Падение полумесяца (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
И вот, пользуясь разгоревшимся мятежом, в Валахию, господарем которой и вассалом Дома Османа был Раду IV, вторглись войска господаря Молдавии Стефана III и короля Венгрии Ласло II Ягеллона. Ясно было, что они это не сами по себе решили, а опираясь на поддержку крестоносцев с Борджиа во главе. Остановить, задержать? Как и кем? В Валахии уже много месяцев вреди простого народа и части бояр, недовольных зависимостью от Османской империи ходили слухи о восстановлении прежней независимости и возврата к временам Влада III Цепеша, того самого, что даже после смерти продолжал быть страшной сказкой для многих османов. Сам же Раду IV… Он надеялся выторговать себе возможность остаться на троне, хотя в это Баязид не верил. Не те люди Борджиа — без сомнения, направляющие остальных участников Крестового похода — чтобы оставлять на троне такого человека, далёкого от их целей и совершенно не надёжного. Нет, у нынешнего валашского господаря если что и могло получиться, так это сохранить жизнь себе и близким, отправившись в глухой угол или вообще в изгнание.
Остановить вторжение молдавских и венгерских войск? А чем? Кем? Большая часть войск была отведена к столице, ведь он, султан, разумно опасался прежде всего удара изнутри, от того же Ахмета. Оставшиеся же по большей части находились на границе с Сербией, ожидая удара со стороны этого королевства, тоже подвластного Борджиа. А удар оттуда был действительно ожидаем, ведь то и дело на сербские земли вторгались отряды распалённых проповедями мулл, джихадом и просто обещаниями добычи османов. Мало кто возвращался, но в желающих вновь и вновь повторить попытки недостатка не было. А теперь… Нет, сомневаться в том, что и болгарские земли последуют за валашскими не приходилось. Даже больше того, среди болгар уже то и дело вспыхивали бунты. Покидающие собственные деревни крестьяне; начавшиеся убийства как отдельных османов, так и своих же, но верно служащих империи; поджоги складов с зерном, шерстью, иными товарами, взимавшимися как налоги в болгарских землях. И явная направляющая рука, что вела сперва в Приштину, столицу Сербии, а оттуда, конечно, в Рим.
И мечущийся в страхе Махмуд, что уже не первый год был бейлербеем Румелии и даже, не в пример некоторым братьям, хоть и не явно поддерживал отца, но и не поддержал мятеж. Сейчас Махмуд находился в Варне и уже готовился к бегству в случае, если войска крестоносцев окажутся на землях Румелии и станут приближаться, представляя угрозу лично для него. Куда бежать? В этом то и была сложность, ведь безопасных мест в империи, особенно европейской части, почти не оставалось. Спокойно было разве что на землях бывшей Мореи, но и там чувствовалось нечто странное. Баязид II пока не понимал, что именно его беспокоит, но старался доверять таким вот предчувствиям. Оттого даже не рассматривал Салоники, Коринф или иные города как место, куда можно был отступить из покидаемой столицы. Очень уж они напоминали ловушку, даже если опасения насчёт тех самых странностей окажутся ложными. Очутиться окружённым врагами со всех сторон? Нет, такое он испытать не хотел. Лучше уж действительно Синоп! А с непокорными сыновьями он как-нибудь разберётся, заставить их вновь склониться перед собой. Но Ахмет… Этого неблагодарного и непокорного сына он заставит расплатиться за всё. Расплатиться самым ценным для каждого человека — жизнью.
— Начинай готовить корабли, капудан-паша, — собрав оставшиеся силы в кулак, вымолвил султан, стараясь оставаться грозным повелителем, а не потерявшим почти всё беглецом. — Пусть Синоп станет местом, откуда мы начнём возвращать своё.
— Повинуюсь, о брат Солнца и Луны.
— Пусть янычары проследят за остальными войсками, Давуд. Сейчас верить можно лишь избранным.
— Все отшатнувшиеся потеряют свои головы, великий, — склонился в нижайшем поклоне ага.
— Теперь ты, мой визирь… Нужно успеть вывезти все ценности из оставляемой нами столицы. И сохранить как можно большую часть войск. Потому будем отводить их к северу. Пока неверные станут занимать оставленную нами столицу. Мы должны успеть.
Херсекли Ахмет-паша произносил привычные слова покорности и уверения в том. что непременно выполнит порученное султаном. Но то слова. На деле ж думал о том, как одновременно и Баязиду II услужить, и не разочаровать своих тайных и грозных хозяев. Сложная задача, но выполнимая. Если чутьё, помогающее ему выживать и оставаться близ власти уже много лет, не обманывает и в этот раз — бегство повелителя Османской империи это как раз то, чего добиваются истинные вдохновители и руководители Крестового похода. А если так, то он вновь сможет угодить сразу всем своим господам. Что ж, меняться может многое, но он… Он будет нужен любому, кто покажет свою силу. Так уж устроен этот мир и не простым смертным его менять, будь они правоверные, христиане или какие-нибудь идолопоклонники.
Стамбул пылал. Но этот огонь нельзя было назвать всепожирающим, уничтожающим всё и всех. Да, разрушения великого города, чья история насчитывая уже даже не века, а целые эпохи, обещали быть большими, тяжёлыми, сложно восстановимыми. Однако не всё было так просто. В огненной купели словно бы счищалось всё наносное, азиатское, отправляя это туда, где ему и следовало быть — в Лету.
Что же приходило на смену? Константинополь. Только не тот, которым он был во времена Византии, а скорее того недолгого периода, когда существовала Латинская империя. В первый раз не получилось. Сил Европы не хватило на то, чтоб удержаться в месте, где многовековые наслоения азиатчины почти напрочь уничтожили изначальное, римское, пусть не идеальное, но относительно здоровое. Зато сейчас, во время второй попытки — совсем другое дело. Сплочённость, осмысленный опыт прежних ошибок, лидер, способный не просто захватить, но и удержать однажды взятое. И идея, что не просто могла, но уже захватила разумы многих и многих людей, называвших себя крестоносцами, но заметно отличающихся от тех, что были раньше.
Перерождение. А оно, проклятое, равно как и рождение обычное, редко когда обходилось без крови и боли. Вот и рвались по пока ещё стамбульским улочкам малые отряды итальянских головорезов, натасканные на двуногую дичь, прошедшие через множество боёв. Прикрывающие друг друга не слишком большими, но стальными щитами, вооружённые — все, без исключения — огнестрельным оружием, да к тому же умеющие правильно его применять. Вот и расстреливали прицельным огнём любую угрозу, любую попытку нападения. А таковых всё ещё хватало. Далеко не все османы покинули Стамбул, кое-кто оставался и был готов до последней капли крови драться с неверными.
И очень хорошо, что среди этих готовых не было янычар — действительно лучшей и наиболее подготовленной части османских войск. Они, повинуясь приказу султана, сопровождали его отход из столицы на север, ближе к Чёрному морю, чтобы уже там погрузиться на корабли и переправиться по ту сторону Босфора в азиатскую часть империи. Да и не только янычары. Немалая часть иных войск следовала за ними, оставив как прикрытие наиболее фанатичных и не слишком умелых. Тех, которые и помыслить не могли даже временно отдать Стамбул неверным. Особенно мечети, которые становились ключевыми узлами в обороне города.
Останавливало ли это отряды, особенно те, которые двигались под знамёнами Италии и Ордена Храма? Совсем нет, скорее наоборот, они лишь приветствовали такое удобное для себя сосредоточение врагов. Хотят засесть в очередной мечети, думая, что это место окажется удобным для обороны? Тем легче. С кораблей успели снять часть лёгких и не очень орудий, поставить на колёсные станки. Вот и подкатывали их в нужные места, после чего несколько залпов и извольте видеть, открытый путь внутрь вкупе с немалым числом трупов и израненных среди защитников.
Вот с чем были действительно большие хлопоты, так это с пленными, с освобождёнными рабами из европейцев, а также с постоялицами гаремов. Первых до поры требовалось охранять. Не только от побега, но и от бывших рабов, многие из которых с радостью бы разорвали тех голыми руками, благо появилась возможность. Пришлось временно сдерживать, пообещав, что как только город будет взят полностью — они, подтвердив претензии к бывшим хозяевам в присутствии кого-либо из рыцарей Ордена Храма, получат чаемое, то есть возмездие.
