Безумный Макс. Поручик Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Покушал без всякого аппетита. Пошел обратно.
И тут он услышал пиликанье очень знакомой вчерашней мелодии. Кто-то явно пытался подобрать ее на слух. Поручик заглянул в то самое крыло, где вчера проходил концерт и с удивлением обнаружил егозу, сосредоточенно давящую на клавиши.
Получалось у нее не очень. Но Максим мешать не стал и, наверное, с четверть часа так простоял, наблюдая за ее мимикой, ужимками и движениями. Наблюдение за животными в естественной среде обитания, когда они не знают, что им нужно распушать хвост и выделываться, дает массу полезной информации.
- Вам понравилась эта композиция? – Наконец произнес он, утомившись ожидать, пока его заметят.
- Что?! Ах! Да! Очень понравилась! – Ответила сестра милосердия. – Как она называется?
- «Мой ласковый и нежный зверь».
- О! Потрясающе! А та, вторая?
- Просто безымянная баллада о любви.
- Максим Федорович, вы обиделись на меня? – Вдруг поджав губы, спросила она.
- Нет. Это моя вина. Поставил вас в неудобное положение. Да и вообще… не хочу больше касаться музыки.
- Отчего же? У вас получается просто удивительно.
- Как вас зовут?
- Татьяна.
- Вот. А я – не знаю, как меня зовут. Возможно Максим. А возможно и нет. Максим Федорович – это просто псевдоним. На самом же деле я человек без прошлого и будущего. И все, чего я не коснусь – пылает. Все бестолку. Я не думаю, что мне есть место в этом мире. Даже вчерашний концерт не удалось нормально провести.
- Не говорите так!
- Допустим, не буду. Но что это изменит? Кто я такой? Вы же не знаете, как ответить на этот вопрос? Вот. И я тоже – нет. Я чужд этому миру чуть более чем полностью. На войне – еще куда ни шло. Особенно если под пулями бегать. А мирная жизнь меня раздражает до невозможности. Во всяком случае, эта мирная жизнь…
- Как же так? Вы ведь сделали важное дело.
- Вы имеете в виду концерт?
- Да. Поверьте, я не одна сижу и подбираю ноты. По всему госпиталю сейчас бренчат гитары. Людям понравилось.
- Это хорошо.
- Вы не рады?
- Рад. Но этот концерт – капля в море. Тем более, что я не исполнитель и он мне дался очень тяжело. Вчера – это была не поза или псих. Я растревожил рану на руке и если бы не коньяк, то тихо выл бы от боли всю ночь.
- Но вы так легко играли… я даже бы и не подумала…
- Теперь вы знаете. Нужно поднимать настоящих музыкантов и артистов да вывозить к фронтам и госпиталям. Всю эту серость и мрачность надобно давить на корню, правильно организуя патриотический и эмоциональный пыл. Создавая правильную и умную пропаганду. А не ту, что сейчас…
- Что вы имеете в виду? – Оживилась девушка.
Но Максим не успел ответить. В залу ворвалась еще одна девица, смерившая поручика странным взглядом. Тоже сестра милосердия.
- Вас зовет мама, - коротко бросила она Татьяне.
- Конечно, - кивнула та. Закрыла крышку фортепьяно. И подойдя к Максиму тихо произнесла. – Я понимаю, что задела вас. Вера Игнатьевна объяснила мне, как все происшествие выглядело в ваших глазах. Поверьте, я не со зла.
- Я не злюсь на вас, - нейтральным тоном ответил Максим.
- Вы не против, если я вас немного помучаю вопросами? Но не сейчас. После вечерних процедур. Хорошо?
- Посмотрим по самочувствию, - произнес Максим, оставляя за собой право отказа. Девушка понятливо кивнула и удалилась со своей товаркой. А поручик пошел в парк читать. Было уже достаточно свежо. Но прохлада ему нравилась. Особенно после вчерашнего.
Глава 6
22 октября 1914 года, Царское село
Не прошло и часа, как уединенное чтение книги Максима нарушила делегация из трех офицеров.
- Ваше поведение нетерпимо! – Воскликнул один из них.
- Так чего вы терпите? Сходите к Вере Игнатьевне и попросите болеутоляющих, - пожал плечами поручик, не желая, впрочем, отрываться от книги.
- Вы! – Выдохнул говорящий, задыхаясь от нахлынувших чувств.
- Вы бы представились для начала, - с уничижительной улыбкой, произнес Максим.
- Дмитрий Яковлевич Малама, - гордо произнес этот молодой мужчина, - корнет Лейб-Гвардии Уланского полка.
Поручик посмотрел на него с жалостью. Потому что не понимал, чего этот больной от него хочет и какого черта пристает.
О том, что этот корнет был безнадежно влюблен в Татьяну, бывшую при нем сиделкой в госпитале, Максим не знал. Как и то, кто такая эта девица и что все так дергаются. Он вспомнил удивительную тишину в зале, когда пропел ей «Любимая». Но и так и не понял, чего народ так отреагировал. Его, конечно, утром сегодня поздравляли с блестящим концертом, делая какие-то намеки. Но никто ничего ясного не сказал, полагая, видимо, что он и сам все прекрасно понимает.
То, что Татьяна была какой-то аристократкой, поручик уже понял. Слишком уж очевидно. Из-за простой селянки вряд ли кто-то бы так дергался. Но значения этому не придал. Мало ли блох на собаке? В этой привилегированной лечебнице, насколько он знал, сестер милосердия из простолюдинок почти и не было. Даже сама Императрица и ее старшие дочери повязки кому-то менять не брезговали.
На мгновение он подумал о том, что эта Таня могла бы быть второй дочерью Николая. Но, к сожалению, отметил, что просто не помнил, как выглядели дети последнего Императора. Ни одна из дочерей и сын. Да и странно было бы им вот так бегать. А где свита? Как им «хвост» заносить-то без целой плеяды помощников?
К слову сказать, Максим хоть и увлекался военно-исторической реконструкцией, но в доме Романовых и, особенно молодой его поросли, разбирался мало и плохо. Про детей Николая II он знал лишь то, что они были. Четверо дочерей и сын. И с трудом восстановил в памяти их старшинство с именами. Да чего уж там. Он и Императрицу-то помнил едва-едва, да и то в юности – по той фотографии, где она еще не замужняя Александра Федоровна, а юница Алиса Людвиговна.
В общем – посмотрел Максим мутным взглядом на корнета и тяжело вздохнул, не понимая, чего этому придурку от него нужно.
- Я требую удовлетворения! – Наконец, прервав свои вздорные высказывания, произнес Малама.
- Вы вызываете на дуэль? – Буднично переспросил поручик, зевнув.
- Да!
- Тогда место, время и оружие остаются за мной?
- Как вам будет угодно!
- Тогда здесь же, сейчас же на кулаках.
- Но… - попытался возразить улан, однако, заткнулся, понимая, насколько нелепо будет звучать его возражение в контексте предыдущих высказывания.
- Максим Федорович, - включился один из секундантов. – Но как же так? Почему на кулаках?
- К сожалению, я же не подросток, обуреваемый эмоциями.
- Что?
