В поисках смысла (СИ) - Аверин Евгений Анатольевич (читать книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
Мы долго пили чай и бились за выгоду. В конечном виде соглашение было таковым. Компания организуется отдельной и независимой. Заключаем договор на обучение и аренду трех скафандров. Оставляю своего представителя, которому передают десять процентов от найденного. Если сотрудничество состоится, как мы предполагаем, то впоследствии я даю координаты других затонувших кораблей.
На счет других, это моя инициатива. Приманка на будущее: мол, посмотрим, как дело пойдет, вдруг обманете. Не верю я никому. Простите, благородные сердца. Пока переделать себя не получилось.
Идем к столу. Там уже Васильев пьет на брудершафт с бородатыми немецкими, английскими и голландскими капитанами. Все поднимаются поцеловать ручку Алене и поприветствовать полупоклоном меня.
— Что хотели, — шепотом спрашивает на ухо Михаил Николаевич.
— Денег со дна морского.
— Ну вот, так бы сразу, а то смущают либерализмом. До чего договорились?
— Заключим договор, отдадим три скафандра и научим местных.
— Успеете, пока загружаем воду и продукты?
— В любом случае, задерживаться не будем.
Наш разговор прервал звон. Левальеха стучал вилкой по хрустальному фужеру. Нас решили наградить оружием. Мне с Васильевым вручили по сабле. Красивая вещь. А Алене маленький кинжал в ножнах слоновой кости с золотой насечкой. Она мило улыбнулась, но на клинок даже не взглянула. Разговоры за столом шли о будущем Ла-Плата или Восточной Провинции, как теперь называют в Аргентине будущий Уругвай. Но видно, что все опасаются войны с Бразилией, особенно, на море.Все-таки империя, и ресурсы ее велики.
После бурной встречи, эмоции которой угасли так же быстро, как и возникли, мы занялись делами перед переходом в Европу. Капитан с боцманом закупают провизию и пытаются ее разместить. Орибе прислал шесть добрых молодцев. Корабельный доктор Гаврилов осмотрел их. Троих забраковал. После обеда заменили на здоровых. Водолазы под моим чутким руководством приступили к обучению.
Вечером у меня состоялся разговор с Федей.
— Федя, ты не просто казак, ты мой родственник. Понимаешь?
— Я в первую очередь твой родственник. Потом казак.
— Молодец. А у родни бывают совместные дела.
— Все дела должны быть вместе. Иначе что же это за родня? Все помогают друг другу, все любят друг друга.
Ой, Федя, знал бы ты, какую больную тему задеваешь.
— Тебя предавали? Такого изгоняют и больше нигде не принимают. Пусть съедят львы или змея укусит. Предавший самых близких зачем нужен? Такой всех продаст.
— Полностью согласен. Не будем дальше о грустном. Иногда думаешь, зачем нужен интеллект, если человек никого не умеет любить и сам никому не нужен. Лучше наоборот.
— Что это- интеллект?
— Не парься. Мне нужен помощник, и ты отлично справишься.
— Я и так помощник. И отлично справляюсь.
— Мне нужен человек здесь, — выдохнул я, — и кроме тебя мне некому доверить. Ты командовал людьми, ты внимательный и осторожный.
— Но это не навсегда? — Задумался Федя.
— Наладим дела. Приехать в Россию всегда сможешь. С русской грамотой у тебя прилично для чтения писем. Будешь мне писать, а я тебе.
— Письменные буквы плохо разбираю.
— Ничего, я печатными напишу.
Я ввел Федю в курс дела. В его задачу входит сбор и размещение доли от поднятых сокровищ, сбор информации и вербовка агентуры.
— Ты сразу начинай себе людей подбирать. Только никуда не вляпайся, разбойники тут не нужны. Будешь приличным бюргером.
— Я. б…ь, казак!
— Естественно, но на официальный прием надо в светской одежде прийти. Так принято.
— Теперь по-другому принято. Буду в в этой одежде.
— Может, ты и прав, — задумчиво протянул я, — оглушим их экзотикой.
— Лучше дубиной.
— Это надежней, но не всегда допустимо. Тогда надо тебе одежду шить. Бери Игната, пошли.
Несмотря на суровых сопровождающих, народ нам с Аленой улыбается. На улице подсказали портного. Оказался еврей средних лет. Разговорились. Тут уже большая еврейская община и постоянно пополняется. Портной подивился на образцы, вываленные Игнатом из узла. Перебрал черкесски, бешметы, русские рубахи, шаровары, папаху. Сказал, что крой весьма простой. И начал снимать мерки с Феди. Тот пожелал все белого и красного цветов. А еще серьгу в ухо. А лучше две. И крест. В обязательном порядке.
— Сам подумай, как будут ко мне относиться? — Федя разводил огромные руки в стороны, — Такой уважаемый человек оставил меня своим порученцем, и я должен выглядеть правильно.
— В таком случае, бери Игната. Ищите лавку и сами выбирайте. Я в этом ничего не понимаю.
— Это ничего, — Федя с нежностью положил мне тяжелую лапищу на плечо, — я тебя научу и покажу, как надо.
Деваться некуда, представительские расходы. Остатки золота ушли на Фединуамуницию. Через три дня забрали первые заказы от портного, сапожника и ювелира. Федя предстал в кают-компании пред светлые очи, блистая белоснежной улыбкой. И нутро мое содрогнулась. На ногах ладно сидели сапожки из черного каймана с серебряными пряжками, белая черкесска скрывала алый башмет, но золотой крест на толстенной цепи висел снаружи. Да и как такой заправишь? Он размером с наперсный. В левом ухе золотая серьга. На голове белая папаха. Что тут скажешь? Казак-репер?
— Красавец! — Искренне похвалил я.
— Вот, учись, пока ятут, — он уселся напротив, — я тогда пошутил. Я знаю, что такое интеллект. Которого, считается, у меня нет. Это вроде ума. Но только вроде.
— Ты обиделся?
— Не на что обижаться. Но позволь дать тебе совет.
— Давай, — наклонился я с любопытством вперед.
— Не веди всех по своей дорожке. Ты — хороший человек. Но многие европейцы считают себя идеалом для других. А у всех своя жизнь. И свой ум. Вот смотри. Не так давно меня пинали ногами на рынке. И я, воин и вождь, ничего не мог сделать. Прошло чуть больше года.И вот, я с тобой в родне. На моем поясе кинжал, а на шее золотая цепь с крестом. Я буду считать большие деньги и часть их тратить по своему усмотрению. Буду жить в белом каменном доме и разговаривать с большими людьми на равных. Мне рассказали про тебя и твою историю. Я такой же, как ты, человек ниоткуда. И я сумел добиться многого. Почему я глупей тебя? Не глупей. Я другой. И ум у меня другой.
— А что делать, если ни по какой дорожке не хотят идти?
— Ничего. Это их выбор. Из любой грязи есть путь наверх. Не хотят, пусть сидят. Но тащить насильно нельзя. Бери только тех, кто идет.
— Уговорил. Так и буду делать. Ты устраивайся и писать не забывай. Что решил с сыном?
— Оставлю с собой. Найму няньку. А потом видно будет. Может, еще к Рамле и Петрову в гости съезжу.
Через неделю корабли подправили снасти, загрузили продовольствие. Мы провели несколько пробных погруженийв присутствии самого Левальехи. Ученики даже достали самостоятельно несколько слитков. Сразу же подошли несколько шлюпок с военными, поставили бакены. Я передал три скафандра и забрал подписанный договор.
В последний день устроили прощальный ужин в Доме Правительства, на котором Левальеха передал мне послание Лангсдорфа.Он нас ждет.
Федя пришел прощаться в компании двух мулатов сурового вида. Говорит, что потомки лесных негров, которые жили свободными в своей республике. Их потом победили, но народная память осталась. Обнялись с ним. Когда я вступил на борт, на пирсе их уже не было.
Через неделю корабли бросили якорь на рейде Рио-де-Жанейро. Посол нас встречал на берегу. Как потом объяснил, не исключалась возможность досмотра в связи с войной. Поэтому контролирует все лично. Мы вместе с ним зашли к губернатору, засвидетельствовали свое почтение и выразили надежду, что справедливость восторжествует. Потом остановились в заранее снятом доме. Здесь не имение, но места достаточно. К тому же, задерживаться не планируем.
Я докладываю о наших приключениях. Меня слушают, не перебивая. А потом рассказываю все заново, уже с ответами на многочисленные вопросы.
