугающе реальным, полным мельчайших душещипательных, а иногда чудовищных деталей. Невзирая на уверенность, что картины вокруг – лишь искусный морок, не вмешаться в происходящие события было невероятно трудно, заставляя идти против собственной природы и оставляя отвратительный осадок морального надлома и раны на сердце. Исон недаром считался мастером-кукловодом, его способность манипулировать эмоциями была фантастической.
