Рандеву с «Варягом» - Михайловский Александр Борисович (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
— Вы, царские палачи, можете пытать и мучить меня сколько угодно, но я вам ничего не скажу! — напыщенно заявил нам эсеровский боевик. — Жаль только, что нам не удалось в этот раз уничтожить всю вашу кровавую свору. Но мои товарищи отомстят за нас! Вам не миновать народного гнева!
Гм, еще немного, подумал я, и этот клоун сейчас запоет «Варшавянку». Интересно только, действительно он такой идейный по жизни или просто рисуется перед нами?
— Михаил Игнатьевич, — обратился я к ротмистру Познанскому, — у нас нет времени возиться с этим агентом японской разведки. Я хотел бы продемонстрировать вам наши способы ведения допроса. Никакого насилия, никакой крови. Допрашиваемый сам, добровольно и с большой радостью, делится с нами всей известной ему информацией.
— Очень хотелось бы поучаствовать в таком допросе. — Познанский с нескрываемым профессиональным интересом посмотрел на набычившегося боевика. — Александр Васильевич, а как это все примерно будет выглядеть?
— Наберитесь немного терпения и скоро все увидите своими глазами. — Я кивнул старшему лейтенанту Бесоеву, и тот, достав из-под стола маленький серебристый чемоданчик с «малым джентльменским набором для допросов», выложил на стол одноразовый шприц и одну ампулу. Губы «товарища революционера» скривились в иронической усмешке. Господин Бронштейн еще не ведал, насколько глубоко он попал в то, что у них в местечке называется «тухесом».
Мгновение, и один из бойцов, ассистирующий старшему лейтенанту, взял руку террориста на болевой прием, а второй накинул ему на предплечье резиновый жгут. Секунда, и «лекарство» введено прямо в вену. Это была инъекция пентотала, чаще всего именуемого в народе «сывороткой правды». Выждав, когда препарат подействует, я начал задавать вопросы «товарищу Грозному».
В общем, ничего нового я от него не узнал. Все было так, как мы и предполагали. О том, что японцы щедро финансировали деятельность российских революционных и оппозиционных организаций, мне было известно давно. Согласно историческим источникам, это было 35 миллионов тогдашних долларов. Сумма огромная по тем временам. Достаточно сказать, что она была равна стоимости нескольких боевых кораблей 1-го ранга. Помимо японцев щедро субсидировали революционеров и американские банкиры, также передавшие на подрывную работу в России многие миллионы долларов. Особо отличился здесь некий Яков Шифф — владелец банкирского дома «Кун, Лееб и К°» в Нью-Йорке. Таким образом, общая сумма субсидий, направленных «на революцию» в России, составила не менее 50 миллионов долларов.
Лидеры партии социалистов-революционеров, получив солидный денежный куш от японцев, приложили все силы для того, чтобы его отработать. Так «товарищ Грозный» вместе с двумя другими своими земляками — членами боевой организации партии СР и оказался в компании капитана японской разведки, который организовал нападение хунхузов на спецпоезд. По словам японца, в составе, который надо было перехватить, ехали важные царские сановники. Их захват (в крайнем случае уничтожение) имел бы большее значение для борьбы с «проклятым самодержавием», чем убийство нескольких губернаторов. Чем пассажиры спецпоезда были так ценны для японской разведки, боевик не знал. Похоже, что его использовали втемную.
Выяснилось, что у бандитов все не заладилось с самого начала. Сначала неожиданная стойкость стражников, охранявших разъезд, которые отстреливались буквально до последнего патрона. А потом и наше появление, которое застало бандитских атаманов врасплох и в котором они потеряли голову, в буквальном смысле этого слова.
Из всего, сказанного нашим пленником только одно вызвало у нас особый интерес. Бронштейн сообщил, что самый главный японец незадолго до нападения на поезд встречался с неким важным господином европейской внешности. О чем они говорили, пленник сказать не мог, потому что беседа шла на английском языке. Эсер сумел запомнить лишь несколько слов: «Антонова» и «Эбергард». Так что наши предположения о том, что в ближайшем окружении наместника Алексеева не все благополучно и некто имеет доступ к самой конфиденциальной информации, получили еще одно подтверждение.
Когда «выдоенного» досуха пленного увели, мы с ротмистром еще раз проанализировали ситуацию. А она оказалась достаточно сложной. Похоже, что наше появление в этом мире сильно осложнило жизнь некоторым влиятельным лицам в верхних эшелонах власти Российской империи. Также мы грубо поломали все политические планы Японской и Британской империй на создание «сферы совместного процветания» в регионе. Какими потоками крови должна быть оплачена эта политика — это вопрос особый.
И теперь все эти люди — коррумпированные сановники, французские, британские и японские шпионы — будут всячески вставлять нам палки в колеса. В первую очередь они постараются сделать все возможное и невозможное, чтобы помешать встретиться с царем и повлиять тем самым на ход событий. Интересно, кто из царского окружения пошел на открытое сотрудничество с британской или японской разведкой?
Мы с ротмистром долго ломали над этим голову. За последние сутки он будто постарел сразу лет на десять. Как говорится в Святом Писании: «Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь». Да, тяжек груз ответственности перед будущим. Но ничего не добивается тот, кто ничего не делает. А пока нам надо было идти отдохнуть, ибо скоро должно было наступить утро. А оно, как известно, вечера мудренее…
14 (1) ФЕВРАЛЯ 1904 ГОДА, ВЕЧЕР.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ.
БИБЛИОТЕКА ИМПЕРАТОРА ВСЕРОССИЙСКОГО НИКОЛАЯ II.
Министр внутренних дел Российской империи Вячеслав Константинович фон Плеве.
Сегодня днем случилось весьма престранное событие: только я собрался послать государю просьбу об аудиенции, как вдруг из Зимнего на мое имя пришел пакет, запечатанный личной печатью Его Императорского Величества. Двуглавый орел на печати надменно смотрел на меня обеими своими головами. Сломав сургуч, я разорвал плотную бумагу пакета. Записка, собственноручно писанная ЕИВ, была предельно любезна. В ней государь просил меня прибыть для доклада к пяти часам пополудни. При себе иметь все доступные материалы по деятельности господина Витте и французским займам… Слава тебе, Господи! Дождались! Я велел передать императорскому курьеру, что непременно прибуду на аудиенцию, если, конечно, буду жив. Чуть позже я узнал, насколько близкой к истине могла оказаться моя жуткая шутка.
Все оставшееся до аудиенции время я с помощниками собирал и сортировал бумаги, кои должны были быть представлены государю. Ведь самодержец вправе удалить господина Витте в отставку, но, с моей точки зрения, этот человек не должен был отделаться лишь отставкой. И я хотел сообщить государю некоторые факты из жизни Сергея Юльевича. А он уже пусть решит — отпустить ли Витте с миром доживать свой век в обществе его разлюбезной Матильды Ивановны Лисаневич, в девичестве — Матильды Исааковны Нурок, или…
Государь принял меня в своей библиотеке. Я знал, что это его любимый кабинет, где он предпочитал размышлять о государственных делах и встречаться с наиболее доверенными людьми. Его величество был одет в малиновую косоворотку лейб-гвардии стрелкового императорской фамилии батальона. Он был в хорошем настроении. Можно сказать, даже в превосходном. Очевидно, к моему глубочайшему сожалению, мне придется это настроение ему испортить.
Пригласив меня присесть на сделанный в готическом стиле стул, государь закурил папиросу и предложил мне изложить суть имеющихся у меня материалов по интересующему его вопросу. Я раскрыл свой портфель, достал из него кожаную папку для доклада и начал:
— Ваше величество, я предполагаю, что, в связи с резким охлаждением наших отношений с Францией, вы намерены удалить Сергея Юльевича Витте с должности председателя Комитета министров Российской империи. Сей человек является поистине проклятием нашего государства. О том, что успел и что не успел натворить господин Витте, находясь на высших государственных постах, я бы и хотел вам сообщить.
