Война (СИ) - Гордон-Off Юлия (серия книг TXT) 📗
В этом времени меня наверно больше всего утомляет его неспешность. Мы пришли во Владик уже почти неделю назад, вроде бы чего-то делали, суетились. Я получила пару пуль, наконец, решили вопрос с углём, у нас снова полный набор торпед на борту, уже весь мир знает, что мы увели у японцев одного гарибальдийца, а другого пустили ко дну, но "Ниссин" всё также "висит в пространстве", словно никому не нужен. По нам тоже никаких решений, приказы Макарова мы собираемся исполнять, ведь это не будет бред из штаба Старка, то есть Макаров будет нас использовать со смыслом и рассчитывать на нас, а наше дело его не подвести и выполнить всё порученное. И с наградами, хоть всё уже известно, но награждения самого ещё не было, кто это будет делать? Надо полагать Макаров, хотя может и Алексеев, а для экипажа очень важен материально выраженный факт награждения. Если я правильно помню, вручить все награды они могут, кроме Георгия третьей степени, это исключительное право монарха, хотя он же может это право официально делегировать своему представителю.
Вот хожу, пытаюсь разрабатывать руку, и в голове крутятся эти мысли. Попробовала пощупать и посмотрела глазами Клёпы свою рану на затылке. Внешне ничего вроде особенного, но есть вдавление от пули наружной пластины затылочной кости. Внутри есть отщепление внутренней пластины, повреждение венозного синуса, обширная гематома сдавливающая мозг и видимо вызывавшая головные боли, но главная неприятность это кусочек кости, который ушёл в глубину правого полушария и на его пути часть тканей мозга разрушены и раздавлены гематомой. Гематому я потихоньку убрала и сгладила края отломка-отщепа, почти исчезла головная боль. Но вот что и как делать с отломком кости в глубине мозга?! Если повреждённую структуру печени или почки я могу восстановить не особенно напрягаясь, то с мозгом всё становится сложнее в десятки раз. Формально дать посыл на восстановление не проблема, как я уже говорила, живые ткани удивительно пластичны. Но вот где и как потом искать Николая? То есть сейчас всё, что могу себе позволить, это максимально стабилизировать зону повреждений и думать, искать, пытаться нащупать, вполне возможно, что где-то Николай, как и я, сидит в темноте, и не может вылезти наружу.
Ещё я испытываю свои способности по управлению Клёпой и выясняю, что хоть способность сливаться с Клёпой осталась, а вот дальность и качество заметно упали. Мне кажется, что тело у меня забрало почти половину тех ресурсов, которые раньше были свободны для магии. И если исходить из этого, то и все прочие способности должны быть на столько же купированы, но здесь снова ждало неожиданное. Оказалось, что я стала гораздо лучше чувствовать "Новик", вернее, появилось неожиданное, так словно весь корпус работает приёмной антенной, которая принимает отражённые сигналы, так я совершенно точно знала все глубины и рельёф дна вокруг нашей стоянки, я даже практически видела, как лежит наш якорь. Вполне нормально получилось и поработать с новыми торпедами, а вот получится ли ими управлять и на каком расстоянии осталось неясным, если исходить из того, что Клёпу я чувствовала на расстоянии в пару десятков миль, а теперь едва пять выходит, торпеду вела и видела, как проверено до мили, то теперь если расстояние уменьшилось до трёх-четырёх кабельтовых, в принципе это не страшно. Гораздо хуже то, что я почти не могу ускориться, как не пыталась, но больше, чем в четыре-пять раз так и не получилось, при этом когда я ускорялась в бою, то мы с Николаем существовали автономно, теперь же я невольно за своим ускорением тащу тело Николая, представьте, как при ускорении начнёт звучать моя речь и отдаваемые команды? Хотя, может из-за тела и не получается ускоряться, ведь многие процессы в организме физически нельзя ускорить больше определённых величин. А за этим тянется, что мои возможности по улавливанию и отклонению снарядов падают на порядок, и теперь из атаки целой эскадры шансов выйти живыми у нас бы не было.
Что-то вредное в мозгу нашептало, что это кара за незаслуженные ордена, ведь не будь у нас магии, то ничего из сделанного было бы невозможно, так, что нет никакого особенного геройства, а есть обман! На что более прагматичная часть резонно возражает: А когда вообще и где в мире награждали строго и точно в соответствии с заслугами? Как там в классике три этапа любого дела на Руси: 1. Сделать как получится. 2. Наказать невиновных. 3. Наградить непричастных. Так, что давай оценивать по факту и результатам влияния сделанного на ход и, надеюсь, на результат идущей войны. А если ещё вспомнить, сколько за время подготовки было сделано не только мной и Николаем, а всем экипажем, и что на нашем "Новике" действительно самые лучшие на флоте специалисты, или как минимум из числа самых лучших, так, что награды мои матросы и офицеры честно заслужили, ведь когда шли в атаку, и когда были уверены, что из неё не вернёмся, ни один ни слова не возразил, пошли и делали что требовалось. Так, что кончай рефлексировать! Ты сейчас командирша геройского экипажа и "Георгиевского корабля"!
Сегодня вспомнила про наших казаков! Вот растяпа, совсем забыла! Артеньев успокоил, что ещё в первый день, как меня свалило, он подумал и предложил им ехать по железке к месту службы, сходил с ними, купил билеты, расстались нормально, и договорились встретиться уже в Артуре. Особенно радовался укачавшийся страдалец, которому плохело уже от одной мысли, что и обратно морем идти…
Через два дня я уже вполне сносно себя чувствовала, и меня уже не качало от слабости. Договорились с Николаем Карловичем, что встречу с журналистами я проведу в кают-компании флагманского крейсера "Россия", не было никакого желания ехать на сборище на берегу, ну, не мог мне никто дать гарантии, что студент Туркин был в единственном числе, а то, как работают местные правоохранители никакого впечатления не производило. На пресс-конференции, хоть такого слова ещё не ипользуют, все прошло вполне пристойно. Я рассказала, как мы взяли крейсер "Ниссин", как на наш приказ лечь в дрейф и принять досмотровую группу с крейсера "Касуга" под английским коммерческим флагом открыли огонь, почему мы и были вынуждены его пустить ко дну. Правда в этот момент разозлил англичанин, который начал в классическом стиле наших правозащитников вещать, что мы были обязаны в ответ молча уступить дорогу и не мешать двигаться английским судам. Хотя на вопрос, если он утверждает, что атакованное нами судно является английским, то берёт ли он на себя лично ответственность за утверждение, что английское судно в ответ на законное требование военного корабля открыло огонь, что является официальным объявлением войны Англией России? Он, само собой, отвечать отказался, а снова начал зудеть о непропорциональности и жестокости. Но при этом опять не захотел отвечать на вопрос, как по другому он предполагает наши действия если на "Касуге" три пушки калибром более двухсот миллиметров, четырнадцать шестидюймовых пушек, не считая прочих, а у нас всего пять в сто двадцать миллиметров? И последний вопрос расставил всё на свои места, когда я спросила, если мы с его точки зрения поступили жестоко, то как поступил их адмирал Горацио Нельсон, который вошёл в порт Копенгаген и из орудий своих линкоров снёс все прилегающие к порту жилые кварталы вместе с жителями, даже не предупредив и не дав им времени эвакуироваться? Адмирал Нельсон — национальный герой Британии, на нём кровь тысяч невинных женщин стариков и детей, и в него не стреляли, а нас пытаются выставить людоедами, за то, что мы утопили военный корабль, который открыл по нам огонь, только потому, что на нём по какому-то недоразумению вывесили флаг торгового флота! Может мистер посоветует нам, в следующий раз выйти в атаку на японцев под юнион-джеком, и не дай Бог японцам в нас выстрелить?! При этом журналистам были предъявлены собственноручные показания японских офицеров и капитана перегонной команды, как и расписки команды за выплаченное вознаграждение за перегон и выплату премии. Вскользь прошлись по другим эпизодам наших боевых действий. Ближе к концу я сообщила, что хочу предложить совершить на нашем крейсере переход в порт Артур одному журналисту, имя которого будет разыграно в лотерею, за исключением журналистов представляющих САСШ и Британию, как страны финансирующие воюющую с нами Японию. Нашлась шляпа, было заготовлено бумажек равных по количеству с участвующими журналистами. На одной бумажке я написала "Переход" и расписалась. Потом журналисты тянули жребий, который выпал Павлу Николаевичу Некрасову, журналисту "Русского слова" и я выдохнула с облегчением, этот дядечка произвёл вполне благоприятное впечатление, но надо было сыграть в демократию и мы сыграли. Хотя, один переход мы вытерпели бы и самого одиозного сумасшедшего, но так даже лучше. Да! Я сразу заявила, что всё общение прошу вести на русском языке и переводить даже вопросы, чтобы избежать возможного недопонимания и извращения сказанного из-за возможных огрехов в моём иностранном языке. Ну, не могу я как Николай и спикать, и шпрехать, и ещё всячески парле на франсе и прочих мовах…
