Прерванная поездка 2 (СИ) - Пикринов Е. И. (библиотека электронных книг txt) 📗
Прощупывая дно палкой, он устремился вперёд, чтобы засветло уйти как можно дальше от поля боя. Кое-где глубина была по пояс и даже по грудь, вероятно, это воронки от снарядов или авиабомб, так, как диаметр таких резких понижений был не больше пяти метров.
Добравшись до кустов, он увидел, что обмотки размотались и волочатся. Выдернув их с ботинок, и хотел было вообще выбросить, но потом передумал и намотал на палку, отогнав от себя мелькнувшую было мысль, использовать их вместо белого флага. Пора двигаться дальше. Машинально оглянувшись назад, он увидел троих немцев, стоявших на берегу и глядевших на болото. Один из них, казалось, показывал прямо на него. Калугин так и замер. Он понял, что фашист показывает на след от разошедшейся ряски, оставшийся после его прохода. Догадываясь, что будет дальше, генерал глубоко вздохнул, погрузился в холодную воду с головой, и, хватаясь за растения у дна, чтобы не всплывать, быстро переместился метров на десять в сторону, где рос камыш и были кочки с осокой.
Калугин с опозданием вспомнил, что его Ролекс не водопроницаем, придётся покупать новый. Но тут же удивился тому, какая абсурдная мысль сидит в его голове, когда он сам в болотной воде прячется от немцев. После того, как набрав в лёгкие воздуха, снова ушёл под воду, послышались выстрелы. Он с удвоенной скоростью продвинулся ещё дальше. Голова готова была взорваться от недостатка воздуха, но он, собрав последние силы, продвинулся ещё на пару метров.
Ему повезло, что немцы стреляли наудачу и из карабинов, пули из автоматных очередей веером могли бы его зацепить. Погрузившись в воду по самый подбородок, он следил за тем, как фашисты, немного постояв и сделав ещё несколько выстрелов, развернулись и ушли. Звуки боя отодвигались всё дальше и дальше, понемногу стихая. Трясясь от холода, он выждал ещё минут десять и пошёл дальше, надеясь выйти на сухое место и обсушиться. Хотя, как это ему удастся сделать без огня, он ещё не придумал.
Болото оказалось совсем небольшим, и не глубоким. Скорее всего, это даже и не болото было, а непроточная старица реки, которая открылась взору Калугина за полосой деревьев, росших на песчаном пригорке. Речка была так себе, обычная. В том месте, ширина метров восемь-десять, течение не быстрое. На обоих берегах, заросли кустарников и деревьев подходили к самой воде. Обзор в обе стороны был небольшой, но никакого моста не наблюдалось. Придётся форсировать вплавь, только потом можно расслабиться и проанализировать случившееся.
Переправа никаких трудностей не составила. Заросли на том берегу были сплошными, еле удалось найти подходящую полянку для привала. Очень хотелось обсушиться и обогреться, благо хвороста здесь было немало. Но спичек или зажигалки не имелось. Хорошо, что погода стояла солнечная. Калугин разделся догола и, выжав одежду, развесил её на солнечной стороне. Сам же уселся на поваленное дерево, стал размышлять.
?Итак, что мы имеем с гуся? Да, а где здесь проходит линия фронта? Может, по этой речке? Тогда, на чьей стороне я? Угораздило же меня так далеко забраться! Какая разница, насколько бы лет я тогда убежал, на год или на десять лет? Так нет же, праздновал труса и приказал включить максимальную мощность. И теперь я в самой, что ни на есть ж***! Или даже глубже, хотя, куда уж .... И никто мне на выручку не придёт, как я понял, установка уничтожена. Следовательно, надо свыкнуться со случившимся и воспользоваться своим уникальным положением со всей пользой.
А как это сделать? Из доказательств только доку... Чёрт, они же остались в костюме! Не стал сразу выкладывать их из карманов в грязь, а потом и не до этого стало. А если вещи найдут немцы, что тогда? Тут бабка надвое сказала. Или поймут, что проиграли нам и попытаются сохранить Германию и нынешний режим, или же, изменят стратегию, чтобы победить, не взирая ни на что. Но первым делом, постараются найти меня, пока я не вышел к своим. А в удостоверении моё фото, что сильно облегчит им поиск. Разошлют всем фельджандармам и полицаям, а те будут землю рыть. Попадать к ним хуже смерти. А меня ничего нет, чтобы застрелиться, в крайнем случае. Придётся спровоцировать, чтобы они это сделали сами. Но, опять же, пока не поймут, кто я такой, потом будет бесполезно. Значит, нужно пробираться к своим.
СМЕРШ ещё не создан, но особые отделы хлеб даром не едят. Если не шлёпнут сразу, то после проверки любой моей выдуманной легенды с приговором не затянут. Не говорить же, кто я есть на самом деле.... А если рискнуть? Бесполезно, никакой офицер не отправит донесение, что у него объявился пришелец из будущего. А может, попытаться добраться до отца в Питер? С его возможностями легче будет добиться моей легализации. Хотя, о чём это я? Представляю, как к нему заявляется, начинающий седеть и лысеть мужик, почти в два раза старше, в солдатской форме, и заявляет, что он его сын. Тем более, Ленинград если уже не в блокаде, то скоро таковым станет. Сейчас, сорок первый или сорок второй год, конец лета или начало осени. Да и не доберусь я с этих мест, судя по растительности, это не ближайшие к городу области, а местность, гораздо южнее.
Придётся искать своих, прибиться к какой-нибудь части, и попытаться легализоваться в этом мире. Ага, из генерала превратиться в рядового.?
Солнце скрылось за деревьями и стало прохладно сидеть абсолютно голым. Генерал стал было одеваться, и тут до него дошло, что носить такие труселя и носки очень опасно. С большим сожалением пришлось снять их, и забросить в кусты, не копать же землю руками. Давно не стиранное грубое солдатское обмундирование, да на голом теле, очень раздражительно подействовало на генерала, что он поздно услышал, как сквозь заросли к поляне приближались какие-то люди. То, что это не звери, выдавало металлическое позвякивание. Калугин так и застыл, пытаясь понять, кто это и куда бежать, в крайнем случае.
ПРОДА.
Сорок девятая глава.
Оглядевшись, он понял, что самым надёжным укрытием будет кустарник, куда выброшены трусы и носки.
Звук приближался и генерал забеспокоился ещё больше, понимая, что они выберут именно это место для бивака, других подходящих в округе не наблюдалось, да и день заканчивался. Он пролез глубже в заросли, не очень далеко, но так, чтобы видеть тех, кто появится на поляне. Лёг на землю, и стал ожидать появления незнакомцев. Кусты затрещали, и в просвете показалась серая голова лошади. Могучее тело раздвинуло ветки и она, фыркнув, выскочила на поляну и принялась щипать траву. Остатки сбруи свисали до самой земли, а позвякивали железные детали, так напугав генерала.
Он, успокоившись, выбрался из кустов, и подошёл к лошади, которая почти не обратила на него никакого внимания, только мельком взглянув одним глазом, даже не поднимая голову. Седла на ней не было, значит не верховая. А без него далеко не уехать, да и не приходилось ни разу ездить верхом. Но и бросать здесь не стоит. Если попадётся на пути деревня, то можно будет обменять на что-то полезное.
Стараясь не подставиться под удар задними копытами, генерал подобрал остатки упряжи и потянул их на себя. Лошадь удивлённо подняла голову, не переставая жевать траву, но подчинилась. Он повёл её к реке, помня где-то услышанное, что жажда для лошадей гораздо хуже переносится, чем голод. Оглянувшись и увидев более свободный проход сквозь заросли, Калугин повёл лошадь за собой.
- Эй, а ну оставь чужое имущество! - Неожиданно раздался за спиной чей-то окрик.
Генерал хотел было броситься бежать, как до него дошло, что кричат по-русски. Стараясь не выглядеть испуганным, он обернулся. К нему приближался солдат, в красноармейской форме. Судя по отсутствию на петлицах каких-либо знаков различия, это был рядовой, лет пятидесяти. Никакого оружия при нём не было, только противогазная сумка висела на левом боку. Лошадь тихо заржала, услышав голос незнакомца. Похоже, они были знакомы.
