Большая игра (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Вот значит, вкушает он вкусную еду. Мирно беседует с будущим тестем, обсуждая что к чему. И тут какой-то шум на улице.
- Эй! Егорка! — крикнул комендант, призывая слугу. — Что там за возня?
Но Егорка, войдя, лишь пожал плечами:
- Не ведаю, господин комендант.
- Ну так иди и узнай! Остолоп!
- Да, господин комендант, — пискнул слуга и шмыгнув за дверь, исчез. С концами исчез. Потому что, когда через минуту дверь вновь отворилась, из нее полезли стрельцы.
- Что вы себе позволяете!? — удивленно воскликнул комендант.
- Арестовать! — от двери рявкнул Устин сын Первушин.
- ЧТО!? — задохнулся от переполняющих его эмоций комендант, начав вставать. — Как ты холоп посмел рот раззявить!?
Но Устин просто кивнул, и ближайший к коменданту стрелец ударил того прикладом в лицо. От души. И первое лицо в городе рухнуло на пол умываясь собственной кровью с соплями.
Устин подошел, поскрипывая начищенными сапогами.
- Тварь, — прошипел комендант, корчась на полу. — Ты на кого руку поднял?
- По приказу Его королевского Величество ты арестован за измену и потворство в захвате государева боевого корабля. Ты, и все твои люди. Так же Иоанн свет Иоаннович приказал арестовать всех представителей Ганзы и их имущество, движимое и недвижимое.
- ЧТО!? — ошалело переспросил комендант.
- Что слышал, — процедил Устин. — А я тебя предупреждал, гад, что твои игры с купчиками этими заморскими до добра не доведут. Вот — оскотинился. Государя нашего предал.
- Что нас ждет? — тихо спросил купец.
- Дознание и наказание, сообразно вине. Кого на кол посадят. Кого повесят. Кого живьем в котле сварят. А кого отправят на рудники пожизненно. В таких делах Государь наш особенно лют.
- Отпусти, Устиша. Я денег дам. Много, — прошептал комендант.
- Дурак! Нет у тебя больше своих денег, — криво усмехнулся командир роты стрельцов. — И имущества нет никакого. Все считается арестованным, а после суда отойдет в казну. Ради чего мне рисковать шкурой?
- Будь человеком! Смилуйся! Разве не я тебе помогал и делишки твои покрывал?
- Что, с…ка, делишками решил попрекнуть? — оскалился Устин. — Ну прознают то. Ну накажут меня за превышения должностных полномочий. Но ведь не сильно накажут. Потому что я чуть-чуть шалил. И измены не творил. А если что к рукам и прилипало, то не во вред делу. Подумаешь, поставщиков продавил своих, чтобы папа денежку малую получал? Что, по-твоему, он на верфь гвозди да скобы дурные поставляет? Или может дороже? Что мне за такую шалость сделают? Да ничего. Максимум пожурят. Тварь…
- О… не пожурят. Я все про тебя расскажу им! Все! — нервно засмеялся комендант, щерясь окровавленным ртом.
- Что ты расскажешь? Что? — скривился сын Первушин.
- Что ты людьми торговал в обход Государева запрета. Что ты с Ганзой знался и был моим доверенным лицом. Что… — начал было еще продолжать комендант, но получил сапогом под дых и прервался на полуслове.
- Дурак… ой дурак… — покачал головой Устин. — Ты просто не знаешь, как пытают при дознании. И как слова проверяют. Ты не сможешь всего этого бреда наговорить. Просто не сможешь. И правда из тебя будет литься рекой. Ведь боль — плохая подруга лжи. А потом, чуть погодя, тебя снова станут пытать и допрашивать. И если твои новые слова станут расходиться с первыми, то еще пытать… и еще… и еще… и так, пока под болью ты не станешь сказывать раз за разом одно и тоже. И поверь, тварь, оговорить невиновных у мясников Евдокима не получится. Они знают свое дело.
- Верь в свои сказки… — прошипел комендант.
- Раздеть до исподнего и увести в холодную, — отдал приказ Устин своим стрельцам, вместо ответа на реплику коменданта… бывшего уже коменданта.
Город гудел.
Город ходил на ушах.
Потому что всех представителей Ганзы вязали, а их имущество арестовывали. И корабли, поврежденные «Посейдоном», нашедшие в порту Риги свое спасение, оказались там в плену.
Местами это превращалось в вооруженные стычки. Но без всяких надежд на успех, впрочем, для бедных ганзейцев. Самые сильные абордажные команды у них были на тех кораблях, что шли на острие атаки. Остальные же корабли — обычные. Для массовки. Чтобы нормально оцепить акваторию. И вот те карраки, что рвались к «Посейдону», ушли в основной массе на дно. Слишком опасными оказались для сшивных судов попадания пушечных ядер. Вроде дырка в борту небольшая, а течь обширная, ибо открывалась она вдоль двух-трех досок борта, расшатанных таким ударом. Помп у ребят не было, а ведрами много не отчерпаешь. Тем более быстро…
А в тоже самое время в Москве Иоанн уже утверждал план мероприятий для предотвращения в будущем подобного рода инцидентов. Понятное дело, что измена — дело такое. Была, есть и будет есть. И ничего с этим не поделаешь.
Однако внезапное нападение у своих берегов — это дело до крайности не приятное. Поэтому король утвердил строительство сети дозорных вышек. Больших таких, укрепленных и весьма высоких. И типовых. Он вообще любил все типовое да серийное… за что сам себя нередко журил, порицая словами о квадратно-гнездовом мышлении…
Мощное основание этой дозорной башни надлежало формировать, заливая плиту из известково-песчаного раствора. На которой должна была располагаться ступенчатая башня восьмиугольного сечения с толстенными стенами внизу и совсем тоненькими наверху. Но тоненькими как? В три кирпича с пустотами.
Для нормального ее отопления должна была применяться котельная и система воздушного отопления с циркуляцией воздуха и теплообменными батареями. Паровую систему здесь решили не использовать из-за большой высоты и отсутствия свободного доступа к чистой пресной воде.
Основа котельной — простая цилиндрическая железная, клепанная печь, вокруг которой располагалась «подовая спираль», в которой нагревался воздух и уходил прогретым наверх по одной системе труб, названной Государем «артериальной». А потом, остыв, спускался по другой — «венозной». Причем эта самая система медных паяных труб находилась в хорошей термоизоляции, что артериальная, что венозная, для уменьшения тепловых потерь. И отдавала жар через батареи. Отключаемые, к слову. Причем батареи бесхитростные. Обычная U-образная петля с нанизанными и припаянными к ней ребрами-пластинками, ориентированными вертикально для свободной конвекции воздуха в помещении.
Но главное — не это.
Главное то, что на самой вершине этих башен, на высоте за сотню метров, должна была располагаться наблюдательная площадка для контроля за всей территорией окрест. С помощью оптических приборов, разумеется. А потом сведения важные, срочные, надлежало передавать с помощью светового телеграфа.
Не костром иди свечкой махать. Нет. Довольно прогрессивного. С помощью большой ацетиленовой лампой с закрывающимися шторками по типу жалюзи. Для чего король поручил Леонардо да Винчи разработать систему кодирования текста по типу азбуки Морзе. Только бинарную и с фиксированной длинной символа в пять бит, чтобы хоть как-то компенсировать недостатки оригинальной системы.
Хуже того, система оповещения с голубями не очень надежный, быстрый и информативный источник связи. Депешами же возить очень и очень долго. Ведь что творится в том же Минас-Итиле или Киеве король знать не знал и максимум мог в случае опасности получать предельно лаконичную весточку с голубем. Может быть. Потому что голубя могут сбить хищные птицы. Иоанн очень хорошо запомнил слова того епископа, что организовывал на него нападение там, под Ригой. Голубиная почта слишком легко блокировалась, если с умом к делу подойти. Вот король Руси и решил, что раз приспичило, то вводить эту систему связи повсеместно.
Понятное дело, что специализированные сухопутные вышки такими высокими, как морские делать не нужно. А это кардинально дешевле. Да и вообще — в какой-то мере можно обойтись даже скелетной вышкой на высоком подиуме со «скворечником» наверху. Деревянным, опять же. Но утепленным, и обогреваемым по той же схеме, что и морская. Внизу — котельная. Вверх уходит две трубы в керамической теплоизоляции. Наверху отключаемый радиатор.
