Скользкая дорога (СИ) - Байдичев Константин (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
Сэм, Марк Твен который, со мной опять же, в корешах, в соавторы можно набиться, сюжеты про космос ему подкидывать, фантастику разную кропать. Жюля Верна опередим, вне конкуренции будем. Ага, и снова по твою душу англичане явятся. Че станешь делать? А есть идея! Создать "Черную воду"! [134] Ну и что, что на полтора века раньше. Задвинуть в госдепе идею, я ж теперь отставной чиновник госдепартамента, а не просто прохожий — мол, не всегда свою армию нужно посылать. В некоторых случаях и неудобно, престиж страны упадет, след в истории нехороший останется, то-сё, а частников на войну отправить — милое дело, они сами по себе, государство за них ответственности не несет. Набрать отставников вроде Дэвиса, такие отморозки среди наемников на своем месте. И на госконтракт сесть, американцы Мексику вроде отхаривать скоро будут. И пусть только сунутся англичане! Глаз натянем на жо… куда надо натянем, короче. И моргать заставим, коли в том нужда появится.
А для пользы, тасказать, Родины… Во, набрать по всему миру отморозков тысяч тридцать-сорок и налет на Британию устроить. Бакунина с Гаррибальди позвать, народовольцев всяких, анархистов… Пять тыщ, пограмотней, в Ирландию забросить инструкторами, притараканить пару корабликов с винтарями, местных повстанцев обучить и вооружить и пойдет потеха. Когда наглы их усмирять попрутся — остальных на штурм Лондон бросить. Сначала, конечно, подготовиться, вооружиться гатлингами и винчестерами, минометы изобрести, Кассамов [135] наделать, тактику применения отработать в местных войнушках. Лет пять уйдет, не меньше. А вот потом — вломиться в Англию, сжечь Лондон до основания и всю аристократию с истеблишментом местным подчистую вырезать. Объявы дать, мол, платим золотом за дворян и протчих этих… как их…, короче, комиссары придумают. Заодно все агрессивное отребье мира в сшибке с англичанами взаимно истребится. И лет на двести вперед, никаких более революций и мировых войн. Некому будет траву поджигать. Европейцы станут дербанить английскую территорию, да бывшие английские владения подминать под себя. Кто сколько сможет. Между собой разборки устроят. И пусть себе. Лишь бы в Россию не лезли. Уцелевшие наглы конгресс соберут, будут кирчать, что за нафиг, цавелизацыя порушена, осудить, наказать варваров, напавших без объявления и тэ дэ. Им покивают, да-да, конечно, дикость совершенная, но и только. Да меж собой поржут. Кто на Англию напал? А эти… дикие, в Мексике которые воевали. Чего напали-то? Дык… британские сэры неучтиво их вождю плюнули на сапог и назвали земляным червяком. Вождю бы утереться, а он, хамло неумытое, осерчал. И вот-с, такая вышла конфузия… Дикари-с! Американцы еще и профинансируют, наглы им сейчас уж никак не союзники, враги и конкуренты…
Елки зеленые, как сразу не додумался? У меня же калаш с собой есть! Что очередями не стреляет, это мелочь. Пару железяк напильником подправить — застреляет, как миленькая. Да и полуавтомата — за глаза. С такой скорострельностью и весом — это же вундервафля! Жаль, что самим вооружится нельзя, американцы мигом воспроизведут, производственная база им позволяет. Будут первыми. Ну, нет. Калаш должен быть русским! Тогда лучше Александру Третьему подарить, пусть налаживает производство, армию перевооружает. Хм, царю? Не факт, что будет толк. Скорее всего, расстреляет патроны и забросит в кладовку. Надо с генералов начинать, кто вооружением ведает. Войти в доверие, предложить образец. Нарезные винтовки уже делают, технологическая база для начала есть. Стальную гильзу не осилят, да и ладно, пока латуни хватит. С конусной гильзой могут не справится. Справятся, конусные гильзы и без моего вмешательства вот-вот появятся. Порох бездымный нужен, так химикам задачу поставить…
Ах, ты ж! Мошка под глаз жиганула, сука такая! Сейчас физиономия еще больше опухнет, вообще в китайца превращусь. Размечтался, прожектёр, а жизнь тебе раз — и под глаз! Без предупреждения. Жизнь — она вообще суровая и резкая, как уличная босота, расслабляться нельзя! Но вштырило тебя классно, глюки зачетные, спору нет. Вроде и не курил ничего, не пил, не нюхал, а вот, поди ж ты! Было бы дело в мае, подумал бы, что от цветущего багульника дури нанесло, но сейчас конец августа. На Англию-то че вызверился? А разве не за что? Не лезли бы ко мне всякие Стэнли да Рассмуссены, не серчал бы. И по телевизеру мужик один рассказывал как-то, что Англия все время нам козы строила, убедительно излагал. Вот и ее тем же самым по тому же месту… Ладно, Коля, выберемся, тогда и пофантазируешь, у теплой печечки, в мягком креслице… которое еще предстоит купить! Дом-то пустой стоит. Хватит всякую чушь выдумывать, делом займись! Но сюжеты клевые, уже сейчас их можно на бумагу и Сэму задвигать, фантаст, хи-хи!
Улыбаясь, смотрю на костер. Вода в котле закипела. Ван и Юрка закончили шалаш, полулежа расположились возле костра и березовыми ветками лениво отгоняют кровососущую насекомоядь. Подхожу, сдвигаю котел подальше от самого жаркого пламени, чтобы спокойно побулькивал, подбрасываю еще пару дровин и сажусь рядом с парнями.
Солнце закатилось за сопку, тени сумерек превратили неровный строй прибрежных деревьев в темный, почти сказочный лес. От реки потянуло прохладой. Костер прогорел, только угли пламенеют. Похлебка, наверное, готова. Достаю ложку. Хлебца бы сейчас… пробую жижку из котла, достаю кусок мясца, эх, жестковат глухарек. Ну, пускай еще покипит. Чуток дров подбросить, чтоб не есть полусырого ленка.
— Батька, — это Ван. С тех пор, как Куприянов их окрестил, парни только батькой и кличут, сами выбрали меня крестным.
— Что, Ваня?
— Есчо многа нам путь?
— Хм… наверное, завтра к вечеру на Амуре будем. Или послезавтра.
Они заговорщицки перемигиваются с Юркой. Тот сует руку в понягу, достает из нее кисет и протягивает мне. Не веря глазам, быстро развязываю и вижу табак. Настоящий! А пахнет… Оба довольно улыбаются. Ах, черти полосатые, вот угодили, так угодили! Три недели не курил, это ж пытка какая-то… Лезу в свою понягу, трубка спрятана на самом дне, думал, что до самого дома не пригодится. Достаю, набиваю, раскуриваю. Аж голова закружилась поле первой затяжки. Пускаю клуб дыма вокруг себя, кровососущая мразь сразу отлетает и мне так хорошо становится… Губы расползаются в улыбке, парни, глядя на меня, тоже довольно улыбаются. Идиллия! Исчезло тягостное ощущение внутреннего дискомфорта, не докучает мошка и как-то сразу приходит понимание величавой и грозной природы вокруг — как внове слышишь плеск и рокот горной реки, кажется, лицом чувствуешь холодеющую синь неба, явственно слышишь всплески рыбы, ночные крики птиц, шелест легкого ветерка… эх, красота-то какая! Ляпотаа! Да вы наркоман, батенька!
Незаметно стемнело. На небе высыпали звезды, из-за сопки восходящий месяц показал рожки. Сварился глухарь, пора ужинать. Снимаю котел, веткой выкатываю из углей раскаленное глиняное полено с запечатанным внутри ленком. Пускай пока остынет. А котел с заваренным шиповником подостыл, уже можно пить, все не жаренную воду хлёбать.
Садимся вокруг котла, едим. Хлеба, как же хочется хлеба. Эх, Сашка, твоих бы пампушек да лепешек к нашему вареву, ан нету! Небось, сидят они с Жозефом, ужинают и так же думают — где же наши сотоварищи… увидимся ли когда… Да ну, спят они давно. Между нами цельный Тихий океан и по континенту еще верст триста. Часов пять-шесть разницы, не меньше. И во Фриско все дрыхнут… Интересно, где сейчас Питер?
— Батька, — опять Ван, — параход долга жыдать?
За лето они со мной здорово по русски натаскались. Почти исчезла привычка заменять р на л, в речи появились предлоги. Еще пару лет среди русских проживут, по говору и не отличишь.
— Сейчас пароходы каждый день по Амуру прут, да не по одному. Конец лета, самая торговля, завоз товара. День посидим на бережку, не более, так думаю.
Юрка поворачивается ко мне и говорит:
