Серая сталь (СИ) - Земляной Андрей Борисович (книга регистрации .txt) 📗
Подошёл ближе, но ничего не разглядел. Нужны были инструменты, которые до сих пор лежали в багажнике его автомобиля.
Совершено спокойно вернувшись за очками и криминалистическим чемоданом, он, расположившись на широком подоконнике, собрал и надел очки, и подойдя к стене, опустил на глаза окуляры.
Теперь стало видно, что стену протирали достаточно тщательно, только вот не учли, что старая краска потрескалась, и то, что стирали просто набилось в трещины.
Снова снял очки, зарядил фотоаппарат плёнкой, и насадив линзу для макросъёмки сделал несколько снимков. Затем вернулся к очкам, отковырял кусочек краски, соскоблил скальпелем чёрную массу, и ссыпал её в специальную баночку, для сбора улик.
– А позвольте спросить, чем это вы заняты?
Подняв окуляры вверх, Николай увидел возле себя полноватого, лысого мужчину лет сорока, в чесучовом костюме, песочного цвета, и папкой в руках.
– Да, вот, заехал полюбопытствовать, как это секретные разработки крадут. – Николай улыбнулся, но глаза его были холодны. – С кем имею честь?
– Заместитель директора института по хозяйственной части, надворный советник Ложкин. – Гордо произнёс мужчина.
– Ну, а вам моё имя знать ни к чему. – Николай достал пропуск, подписанный академиком, и где в графе имя – фамилия стоял прочерк. – Этого надеюсь достаточно?
Учитывая, что академик никогда не подписывал таких документов, а пустой бланк пропуска запросил именно сегодня, после похищения в «военной части» института, этого действительно был достаточно, но отчего-то вожжа попала господину надворному советнику под пиджак именно сейчас.
– Полагаю, вам стоит представиться, в любом случае. – Сухо ответил он.
– Тогда срочно бегите в свой кабинет, и телефонируйте начальнику генштаба генералу Духонину. Полагаю, Абрам Фёдорович всё ещё там, и даст все необходимые пояснения. Так же сухо ответил Николай, и вновь подойдя к стене, отковырял новый кусок краски. В принципе он полагал отдать найденное вещество в лабораторию МУС, но одна шальная мысль посетила его голову.
Он растёр чёрную массу пальцами, и понюхал. Отчётливо пахнуло костром.
– Стойте, господин Ложкин. – Николай посмотрел на заместителя директора, который и не собирался никуда уходить. – Расскажите-ка мне как топится здание зимой?
– Да вы что себе позволяете! – Начал было закипать Ложкин, но сразу же заткнулся, увидев золотой значок, извлечённый из-под рубахи. Обладатель сего знака мог запросто посадить его в холодную «до выяснения», и даже заступничество действительного тайного советника Иоффе, тут не помогло бы. У Тайной Канцелярии была довольно устрашающая репутация, а оружейная сбруя, которую углядел надворный советник, была вовсе не похожа на игрушечную.
– Слово и дело. – Николай не торопясь спрятал знак. – Так как же топят здание, а конкретно эту лабораторию?
– Печи в основном, господин следователь. – Надворный советник решил избрать наиболее нейтральный тон. – По всему зданию проходят печные каналы от подвала, где находятся сами печи, до крыши, где расположены выходные трубы.
– Двери на этаж ведь перекрываются?
– Точно так. – Ложкин кивнул. – И решёткой и дверью. Всё с замками, и их осматривают сторожа, каждый час.
– Ясно. – Николай собрал своё хозяйство обратно по кофрам. – А покажите мне печные входы на этом этаже. Надеюсь это вас не затруднит?
– Ничуть. – Заместитель директора кивнул, и двинулся вдоль коридора показывая прочистные дверки, устроенные на высоте метр от пола.
Только у самой крайней, что располагалась в конце коридора, Николай увидел характерное пятно, и сняв пиджак, а затем закатав рукава, полез в перемазанное сажей нутро.
По всему выходило, что размер дымохода такой, что в него нормальному человеку никак не протиснуться. Но как говорил Уильям Оккам, «Не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости». Есть кража, есть следы, а значит тут пролез какой-то ненормальный.
– Занятно. – Николай хотел было почесать нос, но увидел чёрные от сажи руки, и перевёл взгляд на Ложкина который не отрывая взгляд смотрел на воронёный ствол люгера точащий из кобуры.
– Могу я где-нибудь вымыть руки?
На крышу его сопровождал уже не заместитель директора, а один из рабочих, вызванный для этого из подвала. Константин – весёлый широкоплечий парень, в одежде, засаленной и забитой угольной пылью, провёл Николая на крышу, и подвёл к той самой печной трубе.
– А двигали – то крышку. – Он, углядев неправильность в жестяном конусе, прикрывавшем дымоход, полез вперёд. – Как есть двигали. Вота, гвоздик вынимали здесь и здесь. Поддели ломиком и вынули. А тута вот не смогли и отогнули железо. А после согнули взад, и гвозди –то снова вставили. Но вот эту вот железку уже не поставить как нужно. Нужно всё снимать, да молотком править. – Он с сомнением заглянул в дыру дымохода, которая была не больше чем двадцать пять на двадцать пять сантиметров. – Тока вот кто-ж в такую щель пролезет-то?
– А ты вот сюда смотри. – Николай показал на край кладки дымохода, со следами спила и крошечными волоконцами, прилипшими к кирпичу. – Верёвкой потравили. Он шагнул к ограждению крыши, и провёл пальцем по стёртой краске на металлических перилах. А вот тут, её вниз спускали.
– Разве что дитё какое, или совсем худой какой. – Константин покачал головой. – Но таких шкилетов я и не видал вовсе.
– Думать надо. – Николай раскрыл чемодан и не торопясь заснял все интересные места и собрал всё что можно было отковырять.
Затем в сопровождении того же Константина прошёл вниз, и не без труда обнаружил место откуда подняли верёвку, и где стоял тот, кто опускал и поднимал взломщика.
– Всё, Константин. – Николай с благодарностью кивнул помощнику. – Теперь точно всё. – Он достал кошелёк, и вынул оттуда пятидесятирублёвую купюру. – Вот тебе моё спасибо. Купи там своим чего вкусного, или полезного.
– Да я же не за деньги…
– Я знаю. – Николай, терпеливо улыбнулся. – Но всё равно возьми. Как говорил один мой знакомый, от империи это одно, а от меня лично – совсем другое.
Когда Николай дошёл до машины, то увидел возле неё меланхолично курящего офицера в повседневной форме, с кобурой на боку.
– Боярич Белоусов, я, полагаю. – Капитан коротко козырнул, словно сбросил соринку с околыша фуражки.
– Да, господин капитан. – Николай забросил чемоданы в багажник, снял пиджак и достав оттуда же флягу с водой и полотенце, стал протирать запачканные пылью руки. – А вы, как я полагаю, тот, кто обещан мне в спутники господином генералом?
– Точно так. – Капитан с улыбкой кивнул, отбросил окурок и внимательно посмотрел на кобуру с люгером. – Он кстати о вас весьма высокого мнения.
– Неужели? – Николай, наконец удовлетворившись чистотой рук, надел пиджак, шляпу, и закрыв багажник сел в машину. – Садитесь господин капитан.
– Да, так и сказал. – Офицер улыбнулся. – Ежели говорит, этот молодой хулиган спалит город, он с меня голову снимет, и прибьёт на воротах штаба.
– Как он в девятьсот третьем? – Уточнил Николай, напоминая события того времени, когда молодой полковник сжёг турецкую крепость вместе с защитниками в ответ на расстрел парламентёра.
– Вы только ему самому такого не скажите. – Капитан сдёрнул перчатку, и протянул руку Николаю. – Олег Христофорович Воротынский.
– Николай Александрович Белоусов. – Боярич пожал жилистую и крепкую ладонь офицера. – Олег Христофорович, вы обедали?
– И даже не завтракал. – Капитан рассмеялся.
– Тогда предлагаю поехать и перекусить. А то у меня на голодный желудок только самые кровожадные мыли рождаются.
– А у меня они и не уходят никуда. – Воротынский улыбнулся. – Кстати, я наконец вспомнил где я вас видел.
– И где же?
– Так в тире у бронеходчиков. Кстати, изрядно стреляете, Николай Александрович. Долго учились?
– Тринадцать лет. – Николай, крутанув рулём объехал неповоротливую повозку. – Папа из очередной поездки привёз маленький пистолет, и начал меня учить. Сначала бегал с крышками от печки, после с кольцами побольше, и так до чугунных утюгов. Ну и стрелял конечно.
